Читать книгу "Запоздалая оттепель - Эльмира Нетесова"

— Не шути так, Кузьма! Я уже обожглась! Ты побалуешься со мной и опять к жене вернешься. Мне же новый позор и боль. Зачем? Иль не хватило лиха?

— Шурка, ты когда одна осталась?

— Скоро два года.

— Я — полгода. Но не вернусь. — Подошел к бабе вплотную. Глаза в глаза. Говорили без слов…

— Не спеши! — потупила взгляд Шурка.

— Чего боишься? Иль со страху лед за кипяток приняла?

— Мы слишком мало знакомы…

— Это не причина. Мы не дети. На увлечения и ошибки нет времени, — притянул к себе Шурку Кузьма.

— Дай остыть памяти. Дай поверить тебе, — сказала тихо. И Кузьма отступил.

На следующий день к Александре приехал брат. Познакомился с Кузьмой. Разговорились. Якову понравилась работа Кузьмы. И он предложил:

— Знаешь, я работаю директором стардома. Не удивляйся. Так получилось. Принял барак-развалюху с полсотней немощных стариков. Это было пять лет назад. Теперь мои старики живут в пятиэтажке. Их уже триста человек. Понимаешь? Нужны нам столяры и плотники, повара и прачки, электрики и сантехники. Но… Люди к нам идут неохотно. Как услышат о наших заработках, и вовсе отказываются. Уходят.

— Но я тоже за спасибо работать не стану! Это враз говорю, — перебил Кузьма.

— Смотря как работать будешь. Просто числиться или делом заниматься. Мы платим по результату. Если вот так, как Шурке сделал, и у нас не будешь в обиде.

— Как Шурке? Для этого слишком много надо! — усмехнулся Кузьма, глянул на бабу, та покраснела.

— Мы везде объявления повесили. Приходили люди. Говорили мы с ними об условиях и требованиях наших. Ну, одним мы не подошли, другие — нам. Так и случилось, что за весь месяц только и приняли одну женщину — поварихой.

— Видать, оплата не подошла. Иначе что? Работы теперь мало. Люди без денег. А у вас зарплату вовремя дают? — спросил Якова.

— Тоже не без перебоев. Врать не буду.

— А потом как? Ведь вам и плотники, и столяры лишь на время нужны. Когда все будет поделано, поувольняете. И опять ищи человек работу. Но прежнее место уже будет занято. И тогда куда деваться?

— Хороших работников не увольняют. Их берегут. За них держатся. А никчемные кому нужны? Конечно, отбор у нас жесткий. Неспроста. Сам понимаешь, ведь работа в стардоме — это дело особое. У нас лишь несчастные старики живут. Их обижать грех. Нигде и никому не нужными стали. Одинокими. Иные и вовсе без крова, без куска хлеба. Хоть и воевали, потом работали. А старость достала, и хоть живьем на погост иди. Обидно за них. Теперь совсем плохо стало. Выгоняют многие стариков на улицу, своих родителей. Другие деды продали жилье, чтоб с голоду не умереть. Пенсии не хватало. Сами жили на улице — в подвалах… Мы их собрали, приютили, отмыли, кормим. Стараемся, чтобы забыли они свои беды, успокоились. Не даем их в обиду никому. Измучила, избила их жизнь. Многие и теперь никому не верят…

— У каждого своя беда. А сколько молодых, не дожив до стари, руки на себя понакладывали! От чего, сам знаешь. В нынешнее время выжить мудрено. Оно и голодом, и холодом каждого измучило. Старики хоть что-то в жизни познали. А эти? Ты видел бездомных детей? Я средь них совсем седых встречал. С добра ли? Они еще не выросли, но уж смерти себе просят. — Вспомнилось Кузьме, как привел Женька в дом бездомного пацана. Дружили они меж собой. Тот совсем седой был. Усадили его за стол. А тут Настя вошла. Как увидела на кухне чужого мальчонку, огрела таким взглядом, что у того кусок хлеба поперек горла встал. Еле продохнул. Из дома выкатился. Ни за что больше не согласился прийти к Женьке.

