Читать книгу "Хрупкая женщина с веслом - Мария Жукова-Гладкова"

Раиса кивнула.

– Рассказывайте все, что знаете. Признаться, меня волнует моя дочь. Какая бы ни была непутевая – все равно моя и родная. Я должна принять какие-то меры?

– Это ваша-то непутевая?! – воскликнула Раиса. – Ваша-то как раз все сделала правильно. В модели пошла, замуж удачно вышла… Это моя идиотка высшее образование получила, теперь в вузе преподает, восемь тысяч получает и еще со студентами-оболтусами мучается!

Я моргнула, потом подумала о том, как изменились времена и взгляды на жизнь. Преподаватель вуза с высшим образованием – идиотка. Моя Наташка, которая с трудом окончила школу, – умница. Ее большая любовь – одноклассник Жорик – в свое время (между очередными отсидками) всем хвастался, что друзья помогли ему устроиться грузчиком в крематорий. И люди завидовали, потому что многие мечтали попасть на подобное место, но тут нужны связи. На кладбище и в крематорий просто так не попадешь, а в вуз и НИИ можно. Наташка мне говорила, что теперь там только идиоты работают. Правда, и в советские времена на кладбище можно было встретить и академика, и капитана первого ранга, а попадали они туда не просто так.

– И моя дочь еще возрастом не вышла, чтобы в горничные идти, – печально продолжала Раиса. – Теперь в основном хотят женщин после сорока. Хотя высшее образование есть. И внешность славянская. Сможет потом устроиться или как я, или в службу кейтеринга…

– У горничной должно быть высшее образование?! Я понимаю, что вы были вынуждены пойти в услужение, но это официальное требование?

– В такие дома, как у вашего зятя? Да. Требуют русских женщин с высшим образованием от сорока до пятидесяти лет. Через дом отсюда кандидат биологических наук садовницей устроилась. Нянь много с учеными степенями. Со своими внуками не сидят, занимаются с чужими за деньги, на которые живет вся семья. Это масштабное явление. Хотя в разных местах может быть по-разному. Я в какой-то желтой газетенке читала, что в Москве была мода на филиппинок. В смысле для работы по дому. У нас – нет. Кое-где работают украинки, восточных женщин в этих местах ни у кого нет. Молодых не берут жены – боятся, что муж засмотрится. А вообще я, конечно, хорошо знаю только ситуацию здесь и в местах, куда устроились мои подруги. В той же Москве все может кардинально отличаться. И у нас на какой-то другой трассе. Хотя не думаю…

Я же думала про зятя. Неужели у Олега что-то серьезное? Надо будет попытать Наташку, если она, конечно, смогла выяснить точно, что происходит с мужем. Я хорошо отношусь к зятю, и я – в случае чего, не дай бог, конечно! – прокормлю и Лизку, и Наташку, но сам факт…

– У Наташки есть любовник? – спросила я у Раисы, хотя откуда ей знать…

– Есть, – кивнула женщина.

Я приложила усилие, чтобы не открыть рот. Хотя чему удивляться?..

– Она его сюда приводит?!

– Поговорите с ней, пожалуйста, Любовь Александровна, то есть Люба! Как мать! Не нужно ей сообщать, откуда вы узнали. И вообще она может и не задаться таким вопросом… Но нельзя же в этот дом, в котором она живет с мужем!.. Неправильно это, неприлично и… опасно, в конце концов! Я ее не сдам, не мое дело, но насчет Игоря Ивановича я не уверена. Если он увидит… Думаю, что сразу же сообщит хозяину. Зачем вашей дочери – и вам – лишние проблемы?

– Вы видели следы на простынях?

– И не только. Давайте я вам отдам его вещи? Я не решалась отдать Наташе. Мы с Надей это обсуждали и решили, что лучше вам отдать. И попросить поговорить с Наташей. Она хорошая девочка, только очень молодая. Не хочется, чтобы глупостей наделала. Хотя по молодости все совершают ошибки… Но если их можно избежать, лучше избежать, правда?

Раиса встала и сказала, что вернется через пять минут. Вещи Наташкиного любовника лежали в кладовке, среди швабр и бытовой химии. Забежала Лизка, сообщила, что мерит мамины платья. Я кивнула с отсутствующим видом. Лизка схватила конфету и опять убежала. Интересно, мама заметит, что дочь мерила ее наряды?

Вскоре вернулась Раиса с пакетиком. В нем лежала золотая зажигалка (или позолоченная, я точно определить не смогла), с вензелем в форме буквы «В», также она вручила мне мужской носовой платок, заметив, что от него пахнет неизвестным ей одеколоном (у хозяина совсем другой), какой-то ключ и булавку для галстука.

– Окурки я, конечно, выбрасываю, комнату проветриваю… Самого никогда не видела, даже не представляю, сколько ему лет.

– И давно он появился? – уточнила я.

– Месяца два.

– Часто бывает?

– Никакой регулярности нет. Явно бывает, когда нет хозяина. И даже не могу сказать, днем или ночью.

– Я обязательно поговорю с Наташей, – пообещала я. – Большое вам спасибо за информацию. У вас есть мой телефон?

Телефона не было. Раиса вбила мой мобильный себе в трубку, мне продиктовала свой. Мало ли…

Глава 9

Я забрала Лизку, и мы поехали домой. По пути мне показалось, что я увидела за рулем одной из идущих навстречу машин большую любовь моей Наташки – уголовника Жорика. Или померещилось? Я же его сегодня вспоминала, вот и привиделся. В любом случае Наташка с ним давно рассталась. И я очень надеялась, что она о нем полностью забыла.

Накормив ребенка, уложила ее спать. После путешествия за город у нее закрывались глаза. Я бы сама тоже поспала, но требовалось пообщаться с Наташкой.

Сидя на своей кухне, я набрала номер мобильного телефона дочери.

– Что, мам? – спросила она.

– Можешь к нам домой заехать? Поговорить надо. Лизка сейчас спит. Побеседуем – потом с дочерью пообщаешься.

– Не сегодня…

– А когда?

– Мам, ну что случилось-то?

– Много чего случилось. Давай, говори, когда с матерью сможешь встретиться. Какие у тебя планы на завтрашний день?

– Ну… Нет, завтра я не могу. Давай я к вам послезавтра днем заеду? Или погуляем где?

Мы договорились встретиться в парке. Лизка как раз будет занята, а мы побеседуем без свидетелей.

Потом я позвонила начальнику службы безопасности в фирме зятя, с которым была знакома лично (и неоднократно удостаивалась восторженных взоров), и спросила, может ли он выяснить адрес, телефон и вообще все, что получится об Анне Шаповаловой – так звали женщину, родившую ребенка от Ивана, старшего сына моего зятя.

– Отчество, год рождения знаете? – по-деловому спросил начальник службы безопасности, не уточняя, зачем мне эти сведения.

– Отчество не знаю. Возраст, думаю, до тридцати, но старше двадцати. Скорее ближе к тридцати.

«Она ведь долго лечилась от бесплодия».

– Была замужем. Сейчас у нее маленький ребенок. Родила без мужа.

– Негусто, но посмотрим, что можно сделать, – произнес мужчина.

Он перезвонил через полчаса и сказал, что нашел двух женщин, соответствующих названным мною описаниям, и сообщил мне их адреса и домашние телефоны.