Читать книгу "Не горюй! - Мэриан Кайз"

Отец отчаянно пытался воспитать из Анны послушного налогоплательщика. Однажды он исхитрился найти ей работу в офисе строительной компании, — кто-то явно был у него в долгу, и притом в очень большом долгу.

Но заставлять Анну работать в офисе оказалось ошибкой — все равно что носить туфли с правой ноги на левой и наоборот. Неприятно, неудобно и обречено на неудачу.

Закончилось все кошмаром.

Анна напоминала экзотический цветок, привыкший к тропическому климату, который внезапно перенесли в сырую и холодную страну. Разве может он там выжить? Он может лишь хиреть и вянуть, прелестные лепестки жухнут, тонкий аромат исчезает.

Анне не подходила административная работа. Она обладала слишком богатым воображением и изобретательностью, чтобы заниматься бумажками. Кроме того, она была слишком обдолбанной, чтобы делать эту работу правильно.

Она забывала о времени, уходя обедать, потому что находила гнездо лебедя у канала рядом с офисом и часами следила за птицами (время от времени свертывая сигаретку и покуривая «травку»).

Однажды, когда она предложила изменить систему учета строительных рабочих и располагать их не по фамилиям, а по их знакам Зодиака, управляющий, мистер Бэллард, решил, что с него достаточно. Даже если он что-то должен Джеку Уолшу, эту девицу придется уволить. Не помогло и то, что Анна утверждала, будто она всего лишь пошутила.

Отец был в ярости. Ему было безумно за нее стыдно.

— Что творится в ее чертовой голове?! — возмущался он. — Знаешь, я иногда думаю, что она наркоманка.

Честно говоря, для умного человека он отличался чрезмерной наивностью.

Когда до Анны дошло, что я не какое-то таинственное явление, она была слегка разочарована, но решила воспользоваться ситуацией.

— Налей мне тоже стаканчик, — попросила она, показывая на бутылку вина. Я послушалась, и мы обе уселись за кухонный стол.

Было около пяти часов утра, но Анна не высказала никакого удивления по поводу позднего — вернее, раннего часа.

— Твое здоровье, — сказала она, поднимая стакан.

— И твое, — ответила я тускло.

Я выпила стакан залпом, и Анна с уважением посмотрела на меня.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Я не знала, что ты собираешься приехать. Никто мне ничего не сказал… во всяком случае, я думаю, что мне никто ничего не говорил, — добавила она с сомнением. — Меня почти неделю не было дома.

— Ну, видишь ли, это было внезапное решение, — вздохнула я, готовясь к длинному, мучительному объяснению обстоятельств моего трагического появления в родном доме.

Но Анна внезапно меня перебила.

— О господи! — воскликнула она и зажала рот ладонью.

— Что случилось? — заволновалась я. Может быть, штопор неожиданно поднялся в воздух? Или в окне показалось лицо банши?

— Ты больше не беременна! — воскликнула она.

Я невольно улыбнулась.

— Нет, Анна. Догадайся, что произошло.

— Ты родила ребенка, — медленно сказала она.

— Да, — подтвердила я, все еще улыбаясь.

— Боже милостивый! — заверещала она. — Но это же замечательно! — Она порывисто обняла меня. — Девочка?

— Да, — сказала я.

— Она здесь? Можно мне на нее посмотреть? — возбужденно попросила Анна.

— Она в моей комнате. Но сейчас она спит. И если ты не возражаешь, я бы не хотела ее будить. Во всяком случае, пока мы не прикончим эту бутылку.

— Разумно, — согласилась Анна, наливая мне еще стакан вина. — Давай, вперед! Наверное, тебе долго не разрешали пить спиртное. Неудивительно, что ты взяла такой темп.

— Верно, у меня давно не было возможности выпить. Но я вовсе не по этой причине хочу надраться, — сказала я.

— Да? — она вопросительно взглянула на меня.

Тут я и рассказала ей про Джеймса.

Она была такой ласковой, такой сочувствующей, гак мудро не пыталась никого осудить, что я постепенно начала чувствовать себя лучше Немного спокойнее и не такой усталой. Наверное, тут сказалась и выпитая бутылка вина, но главную роль сыграла Анна.

Она бормотала что-то вроде «чему быть, тому не миновать», «все уладится, даже если сейчас это кажется невозможным» и «что бы ни случилось, на все есть своя причина». Так обычно говорят хиппи. Но меня ее слова утешали.

Примерно в шесть часов, когда уже начали петь птицы, мы покинули кухню, оставив на столе грязные стаканы, совершенно пустую бутылку, пробку, штопор, переполненную пепельницу и обертки от печенья. Через час встанет отец, чтобы приготовить завтрак себе и маме. Мы решили, что он разберется с беспорядком. Он любил возиться на кухне. Пусть чувствует, что он нам нужен.

Обнявшись, мы медленно поднялись по лестнице в мою спальню. Я сразу свалилась на кровать, чувствуя себя сонной, расслабленной и спокойной. Анна несколько минут удивленно разглядывала Кейт, потом сбежала к себе за шариками и привязала их к корзинке Кейт. После этого она поцеловала меня, пожелала спокойной ночи и на цыпочках вышла из комнаты. А я сразу же погрузилась в глубокий сон без всяких сновидений.

Вопли Кейт, требующей завтрак, разбудили меня через пятнадцать минут. Я покормила ее и снова улеглась, но через несколько минут встал отец. Послышались его шаги по лестнице, потом он закричал матери из кухни:

— Твои дочери — пьяные щенки! — Мы всегда были «ее дочерями», когда нас увольняли с работы, когда мы не ходили к мессе, являлись домой слишком поздно или неприлично одевались. Но мы были «его дочерями», когда получали дипломы, выходили замуж за бухгалтеров и покупали дома. — Они пьют по ночам и целыми днями валяются в постели! И я должен здесь все за ними убирать?

Отец явно обнаружил следы нашего ночного пира.

Мама жалобно причитала:

— Нет, ты только подумай, они снова нашли выпивку! Я считала, что им никогда не найти ее под титаном. Опять придется искать новое место.

Некоторое время спустя суета улеглась. Но как раз когда я размечталась поспать еще часика три, кто-то позвонил во входную дверь. Естественно, это всех взбудоражило, ведь было еще раннее утро. Я слышала, как отец открыл дверь и вступил в переговоры с каким-то мужчиной. Я напрягла слух. Вдруг это Джеймс? Я почувствовала такой прилив надежды, что даже стало больно.

Затем раздались шаги поднимающегося по лестнице отца. Он крикнул матери:

— Там у дверей какой-то псих с туфлей. Хочет знать, не наша ли она. Что мне делать?

Мать изумленно молчала.

— Я со всеми этими делами опоздаю сегодня на прогулку! — пожаловался папа, как будто она была в чем-то виновата.

От разочарования я начала плакать. Это был не Джеймс. Более того, я точно знала, кто это.