Читать книгу "Во имя рейтинга - Сергей Мусаниф"

— Я все же вызову Менелая.

— Ты взрослый мальчик, и это твое право, — сказал Гектор. — Но, если мнение старшего брата хоть что-то для тебя значит, я — против. Ваш поединок, чем бы он ни закончился, ничего не решит.

Гектор и Парис.

Они не могли меня видеть, зато я очень хорошо видел обоих. Два брата, совсем непохожие друг на друга. Парис — смазливый парнишка, в меру храбрый, не в меру глупый и романтичный. Но — парнишка. Не более того. Возможно, будущий хороший воин, будущий убийца Ахилла, будущий предводитель своего народа. Его свершения еще впереди.

А вот его старший брат. Гектор. Которому не надо ничего и никому доказывать. Нормальный, уверенный в себе мужик. Несущий огромную ответственность и отнюдь не радующийся этому. Муж, отец, сын, брат, наследник своего отца, военачальник своего города.

И он прекрасно понимает, что город обречен. Что стены, какие бы крепкие и высокие они ни были, не выдержат натиска войска, какое приведет Агамемнон. Что двадцать тысяч его солдат — ничто по сравнению с легионами Атридов.

А мне нравится этот город. Красивый город. Большой. И люди в нем живут вполне приличные. Жаль, что греки выиграют войну.

Или как там говорил Дэн? Ахейцы. Жаль, что ахейцы выиграют войну.

— Кто-то идет, — сказал Парис.

Гектор повернул голову:

— Это Кассандра.

— Я пойду, — быстро сказал Парис. Разговаривать с вещей сестричкой ему явно не хотелось. Она не слишком жаловала братца и даже просила убить его, когда он вернулся в город из своих скитаний. Кто сказал, что видеть будущее — это дар? На самом деле это проклятие. — Пойду к Елене, а то ей неспокойно… Только… Ответь мне прежде на один вопрос, Гектор. Что мы будем делать, когда сюда придут ахейцы?

— Я скажу тебе, — сказал Гектор. — Но только тебе, и, если ты кому-нибудь повторишь мои слова, я от них откажусь. И я никогда этого не повторю. Когда сюда придут ахейцы, мой младший брат, мы будем умирать.

Парис вздрогнул, словно его брат, а не сестра, был пророком.

Парис спешно удалился, и его место подле брата тут же заняла Кассандра.

Некоторое время они стояли молча.

Гектор не отводил глаз от неба. Выискивал знамения своих кровавых и жестоких богов? Или просто не хотел смотреть пророчице в лицо?

— Гектор, ты любишь меня?

— Что за вопрос, Кассандра, — сказал он. — Конечно же люблю. Ты — моя сестра, моя кровь и плоть. Почему ты спрашиваешь?

— Среди греков будет воин по имени Ахилл.

— Я слышал о нем. Его отец — Пелей, великий герой.

— А его мать — бессмертная богиня. Она еще в младенчестве окунала его тело в Стикс и сделала его неуязвимым.

— Это я тоже слышал.

— Его практически невозможно убить.

— «Практически» — не значит «невозможно».

— Гектор, если ты меня любишь, пообещай мне, что не будешь драться с ним. Тебе не победить в этой схватке.

— Ты просишь слишком многого, Кассандра, — сказал он после небольшой паузы. — Говорят, что Ахилл — лучший воин среди греков. Также говорят, что я — лучший воин среди троянцев. Я не знаю, правда это или нет, но если правда, то однажды нам с ним придется встретиться на поле. А там… Боги решат, кому выжить.

Фаталист.

Хотя нет. Скорее просто притворяется фаталистом. Так удобнее спорить с женщинами, особенно если женщина — твоя сестра и тебе не хочется ее обижать. На самом деле он не верит в судьбу. И если на поле боя ему суждено будет встретиться с Ахиллом, то винить в этом стоит не судьбу, а долг.

Гектор верит в долг.

Его долг — защищать город от врага.

Ахилл — враг.

Дальше объяснять нет смысла.

Я щелкнул виртуальной клавишей и выключил трансляцию.

ГЛАВА 6

Полковник Трэвис

Стол владыки Скироса ломился от яств. Здесь были и жареная баранина, и свежие лепешки с сыром, изобилие фруктов, и несколько сортов вина, которые в эти варварские времена было принято разбавлять водой. Впрочем, это по желанию. Можно и не разбавлять.

За столом присутствовали: ваш покорный слуга, Ахиллес, его приятель Патрокл, их учитель Феникс и хозяин сего гостеприимного места басилей Ликомед.

Беседа не клеилась, особого аппетита тоже никто не выказывал. В воздухе висело некоторое напряжение, вызванное сообщением о том, что Одиссей с Диомедом уже в городе.

Ликомед распорядился, чтобы их пропустили во дворец и проводили к нам без всяких проволочек.

Слово «война» вертелось у всех на языках.

Ахилл с Патроклом были молоды, а в молодости война значит совсем не то, что в более зрелом возрасте.

В молодости война — это романтика. Это шанс прославиться и войти в историю. Войну воспевают поэты; слушая их песни и сказания, молодые девицы млеют и падают в обморок.

В молодости человек не принимает войну всерьез. Ему кажется, что он бессмертен, и купание в Стиксе тут совершенно ни при чем. И в своем времени я видел мальчишек возраста Ахилла, у которых при одном упоминании войны горели глаза, я видел, как они бредили подвигами, я видел, как они мечтали о славе, и я видел, как они умирали. В этом не было ни красоты, ни романтики.

И нет никакой разницы, падешь ли ты от удара меча или от пули снайпера, сгоришь ли ты в танке или получишь копьем в живот. Смерть одинаково непривлекательна во все времена.

Для Ахилла это была чужая война. Троянцы не покушались на его дом, троянцы не угрожали никому из его близких. Но я видел, что Ахиллу чертовски хочется повоевать.

Феникс, как я понимаю, обязанный везде сопровождать своих учеников, не горел особым желанием оказаться в Троаде. Конечно, он стар, и никто не будет требовать от него геройских подвигов, но ему не хотелось быть даже свидетелем грядущей кампании.

Ликомеду было все равно, или он успешно притворялся. Этот добродушный здоровяк, которому злые языки приписывали убийство легендарного героя Тесея, был радушным хозяином, который не вмешивается в дела своих гостей. Попросили приютить Ахилла со свитой — пожалуйста. Притащил тот Ахилл какого-то незнакомца, встреченного на берегу, — да ради бога. Являются двое незваных парней, чтобы утащить его гостя на войну, — флаг им в руки. Всем нальет вина, всем предоставит по постели и по сговорчивой рабыне, всех одарит улыбкой, всем кивнет, со всеми согласится и никому не расскажет, что он обо всем этом думает на самом деле.

Мудрая позиция, учитывая, в какие времена он живет.

Ахилл провозгласил тост за хозяина дома, Ликомед ответил тостом в память отца Пелида, мы плеснули вина на пол, дабы почтить богов, и тут двери мегарона распахнулись и нашим взорам предстали правители Аргоса и Итаки.