Читать книгу "Хрустальные мечты - Розалинда Лейкер"

Все девушки оживились, предчувствуя конец долгого и утомительного путешествия. Вскоре они подъехали к Зимнему дворцу, где жила императрица. Дворец поражал своими величественными размерами и ярко светящимися окнами. Сани остановились явно не у парадного входа, хотя громадное резное крыльцо и огромные двери вызывали немалое удивление. Ямщики спрыгнули с саней на снег, принялись отряхиваться и разматывать толстые шарфы, закрывавшие нижнюю половину лица, однако брови, ресницы и бороды были покрыты ледяной коркой от дыхания. Один из ямщиков направился ко входу, над которым висел фонарь, а за его стеклом тускло горела свечка, и исчез внутри.

Женщины одна за другой вылезали из саней. Все они страшно замерзли, устали и сильно проголодались. Маргарита, измученная не меньше, чем другие, первая вошла в дом, за ней робко последовали и остальные. Двери были двойными, чтобы напрасно не выстуживать теплый дом. Пройдя по холодным плиткам прихожей, они очутились в просторной передней, по обеим сторонам которой располагались двери, одна из дверей была открыта. В дверном проеме виднелся кучер, разговаривавший по-русски с сурового вида худощавой дамой, одетой в черное платье, кружевной передник и чепец. Кивая головой, она хмуро выслушала его до конца, затем резким движением руки велела удалиться. Прикрыв за собой двери, словно подчеркивая, что вход внутрь дворца запрещен, она прошла навстречу приехавшим женщинам и окинула их внимательным и холодным взглядом.

— Я мадам Ростова, — высокомерно заговорила она по-французски. — Можете не опасаться того, что вас здесь не поймут. В Зимнем дворце не только придворные, но и дворцовая прислуга — все свободно говорят на французском языке. Ямщик сообщил мне, что вы портнихи, приехавшие из Парижа.

Дурное предчувствие овладело Маргаритой. Однако, сохраняя невозмутимый вид, она назвала себя, затем представила своих спутниц. Лицо фрейлины по-прежнему оставалось хмурым и мрачным.

— Ваши имена мне ни о чем не говорят, — ледяным тоном проговорила Ростова. — Кроме того, меня никто не известил о вашем приезде. Могу лишь заметить, что у нас полный штат придворных портних и швей.

— Но ведь мы сюда прибыли по личной просьбе императрицы.

— Просьбе? Что за чепуха! Ее величество никогда не просит, она повелевает. У вас есть бумаги, подтверждающие волю ее величества?

— К сожалению, нет. Однако о такой договоренности знает графиня д'Онвиль, жена французского дипломата здесь, в Санкт-Петербурге.

— Это имя мне тоже неизвестно. При дворе очень много иностранцев. Ваша графиня должна была представить вас самолично либо через влиятельное лицо при дворе, либо снабдить вас официальными бумагами, подтверждающими цель вашего прибытия. Вы должны безотлагательно получить от нее упомянутые бумаги и представить их мне.

— Но ее нет в Петербурге! Ее планы внезапно изменились. Она оставила нас в Риге и поехала в Москву к своему мужу, графу д'Онвилю.

— Что же я тут могу поделать? Вы должны немедленно покинуть дворец.

За спиной Маргариты раздался общий приглушенный стон отчаяния, лицо Изабеллы исказилось, и она начала тихо всхлипывать. Однако Маргарита не собиралась так легко отступать:

— Нет! Разве вы имеете право идти против воли ее величества, которая соизволила пригласить к своему двору лучших портних и швей Франции. Они готовы сшить для нее лучшие наряды и платья, подобных которым нет во всем этом городе.

Нечто похожее на колебание промелькнуло в глазах фрейлины. Она знала, что императрица, по примеру своего отца Петра Великого, любила приглашать к своему двору самых разных иностранных мастеров, которые должны были оказывать ей какие-то специальные услуги или выполнять работы по ее усмотрению. Приезд французских швей, скорее всего, стал результатом минутной прихоти, каприза императрицы. Однако фрейлина понимала: если она ошибется, отослав прочь французских швей и портних, то ей не миновать наказания. Ей не хотелось рисковать.

— Расскажите мне, почему так все вышло, — ледяным тоном попросила она.

— Императрица пришла в восхищение от нарядов графини д'Онвиль и пожелала привлечь к себе на службу искусство и мастерство тех, кто сшил эти платья. Вы не могли бы доложить о нашем приезде императрице?

Изумление выразилось на лице Ростовой.

— Разумеется, нет! Я должна все разузнать и выяснить, действительно ли вас ожидают при дворе или произошло досадное недоразумение. Так и быть, из милосердия я позволю вам переночевать во дворце. — С хмурым видом Ростова следила за тем, как ямщики вносят в прихожую вещи из саней, затем указала им, в какой угол все складывать. — Вы можете взять с собой необходимые предметы туалета, однако все ваши сундуки и вещи останутся лежать здесь, в прихожей, до тех пор, пока не разрешится вопрос о вашем дальнейшем пребывании под крышей этого дворца.

Ростова повернулась, причем ее прямая спина выражала такую же непреклонность, как и ее лицо, и распахнула внутренние двери, за которыми находилась большая кухня. Она провела француженок внутрь. Прямо перед вошедшими тянулся длинный прямой коридор, соединяющий расположенные по обеим сторонам кухонные и прочие служебные помещения, причем конец коридора тонул где-то далеко в глубине здания. Слуги молча оглядывались на них, но никто из них не прекращал заниматься своим делом. Ростова окликнула двух служанок, складывавших в стопки какое-то белье.

— Проводите этих француженок в одну из пустующих спален для прислуги и покажите им, где уборная. Проследите за тем, чтобы постели были постланы и затоплена печь. Потом приведете их назад.

— Слушаюсь, мадам Ростова, — ответила по очереди каждая из девушек.

Служанки взяли подсвечники и повели приехавших во внутренние покои. Едва они отошли чуть подальше, как стали трещать без умолку, расспрашивая и откровенно выражая путешественницам свою приязнь и расположение. Служанки бегло говорили по-французски, хотя и с сильным акцентом:

— Вы приехали сюда работать? Не обращайте внимания на эту старую каргу. Когда она дежурит, то считает себя не менее важной персоной, чем сама императрица. Вы в самом деле приехали шить платья для ее величества? Наверное, вы очень долго добирались сюда?

Маргарита и другие ее спутницы отвечали на все новые и новые вопросы, задаваемые служанками, пока поднимались на второй этаж, затем шли через нескончаемые коридоры и смежные помещения и вдруг очутились в узкой неудобной спальне, где кровати были прикрыты простенькими занавесями, а в ногах каждой постели лежала свернутая пуховая перина. Целый угол спальни от пола до потолка занимала печь, покрытая красноватым кафелем, в другом углу стояли два умывальника с кувшинами и тазиками. Несмотря на то что гардины были плотно задернуты, в спальне царил ужасный холод. Софи жалобно вздохнула, обхватив себя руками, и присела на голый край деревянной кровати, стоящей ближе всего ко входу…

— Мы не доживем до утра, а скорее всего, умрем здесь от голода и холода.

— Не унывайте, — весело отозвалась молодая служанка, подходя к печи с трутницей, деревянной коробочкой, внутри которой лежал ветошный трут и кремень с огнивом. — Сейчас вас накормят, а как затопим печь, то скоро здесь будет даже жарко. Если перед тем, как лечь спать, вы протопите печь как следует, то вам будет тепло до самого утра. Будете спокойно спать в тепле.