Читать книгу "Люси Краун - Ирвин Шоу"

— Я думаю хорошенько, — сказала Люси, чувствуя, что слова ее звучат по-детски обиженно, но не умея при этом скрыть своих чувств. — Я уверена, что оставила все счета на своем столе.

Она стояла в гостиной коттеджа, наблюдая, как Тони с Джефом играли в шахматы при свете лампы на большом столе посреди комнаты. Они были оба сосредоточены, их склоненные над доской головы почти соприкасались. Тони был решительно настроен на победу, а просто из вежливости старался показать, что не слушает телефонный разговор, который происходит в шести футах от него.

— Люси, дорогая, — теперь в голосе Оливера звучали и усталость и терпимость. — Я дважды просмотрел твой стол. Его там нет. Там счета за 1932 год, рецепты рыбного супа и приглашения на свадьбу двух пар, которые уже три года как развелись. Но счета из гаража там нет. Повторяю еще раз, — сказал он медленным раздражающимся тоном: — Счета из гаража там нет. Люси захотелось разреветься. Как только Оливер начинал упрекать ее в безалаберном отношении к домашней бухгалтерии, у нее появилось отчаянное трагичество, что современный мир слишком сложен для нее, что незнакомые люди зашли к ней в комнату в ее отсутствие и рылись в ее бумагах, что Оливер не сомневается в ее глупости и жалеет, что женился на ней. Если бы в комнате не было бы Тони и Джефа, она бы расплакалась, что разжалобило бы Оливера и он сказал бы: «К черту его. Это не столь важно, я все улажу сам» Но даже при том, что Тони и Джеф не смотрели в ее сторону, она не могла позволить себе расплакаться. Она только смогла сказать:

— Я уверена, что оплатила его. Я абсолютно уверена.

— Дженкинс говорит, что не оплатила, — ответил Оливер. Дженкинс был хозяин гаража и Люси презирала его за эту способность резко переходить от теплейшей доброжелательности к истеричным скандалам, если его клиенты, задерживали оплату после пятого числа каждого месяца.

— Так кому ты веришь? — спросила Люси. — Дженкинсу или мне?

— Но его нет в чековой книжке, — настаивал Оливер, и ей хотелось заорать от этого тихого настоятельного тона в трубке, — я не могу найти квитанции, и он был чрезвычайно груб сегодня, когда я остановился, чтобы заправиться. Очень неудобно, Люси, когда человек подходит к тебе и заявляет, что ты должен ему семьдесят долларов за три месяца, когда ты в полной уверенности, что все оплачено.

— Мы действительно оплатили все, — упрямо стояла на своем Люси, на самом деле не помня ничего определенного по этому поводу.

— Люси, я повторяю, — сказал Оливер, — мы должны найти счет.

— Что я должна по-твоему сделать? — закричала она, несдержавшись и повысив тон. — Приехать и поискать самой? Если тебе так угодно, я завтра сяду на утренний поезд.

Джеф при этих словах резко вскинул глаза, и сразу же вернулся к игре. — Осторожно королева в опасности, — предупредил он Тони.

— У меня смертельный план, — заявил Тони. — Смотри.

— Нет, нет, — устало сдался Оливер. — Я сам поговорю с ним. Забудем этот разговор.

Когда он говорил «забудем», Люси знала, что это приговор, небольшой очередной карательный приговор.

— Ну как там у вас? — спросил Оливер холодно, как бы дисциплинируя жену. — Как Тони?

— Играет в шахматы с Джефом, — отчиталась Люси. — Хочешь поговорить с ним?

— Да, если можно.

Люси положила трубку на стол.

— Отец хочет поговорить с тобой, Тони, — сказала она сыну. И не успел Тони поздороваться «Привет, пап», как она вышла из комнаты.

Она чувствовала, что Джеф наблюдает за ней, и выйдя на крыльцо, она не понимала, что выглядела униженной и неестественно напряженной.

— Мы сегодня видели оленя, — рассказывал Тони. — Он вышел к озеру попить.

Люси пошла через лужайку на берегу озера, потому что не хотела больше возвращаться к разговору с мужем. Луна была полной, ночь теплой, и над озером струилась легкая молочная дымка. С противоположного берега слышались звуки горна. Каждую ночь там в лагере, горнист устраивал небольшой концерт. Сегодня он играл французский боевой клич, и странная быстрая мелодия делала весь пейзаж каким-то неузнаваемым и меланхоличным, размывая очертания озерных берегов и скрывая все в поднимающемся тумане. Люси остановилась, обнимая свои обнаженные плечи, так как у воды было уже прохладно, ее раздражение постепенно успокаивалось и под влиянием лунного света и звуков горна перерастало в острую жалость к себе самой. Позади послышались шаги. Она не обернулась, и когда Джеф обнял ее, он почувствовал себя не взрослой женщиной, преследуемой подростком, а ребенком, которого хотят защитить. Она повернулась и встретив его губы, ответила на поцелуй, и как будто боль от только что нанесенного удара начинала уходить. Его руки нежные и сильные скользили по обнаженной спине Люси, мягко, осторожно и одновременно настойчиво. Она отвела голову, и не уходя от объятий, уткнулась лицом в его плечо.

— О, боже, — прошептал Джеф. Он взял ее за подбородок и попытался поднять ее голову, но она сопротивлялась, все сильнее прижимаясь лицом к плотной ткани его рубашки.

— Нет, — просила она. — Нет, больше не надо…

— Потом, — шептал он. — В моем распоряжении маленький домик. Сестра уехала на неделю в город.

— Прекрати.

— Я так примерно себя вел, — сказал Джеф. — Больше не могу. Люси…

— Маа… — Это был голос Тони, высокий, детский голосок, звучащий с другого края лужайки у дома. — Мама… Люси вырвалась из рук и поспешила к крыльцу.

— Да, Тони, — откликнулась она, добежав до крыльца.

— Папа спрашивает, хочешь ли ты еще что-то ему сказать.

Люси остановилась, облокотившись о перила крыльца, стараясь восстановить дыхание. — Нет, если он не хочет сам сказать что-то определенное, — ответила она через открытое окно.

— Мама сказала, что нет, если ты сам не хочешь сказать ей что-то, повторил Тони в трубку.

Она прислушалась. Последовала тишина, затем Тони сказал:

— Хорошо. Скажу. Пока. — И раздался щелчок, трубка была повешена. Мальчик высунул голову из окна, приподняв портьеру.

— Мама, — позвал он.

— Я здесь, — откликнулась Люси из темноты крыльца.

— Папа сказал, что не сможет приехать на выходные. Должен приехать человек из Детройта и он должен с ним встретиться.

— Хорошо, Тони, — ответила Люси, наблюдая за Джефом, который медленно приближался к дому по лунной дорожке. — Теперь, если ты собираешься спать здесь, то уже готовься ко сну.

— Мы еще не доиграли в шахматы, — возразил Тони. — Я загнал его в угол.

— Закончите завтра, — сказала Люси. — Он все еще будет загнанным в угол.

— Лады, — сказал Тони и спрятался в комнате, с шумом опустив штору.

Джеф подошел к крыльцу и остановился прямо перед Люси. Он протянул к ней руки, но она отстранилась, включила свет на столике возле большого гамака, в котором намеревался спать Тони в эту ночь.