Читать книгу "Код Марии Магдалины - Линн Пикнетт"

Маргинализация Магдалины

Есть что-то подозрительное в том, как Мария Магдалина представлена в Евангелиях: с одной стороны, она явно была достаточно известной личностью, поскольку из всех женщин, упомянутых в Новом Завете, только она обозначена просто именем без указания ее отношения к мужчине, как жена, сестра, мать такого-то. Уже этот факт выделяет ее из ряда других женских персонажей. Однако, с другой стороны, в этих текстах нет ничего, объясняющего, почему столь многие жители Безье были так беззаветно преданы ей, что приняли ужасную смерть, причем не для защиты ее непорочного имени, но для чего-то, совсем противоположного по нормам морали того времени, поскольку они верили, что она была любовницей Иисуса.

Для тех, кого вдохновляет такая фанатичная преданность, следует пояснить, что Марию Магдалину вряд ли можно назвать важным персонажем Нового Завета. Помимо одного упоминания у Луки, она не появляется на страницах Евангелий до момента распятия, когда она вновь возникает ниоткуда, чтобы исполнить высший акт преданности Иисусу — помазание мертвого тела для погребения. В трех стихах в Евангелии[36]от Луки (8:1–3), говорится следующее:

«После сего Он проходил по городам и селениям, проповедуя и благовествуя Царствие Божие, и с ним двенадцать, и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиной, из которой вышли семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим».

Этот отрывок интересен по нескольким причинам: ясно, что Иисус имел не только учеников, но и учениц — сомнений в этом быть не может — и они содержали мужчин на собственные средства. Таким образом, если постулат Церкви о том, что Магдалина проститутка или была ей, правилен, то напрашивается неудобоваримый вывод, что Иисус и остальные, такие как Симон Петр, с удовольствием жили на безнравственные деньги! Конечно, она и другие женщины имели средства или были финансово независимыми. (Хотя заметьте: жену домоправителя Ирода звали Иоанна[37], имя необычное для женщины того времени, что указывает на ее посвящение в культ Иоанна Крестителя, который, как мы далее поймем, вовсе не был во всех аспектах подобен учению Христа.)

Однако наиболее важный аспект этих трех коротких абзацев в Евангелии от Луки заключается, как пишет Карла Риччи в своей книге «Мария Магдалина и многие другие» (1994), в том, что «просмотр указателей всех имеющихся в Папском Библейском институте текстов по толкованию Библии и по теологическим вопросам убедил меня, что эти абзацы почти полностью игнорируются». Она добавляет, что «очень мало было написано, причем намеренно и с особой целью, по поводу текста Евангелия от Луки 8:1–3»[38]. Является ли такой подход авторов Евангелий просто отражением их культурного невежества в отношении женщин — последовательниц Иисуса или что-то более глубокое и таинственное заставляло их не трогать эти строчки? Не является ли этот факт замалчивания имени Магдалины простым проявлением мужского шовинизма со стороны этих авторов или их позднейших редакторов или есть более существенная причина? Если вычеркнуть эти строчки, то этого персонажа не было бы во всем Новом Завете — во всяком случаи, ее имени, что очень странно, учитывая важность ее роли в определенных аспектах истории Иисуса, — не говоря уже о ее важности для еретиков. Это умолчание есть факт в высшей степени подозрительный, особенно при рассмотрении того, что произошло в результате ее маргинализации.

Вся структура власти в Католической церкви — апостольское наследование — базируется на концепции, согласно которой власть передается по неразрывной цепи от апостола Петра и, следовательно, от самого Иисуса на основании того, что Симон Петр был первым учеником, увидевшим Иисуса после его воскресения. Это особо подчеркивает немецкий богослов Ганс фон Кампенхаузен, который утверждает: «Петр стал первым христианским вождем (или «Папой») потому, что был первым, кому явился Иисус после воскресения»[39]. Элайн Пагельс в ее ставшем теперь классическим труде «Гностические Евангелия», так комментирует это утверждение:

«Заявление Кампенхаузена можно оспорить на основании текстов Нового Завета: в Евангелиях от Марка и от Иоанна говорится, что Мария Магдалина, а не Петр была первой свидетельницей воскресения[40]. Но ортодоксальная церковь, ведущая свое происхождение от Петра, установила традицию, до сих пор поддерживаемую католиками и некоторыми протестантскими церквями, согласно которой Петр считается «первым свидетелем воскресения» и, следовательно, законным руководителем Церкви»[41].

Она пишет далее:

«Еще во втором веке христиане осознали политические потенциальные последствия статуса «он первым видел воскресшего Господа» — в Иерусалиме, где Иаков, брат Иисуса, успешно оспаривал власть Петра, бытовало предание, что Иаков, а не Петр (и, конечно, не Мария Магдалина) был «первым свидетелем воскресения»[42].

Несомненно, сказку о том, что Петр должен быть вождем в силу того, что он первым увидел воскресшего Иисуса, было легко распространить и поддерживать в тени, когда имелась только Вульгата (латинская Библия) и паства была в своей массе неграмотна. Верующие не имели возможности самостоятельно узнать правду. Но в наши дни нет оправданий для такого намеренного искажения истины. Поскольку в Евангелии от Марка (16:9) недвусмысленно сказано: «Воскреснув рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов. Она пошла и возвестила бывшим с ним, плачущим и рыдающим; но они, услышав, что Он жив и она видела его, — не поверили». Яснее не скажешь: Магдалина, а не Симон Петр, первой увидела воскресшего Иисуса, но Церковь не приемлет ничего, что может умалить концепцию апостольского наследования власти, поскольку отказывается согласиться с идеей, что женщины могли быть ученицами Иисуса. Но они были достойны того, чтобы «служить имением» миссии Иисуса и преданно следовать за ним — разве это не делает их его ученицами? Когда все мужчины, кроме «возлюбленного» Иоанна, покинули своего учителя — спасая свою шкуру, — только женщины присутствовали, когда он, одинокий, претерпевал кошмар пытки на кресте. Только это, вне всяких сомнений, позволяет назвать их его ученицами — даже более преданными, чем ученики-мужчины.

Судя по трем содержательным стихам из Евангелия от Луки, приведенным выше, женщины, хотя и не входили в число двенадцати, были важной составляющей его эскорта. В Евангелии от Марка особо подчеркнута их преданность в критический момент смерти Иисуса на кресте: