Читать книгу "Амрита - Банана Есимото"

Вот что я вспомню, подумав о маме.

А когда я вернусь, мама встретит меня, поблагодарит за подарки, расскажет, подробно и пространно, миллион скучнейших историй о том, что произошло за время моего отсутствия, будет громко и неприлично хохотать – короче, окажется самой обычной пошлой теткой. Но как бы то ни было, в сердце моем хранится совсем другой образ.

При взгляде со стороны кажется, что в маме есть какой-то секрет.

Отец, наверное, тоже чувствовал что-то похожее. Да и вообще все мамины мужчины, должно быть, чувствовали эту скрытую в ней тайну.

Первое, что пришло в мою сонную голову этим утром, – мысль о маме, а все потому, что, едва проснувшись, я выглянула в окно и увидела, как она удаляется от дома, выстукивая каблучками незатейливую мелодию. Мамины волосы, отливающие на солнце медью, разлетались в такт ее шагам.

Мой младший раз брат Ёшио уже несколько дней прогуливал школу, и сегодня утром мама должна была идти к директору.

Из школы позвонили в четверг.

– Не пришел? – сказала мама каким-то странным голосом.

Было около двух часов дня. Я уже встала и тупо сидела на кухне перед включенным телевизором. Мамин голос привел меня в чувство. Сонливость как рукой сняло, нескольких фраз хватило, чтобы я поняла – разговор идет о Ёшио.

«Вот идиот!» – подумала я. Прогуливать надо с умом, чтобы в школе не догадались. А он просто не появлялся ни на одном уроке, и все.

Мама разговаривала по телефону. Я не прислушивалась специально, но слышала практически каждое ее слово, хотя она говорила очень тихо. От вкрадчивого звука маминого голоса я вдруг вспомнила один давно забытый эпизод из своей прошлой жизни.

Я училась классе в восьмом и впервые сознательно прогуливала школу – отправилась на свидание со старшеклассником. Этот случай совершенно вылетел у меня из головы, и теперь, как я ни старалась, я не могла вспомнить лицо этого мальчика.

Разумеется, до этого мне случалось прогуливать уроки, но все происходило как-то само собой, не запланировано. Однако на этот раз я впервые в жизни продумала все заранее: не только место встречи, но и подробный план действий, вплоть до переодевания в туалете.

Мы с мальчиком пошли в кино. Во время анонсов новых фильмов мы целовались, потом крепко держали друг друга за руку, так что даже вспотели ладони. После фильма мы пошли в кафе – стекляшку и долго сидели там вдвоем. Я вспомнила красивый столик и тонкую серебряную ложку. Вспомнила запотевший стакан с холодной водой, едва уловимый лимонный аромат, крепкий кофе – эспрессо и сладкое пирожное.

Мы разговаривали, глядя на улицу. Напротив кафе располагался зал игровых автоматов, неоновые огни которого не выключались даже днем. Казалось, характерный шум с той стороны улицы проникает сквозь толстые стекла кафе.

И я вдруг поняла, что игровые автоматы для меня гораздо привлекательнее, чем это свидание. «Мне еще рано», – подумала я про себя. Мне еще рано целоваться, рано переодеваться в туалете.

Я вдруг пережила все это заново, хотя буквально несколько мгновений назад даже не помнила об этом случае.

Я не могу похвастаться своей памятью – зачастую не помню, что было со мной вчера, что я чувствовала, о чем думала. Но иногда я вдруг вспоминаю события из далекого прошлого, как будто это происходит прямо сейчас. Воспоминание становится реальным, осязаемым, приобретает тяжесть и плотность: я вдыхаю тот воздух, переживаю те ощущения, нахожусь в том пейзаже…

Реальность воспоминания мучительна.

Все такое… такое яркое, сочное, что я теряюсь и перестаю понимать, где я нахожусь – все еще в настоящем или уже в прошлом.

Встречи с друзьями помогают мне получить некую целостную картину, – мы сидим и вспоминаем наше общее прошлое, и мне удастся почувствовать себя нынешнюю более настоящей, реальной… Пусть всего лишь в контексте этих отрывочных воспоминаний, но какое же это облегчение! Однако именно поэтому момент расставания стал для меня невыносимым испытанием. Почва буквально уходит у меня из-под ног, и мне кажется, что я вот-вот сойду с ума.

Совсем недавно я встречалась с одной своей давней знакомой. Мы ужинали в ресторане и вспоминали всякие случаи из прошлого, а потом я вдруг так испугалась, что она уйдет, и я останусь совсем одна, наедине с этими ожившими воспоминаниями… В общем, ей пришлось провожать меня до дома.

Мы стояли перед рестораном, уже сказав друг другу обычное «ну пока, не пропадай», как вдруг, оглянувшись на тонущий в сумерках город, на подсвеченные лучами заходящего солнца темные силуэты небоскребов, на ползущую вдоль вечерних витрин необъятную толпу, я поняла, что не знаю, куда идти, не знаю, куда возвращаться.

Домой? А вдруг я что-то напутала? Может, мне надо на работу? А если все-таки домой, то кто меня там ждет? Почему дом, из которого я ушла сегодня утром, сейчас кажется мне таким далеким?

Я окончательно запуталась и испугалась. Окружающий мир был далек, как полузабытый сон. В пространстве моей реальности не было никого, кроме меня. Одна я застряла в никогда и нигде на равном удалении от всего чего бы то ни было…

Такое случалось со мной довольно часто. Обычно это длилось несколько мгновений, потом проходило, и, сообразив, куда мне нужно идти, я в конце концов всегда добиралась до места.

Но в тот раз, расставаясь с подругой, я вдруг непроизвольно всхлипнула, как будто расставалась с самым дорогим для меня человеком, и она испуганно спросила:

– Что с тобой? Что-то случилось?

Я начала сбивчиво объяснять, и она, внимательно меня выслушав, сказала, что поедет со мной.

Добравшись до дома, мы поднялись ко мне, и там, в моей комнате, запивая вкуснейший чизкейк горячим кофе, она совсем необидно сказала:

– Может быть, стоит еще раз провериться у врача?

В ее голосе не было насмешки, и я действительно не обиделась. И даже подумала, что, наверное, она права и, может, действительно мне стоит показаться врачу. Но потом представила себе, как врач выслушивает меня и с умным видом выносит свой вердикт: «синдром такой-то». И ходи потом до самой смерти с этим ярлыком. Нет уж, спасибо!

И еще, мне бы не хотелось снова становиться такой, какой я была до падения с лестницы. Ведь это так скучно…

Я любила себя теперешнюю. Любила несмотря ни на что.

Если подумать, что хорошего в стопроцентном здоровье? Жизнь не становится от этого легче. Мое одиночество – это неотъемлемая часть моей вселенной, а вовсе не патология, от которой надо во что бы то ни стало избавляться. По крайней мере, я чувствую это именно так.

По этой же причине моя мама – вечная невеста своей больной судьбы.

Судя по всему, маму вызывали в школу – она спрашивала точное время. Надо было поскорее уходить, пока она не договорила, а то придется выслушивать бесконечные жалобы и давать бессмысленные советы. Я быстренько выключила телевизор, схватила сумку и выскользнула за дверь.