Читать книгу "Патти Дифуса и другие истории - Педро Альмодовар"

Если я что-то делаю — так для того, чтобы быть ЕДИНСТВЕННОЙ. Я не хочу, чтобы меня понимали и уж тем более чтобы мне подражали. Нет ничего более тоскливого, чем слушать эхо собственных шагов. Отвратительно приходить на тусовку и выслушивать слова восхищения: люди заявляют тебе, что БЕЗ ПАТТИ «ЛА ЛУНА» НЕ СУЩЕСТВУЕТ, люди считают себя такими же, как Я, люди кричат, что после ЖЕНЕВЬЕВЫ БРАБАНТСКОЙ[61]в испанской литературе не было такой яркой фигуры, как Я. На днях одна мадридская газета опубликовала анкету: куча интеллектуалов и прихлебателей из окололитературных кругов должна была назвать самые значительные романы, написанные по-испански за последние три века, и все они, ВСЕ проголосовали за мои «ЗАПИСКИ» — оценив их выше, чем даже «Сто лет одиночества». Да за кого же они меня принимают? За романистку? В этом они ошибаются. Неужели никто из них не заметил, что я не сплю и мне нужно на что-то использовать это время? Кто Я такая, чтобы насаждать грубость и дурной вкус? Я уверена, это Бог меня наказал. Увидев свое отражение в других, я почувствовала презрение к СЕБЕ САМОЙ. И это мне НЕ нравится. Почему я должна превращаться в МИФ? Единственное, к чему я стремилась, — это хорошенько заработать и быть счастливой, и тем не менее теперь, каждую ночь, просто потому, что я рассказываю о себе невероятно умно и талантливо, я превращаюсь в образец для подражания, хотя должно бы быть наоборот. Что происходит в Испании? Почему такую БЛЯДЬ, как Я, почитают не меньше королевы Софии, а восхищаются, пожалуй, и больше? МОЯ ОСЛЕПИТЕЛЬНОСТЬ, мой талант, изящество, с которым я пишу о Члене, наркотиках и так далее, не являются оправданием.

До сих пор в Испании царила ПОСРЕДСТВЕННОСТЬ, почему же с моим приходом в общественную жизнь все переменилось? Почему нынче в цене талант, естественный шарм, спонтанность, непринужденность, умение называть вещи своими именами и к тому же делать это тонко, если всего несколько месяцев назад тебя за такие штуки могли сжечь на костре?

Ситуация изменилась, это очевидно. Но я не желаю брать ответственность на себя и уж тем более зарабатывать на этом. До недавнего времени я зарабатывала проституцией и не нуждалась в официальном признании такой жизни. Я не настолько глубокомысленна, чтобы выдавать свой образ жизни за фривольный.

ПРОЩАЙТЕ.

Другими словами, я ухожу. Ухожу. Я уж придумаю что-нибудь, чтобы поразвлечься. Ненавижу задавать моду, знала бы раньше — не написала бы ни строчки. «Ла Луна» теперь превратилась в мою тень, точнее, во множество теней. Всюду игра, всюду секс, всюду радость и бездумность. Ну уж дудки. Игры перестают быть таковыми, когда превращаются в культурный манифест. Раньше вечеринка была местом, где у тебя могли похитить драгоценности или парня, и это создавало напряжение, историю, достойную того, чтобы ее продолжить. Теперь вечеринка — это ровная площадка, по которой твои старые подружки, уже мумифицированные, прогуливаются взад-вперед, позируя перед фотографами-любителями, а позже те отбирают худшие снимки и их публикуют. Кого это обманет? В последнее время единственное, что происходит на тусовках, — это фотографии, и, уж простите, мне этого мало. В общем, Я обойдусь без вечеринок. И обойдусь без людей, которые рассказывают о вечеринках, которые изображают их в комиксах или снимают их, а потом публикуют снимки, словно это кому-то важно.

Я предпочитаю скуку, депрессию, раздумье, осмотрительность, бездействие, когда ничего не нужно говорить, хорошие манеры, антипатию, музыку кантри, фиксированное расписание, меры предосторожности, семейные визиты, советский коммунизм, здравомыслие, торможение, возврат к корням, традицию, народные песни и прочее.

Невыносимо видеть, что теперь все обязаны доказывать свою божественность.

Слава превратила меня в человека печального и меланхоличного, и я не собираюсь ширяться наркотиками, чтобы преодолеть это состояние.

Мне нечего сказать, и я не хочу ничего говорить. Писать дальше бессмысленно. Начиная с этой минуты эта страница будет пустовать. Пусть ее заполняют другие.

12. Я, Патти, пытаюсь познать саму себя с помощью своего автора

Давно уже собиралась я обнажить перед вами своего автора. Не знаю, позволит ли он это, но я попытаюсь.

Патти. Во-первых, мне хотелось бы знать, кто я: мужчина, женщина или трансвестит.

Педро. Ты, естественно, женщина. Женщина, которая не спит, но все-таки женщина с ног до головы.

Патти. А почему я не сплю? Есть снотворные, которые уложат и мастодонта. «Роинпол», например; наркоманы очень хорошо отзываются о «Роинполе».

Педро. Ты не можешь заснуть, потому что для тебя сон означал бы смерть.

Патти. Но есть люди, которые в состоянии каталепсии проделывают интереснейшие штуки. Или другие, которые используют свой сомнамбулизм, чтобы хорошенько поразвлечься. Педро. Серьезно? И кто же это? Патти. Например, одна героиня Копи. Эта сеньора становится сомнамбулой и пускается во все тяжкие, а потом с полным правом заявляет, что спала, ничего не помнит и ни за что не отвечает.

Педро. Значит, на самом деле она не спала. Зачем тебе сон?

Патти. Не знаю. Я слышала от приятелей, что между сексом и сексом неплохо и вздремнуть.

Педро. Тебе это не нужно, ты полна жизни, символ нашего времени — беспорядочная лихорадочная деятельность. А ты типичная девушка нашего времени.

Патти. В последнее время ты все больше беспокоишься за мое сердце, чем за мой передок. Что это с тобой?

Педро. Предполагаю, что я сейчас в поисках абсолютной любви. В последнее время я всем предлагаю жениться. И делаю это всерьез.

Патти. Итак, я просто твое отражение, эта ужасная вещь под названием альтер эго?[62]

Педро. Нет. Ты — читательская фантазия. То, чем читателям хотелось бы быть.

Патти. Ты читаешь мои записки?

Педро. Я читаю их один раз, чтобы посмотреть, сколько в них опечаток, и расстроиться.

Патти. Значит, ты тоже один из читателей. Значит, и тебе хотелось бы быть как я.

Педро. Мне хотелось бы обладать твоей непосредственностью и твоим позитивным восприятием жизни.

Патти. Слушай, а почему бы тебе не снять про меня сериал?

Педро. Трудно будет подобрать актрису.

Патти. Я думаю, Морган Фейрчайлд справилась бы прекрасно.