— Всех жаль. И старого, и малого. Да не у каждого теплинка в сердце осталась, чтобы помочь ближнему. Всяк старается себе урвать. Вот мы взяли повариху к нам в стардом. Она через неделю с полной сумкой домой пошла. Темнотой решила воспользоваться. Украла продукты. Уж чего только не нагребла! Мясо и масло, сахар и молоко, крупу и лук. Даже с пачкой соли не рассталась. А ведь сама ест на работе. Стали стыдить. Она в ответ: «А детей своих мне тоже кормить надо. Иначе с чего бы согласилась у вас работать? Иль не знаете, все повара домой берут…» «Ты ж стариков обворовываешь!» — говорю ей. А она в ответ: «Живы будут ваши деды! А и моим ребятам выжить надо!»

Убрали мы ее. Стали искать повариху одинокую. Нашлась. На третий день поймали с кошелкой. Спросили: кому несла? Она глазом не сморгнув: «Нынче харчи дорого стоят. Чуть дешевле продам соседке. Живые деньги получу. Кто от такого откажется?»

Теперь старушку приняли. Она живет у нас. Этой ни к чему воровать. И старается бабуля. Но скольких сменили! А ты говоришь, зарплата мала. У нашего человека воровство в крови сидит.

— Ну, это бабы! Они на харчи падкие! — отмахнулся Кузьма.

— Не скажи! Электрика взяли. Он уже вечером поймался. Лампочки, розетки, выключатель попер. На продажу. Ему тоже надо. А нам откуда брать? — возмутился Яков и продолжил: — Прачку с пододеяльниками поймали. Плотник с гвоздями не расстался. Совсем обнаглели люди. Вот и посуди сам! Из полсотни человек одна бабка-повариха осталась! Другие не застряли.

Кузьма для себя решил не соглашаться на новую работу. Ведь ему недавно дали комнату. Теперь и деньги появились, зарплату выдали. На новом месте заново привыкать придется. А если не уживется, куда деваться тогда ему? В подсобное хозяйство люди просятся, а в стардом кто пойдет?

— Я не тороплю тебя. Ты взвесь, подумай! — Яков смотрел с восхищением на шкаф, сверкающий каждой прожилкой. Ни шершавинки, ни царапинки на нем. Все пазы подогнаны один к одному. Петли надежно вставлены. Каждый шуруп закручен прочно, закрашен. Шкаф стоит как монолит. Не шатается, не скрипит. Сундук как из музея взят в аренду. От него взгляд не оторвать.

Шурка понимающе смотрит на брата. Но советовать Кузьме не решается. Рано ей свое высказывать. Да и как поймет? Попробуй навяжи свое. А вдруг потом попреками засыплет? Скажет, навязалась. А он, мол, и домой мог воротиться к своим. «Нет, пусть сам решает. Я подсказывать не стану», — молчала Александра.

Кузьма ничего не ответил Якову. Не проявил интереса к разговору. Решил, что не к лицу ему бегать с места на место. Да и на Шурку досадовал: «Баба ведь! А ломается, как девка! Будто что-то теряет. Тоже мне — королевна! Без мужика вон сколько, а не потянуло ко мне. Не поверила… Хм-м… А что тут верить? Я ж не в мужики набивался. Не на жизнь до гроба. Но должна ж была допереть, я уж полгода без бабы маюсь. Тяжко. И тоже не дарма! Вон сколько подсобил! Половину мебели отремонтировал. А она меня в щеку чмокает, как пацана. Сколько б ты отвалила за эту работу, если б сдала под заказ? Целый год рассчитывалась бы! Тоже мне — недотрога! Ну и хрен с тобой! Ищи теперь другого дурака, какой остальное до ума доведет за спасибо! С меня хватит!» Возвращался к себе злой. И решил не ездить больше по гостям. «От таких визитов, кроме ломоты и головной боли, ничего не получишь», — решил Кузьма, выходя из автобуса на своей остановке, и тут же уперся в объявление на столбе: «Стардому требуются плотники, столяры, электрики, сантехники…»