Читать книгу "Утраченный идеал - Дэйв Дункан"

– Его величество не поставил нас в известность о целях миссии лорда Вассайла. Мы лишь уведомлены, что в Исилонде он долго не задержится.

Другие могли строить догадки, но Меррисок не сомневался, что Ательгар отрядил своего доверенного дружка за невестой. Но, конечно, не за какой-нибудь местной нимфой. У короля-инфанта не было близких родственниц, а его дядя регент вовсе не намеревался позволять кому-то из знати связывать себя тесными узами с опасным соседом, ведь это давало бы Шивиалю повод вмешиваться в политику Исилонда на протяжении ближайших столетий. Вот почему всех в Эврании интересовало, куда отправится лорд Вассайл из Лавилля. Тщательно собрав разрозненные указания, Меррисок уже ответил на этот вопрос. – Вашей светлости нужно выехать ему навстречу. Хейвик взвыл. – Выехать? – Как и предусмотрено охранной грамотой, эскорт лорда Вассайла остановится за крепостными стенами. Соответствующие распоряжения уже отданы. Сегодня вечером будет устроен небольшой прием. Дополнительный штат, затребованный вашей светлостью, нанят. Аудиенция, несомненно, состоится во дворце… Банкеты назначены на последующие вечера. Библиотека переделана в кабинет, где его светлость сможет в частном порядке принять гостей… – А кое-кто хорошо заплатит за список этих гостей. – И так далее.

Посол едва не задохнулся.

– Сколько?..

– Возможно, – с удовлетворением ответил секретарь, – Лорд Вассайл сделает свой вклад.

Он сказал это таким тоном, словно выражал надежду на то, что солнце станет зеленым. Хейвику придется платить и платить. Причем платить наличными, потому что ни один поставщик ничего не даст ему в кредит.

В этот момент звук трубы и треск барабанов известил появление музыкантов, начавших разучивать незнакомую шивиальскую музыку. Его светлость издал еще один предсмертный стон.

3

К северо-западу от города через поля и луга Исилонда медленно тянулась процессия, возглавляемая герольдами со знаменами и серебряными горнами, в которые они дули, проходя мимо поселений или по иным поводам. Большую часть этих наряженных в чудные, яркие одежды глашатаев составляли нанятые по случаю местные жители, но руководил ими сам Динвидди, личный советник лорда Вассайла.

За ними двигался взвод тяжелой конницы с пиками, скрипела, покачиваясь, неуклюжая карета, гарцевало с полдюжины рыцарей, облаченных в начищенные (для вида) доспехи, ползли запряженные быками повозки с багажом, а в хвосте плелись пешие лучники. Многие отправились в далекий путь с семьями; кроме того, процессия привлекала к себе самый разный люд и постоянно разрасталась. Добавьте сюда оруженосцев, слуг, собак и ястребов, и получится почти сто душ и примерно столько же животных, Скорость движения задавали быки, и двигались они под лучами палящего солнца не быстрее похоронного катафалка.

Приступ подагры – по крайней мере так это называл он сам – вынудил старого ворчуна, лорда Вассайла, путешествовать в карете, что устраивало всех. Оук сидел на козлах, наблюдая за кучером и поглядывая вокруг, тогда как Аркелл ехал сзади, спиной к клацающим доспехами рыцарям и их длинным копьям. Бомон разъезжал туда-сюда, проверяя дорогу и заигрывая с местными женщинами.

– Лавилль, – пробормотал Оук, словно пробуя слово на вкус.

Во всем этом было что-то очень и очень далекое от реальности. Здесь дули ветры судьбы.

Две недели назад он был обычным кандидатом Оуком, одетым в заштопанные обноски Айронхолла, разъезжавшим с друзьями по Старкмуру. Неделю назад сэр Оук наблюдал финал Королевского Кубка, стоя неподалеку от монарха. Этот знак королевской милости даже побудил гвардию, считавшую Кубок своей собственностью, простить Бо его победу, намекнув, однако, что лучше бы ему было этого не делать.

Потом было морское путешествие в Исилонд на настоящем корабле. Прошлой ночью в таверне Оук разговаривал с местными девушками на местном языке и понимал их. Разумеется, обе стороны прекрасно понимали друг друга и без слов, так что все закончилось ко всеобщему удовольствию. Он уже привык к такого рода вещам.

Оук был сыном рыбака. Когда ветры судьбы разметали флот и оставили деревню без мужчин и лодок, он еще не мог зарабатывать на хлеб, тем более что сирот хватало и без него. Местный аптекарь собрал дюжину ребятишек и отвел их в Айронхолл, умоляя дать убежище хотя бы кому-то. Великий Магистр принял только одного, но дал денег остальным.

Ветры судьбы едва не погубили Оука прошлым летом, когда он вместе с лошадью упал со скалы. Ему грозила потеря ноги, что означало прощание с фехтованием, но в конце концов все сложилось к лучшему. Так обычно и бывает, если сам не мешаешь.

Взять хотя бы его имя. Меч прежнего сэра Оука был возвращен, когда нынешний пребывал в безымянных Щенках, и младшие решили, что Оук ему подходит. Он не стал спорить и согласился. И вот теперь просто Оук превратился в сэра Оука. А меч получил имя «Печаль». Он был прекрасен, как смерть, и Оук надеялся, что никогда не обнажит его в гневе.

Он даже стал подумывать о том, чтобы отпустить бородку: черную, колючую, страшную. Чем злобнее вид, тем больше шансов на то, что тебе не придется нести настоящее зло.

Ехавший позади кареты Аркелл тоже был всем доволен. В частности, своим роскошным нарядом. Один из герольдов нагло заявил, что ему не нравится сочетание красного и коричневого. Аркелл с удовольствием ответил, что семья его подопечного пользовалась этим сочетанием цветов на протяжении многих веков, задолго до появления всяких там выскочек-герольдов.

Когда едешь на приличной лошади в чудесный день, когда на боку у тебя болтается «Причина», а впереди еще весь непознанный мир, жизнь близка к совершенству. Он направлялся в величайший в Эврании город, во много раз превосходящий Грандон, в Исилонд, страну более крупную, чем Шивиаль.

Вблизи появился Бомон, с белозубой улыбкой и сияющей рукоятью «Справедливой Награды» за поясом.

Уверенный, что рыцари не услышат его слова за топотом копыт и лязгом доспехов, Аркелл спросил:

– Почему ты не предупредил меня вчера?

– О чем?

– О том, что рыжая совсем не та, за кого себя выдает. Бо принял оскорбленный вид.

– Благородный человек не распространяет слухов о даме.

Девушку, о которой шла речь, было так же трудно назвать дамой, как небо землей, но Аркел простил ей маленький обман, когда она начала демонстрировать приемы, о которых он не читал даже в книгах и с которыми еще не сталкивался в последние две недели сумасшедшего разгула.

Аркелл лениво зевнул.

– Скажи, брат, ты остался бы в Айронхолле, если бы знал, что мы упускаем? Я бы не остался. Столько надо наверстывать! Годы!

– В твоем случае около трех месяцев.

– Кому бы говорить. У тебя-то еще и пушок над губой не потемнел.

Молодые люди счастливо переглянулись.

– Ты не знаешь, почему здешние дома крыты не соломой или тростником, а черепицей? И почему в Шивиале не выращивают такой виноград? Мы ведь ненамного севернее.