Читать книгу "Змеи и серьги - Хитоми Канехара"

— Ты об этом со мной хотел поговорить?

— Об этом. С Амой тебе нормальной жизни не будет. Да и ему с тобой не справиться. Вы двое попросту несовместимы.

— А с тобой, значит, совместимы?

— Да нет. Тут дело в другом. Я-то вроде давно подумываю жениться.

Сказал он это легко, беспечно, но прозвучало все равно очень странно. «Я-то вроде давно подумываю жениться»?! Это, наверно, наименее прочувствованное предложение руки и сердца, какие на свете бывали!

Шиба-сан ответа от меня дожидаться не стал. Встал, принялся одеваться, а потом подошел к столу и вытащил из ящика что-то металлическое.

— Я тут малость поторопил события и все ж таки сделал тебе обручальное кольцо, — говорит и протягивает мне огромный серебряный перстень из тех, которые весь палец закрывают, на три сустава, даже ногтя не видно. Даже сочленения есть, чтоб палец сгибать удобно было. Дизайн, конечно, такой панковый, что хоть стой, хоть падай, но сделан перстень потрясающе, я его тут же на указательный палец надела.

— Ты сам это сделал?

— Угу, это одно из моих хобби. Хотя, как я понимаю, вещь не совсем в твоем стиле.

— Bay, — говорю, — что ты, он такой… солидный.

Говорю — и хохочу. Шиба-сан тоже заухмылялся.

— Спасибо тебе, — говорю. Целую его. Он от поцелуя только отмахнулся и сказал, что идет за едой в супермаркет. Шиба-сан ушел, а я все сижу и думаю насчет его фразы — что мы с Амой, дескать, несовместимы. Что вообще это значит — быть совместимыми? Разве возможно для двоих людей быть полностью совместимыми друг с другом?

Потом вдруг ловлю себя на том, что обдумываю свое возможное замужество, хотя сама идея в целом и не слишком-то реалистично выглядит. Если честно, все это казалось настолько далеко от меня… Комната перед глазами. Мысли в голове. Сигарета, которую я сжимаю между указательным и средним пальцами. Словно я смотрю на себя со стороны, откуда-то издалека. Верить мне не во что, чувствовать — нечего. Наверно, единственное, что будет способно резко вернуть меня к жизни, — это острая, пронзительная боль.

Шиба-сан вернулся из супермаркета, принес еду.

— Давай-ка. Съешь что-нибудь из этого. Хоть пару кусочков.

Ставит передо мной две упаковки — свиную котлету с рисом и жареное мясо, тоже с рисом.

— Ты мясо или котлету хочешь?

— Я ни мяса, ни котлеты не хочу, спасибо. Можно мне лучше пива?

Вскакиваю раньше, чем Шиба-сан успевает ответить. Достаю из холодильника пиво. Сажусь на легкий стул у стола и принимаюсь отхлебывать по глотку.

Шиба-сан смотрит на меня так, словно хочет сказать: «Безнадежно».

— Ладно, будь по-твоему. Все равно ты мне любая нужна. Когда соберешься — выйдешь за меня, ладно?

— Так точно!!! — ору я весело и залпом приканчиваю пиво.

Я заторопилась домой, пока не стемнело. На улице холодно было, и ветер дул. Интересно, сколько мне осталось жить? Не могу отделаться от мысли, что не очень долго. Как только вернулась в Амину квартиру, сразу же вдела в язык двухграммовый стержень. Кровь полилась немедленно, больно сделалось так, что слезы на глазах выступили. Зачем я такое делаю, я и сама не знала. Ясно ж, Ама вернется — разозлится на меня как черт… а пока жду его — выпью-ка я еще пива, чтобы хоть немножко боль облегчить!

Ама той ночью домой так и не вернулся. Что-то случилось, это ясно как день. В конце концов, мы уж сколько с ним вместе живем — и за все это время ни одного, ни единого раза не было, чтоб он ночевать не пришел. Он же жутко совестливый, он понимает — надо вернуться в комнату, где жду его я. У нас всегда так было, мы уже твердо знали, что так все и останется. Да он, даже если совсем немножко на работе задержаться собирается, и то всегда звонит — меня предупредить! Я попробовала дозвониться ему по мобильнику — сразу автоответчик, даже одного звонка не было. Я позже еще попробовала, и еще, и еще… с тем же результатом. Я всю ночь не спала, к утру под глазами чудовищные мешки были. Что делать — я не знала и все сильнее злилась на Аму за то, что бросил меня тут одну. Интересно, о чем он вообще думает! И — чем сейчас занимается? Я злилась… а где-то глубоко внутри зарождалось мерзкое чувство — часть моей жизни тихо идет к концу. — Ама…

Мой жалкий голос эхом отдался в комнате. В комнате, в которой больше нет Амы. Я же двухграммовый стержень вставила, хотела ему показать! Я хотела, чтоб он улыбался, чтоб радовался за меня! Хотела, чтоб он был доволен, ведь я — еще на шаг ближе к раздвоенному языку7! Чтоб он доставал меня за бутылку сакэ, выпитого в одиночку!.. Наконец мне все ж таки удается заставить себя перестать. Собираюсь. Открываю дверь. Выхожу из дома с новой волей к действию.

— Скажите, а чтобы заявление о пропаже человека подать, обязательно членом семьи надо быть? — спрашиваю полицейского в местном участке.

— Нет, не обязательно.

С каким бы я кайфом врезала этому копу за его полное наплевательство!

— Когда будете подавать заявление, непременно принесите фотографию своего молодого человека.

Я выхожу, не позаботившись ответить. Я почти бегу — только неизвестно куда. И только потом до меня враз доходит кошмар ситуации.

— Я ж имени Амы не знаю… — шепчу вслух.

А без имени я не смогу даже подать заявление!

Я встречаюсь с Шибой-сан. Он глядит в мое перекошенное от злости лицо — так, будто хочет что-то сказать.

— Как зовут Аму? — спрашиваю.

— Чего? Слушай, ты о чем?

— Ама домой не вернулся. Мне надо подать заявление о пропаже человека.

— Не понял, ты что, даже имени его не знаешь?

— Не знаю.

— Да ведь вы живете вместе!

— Точно, — говорю, а глаза уже наполняются слезами.

— Не реви. Ты небось сто раз видела его имя — на дверной табличке там, на письмах, на счетах… в таком духе, — говорит Шиба-сан и смотрит на меня с изумлением, наверно, его слезы мои внезапные удивляют.

— Амино имя на дверях не написано. А в почтовом ящике у нас — только рекламы до фига… я уже сто лет его и не открывала.

— Да чего ты вообще так напрягаешься? Ну, не было его одну ночь… Я уверен, все с ним нормально. Не впадай ты в панику — подумаешь, парень один раз ночевать не пришел! Он, знаешь ли, уже не маленький.

Такая неспособность въехать в ситуацию стала бесить меня уже всерьез.

— За все время, пока мы живем вместе, Ама ни разу не задерживался, не предупредив меня! Даже если на полчаса опоздает — обязательно звонит!

Шиба-сан изучал взглядом прилавок Молчал. Наконец поднял на меня глаза и пробормотал:

— Ну а все-таки…

Может, мне и правда не стоит так дергаться? В голову приходит — наверняка Шиба-сан прав. Не о чем мне беспокоиться. Он правду сказал — подумаешь, одна ночь… Только — нет и нет! Надо искать Аму. И тогда, чуть подумав, я швыряю на стол своего козырного туза: