Читать книгу "Медное царство - Виктория Князева"

Возрадовался царь Еруслан, велел пастуху коня вести в погреба глубокие, под печати надежные. Зазвенела, запела серебристым голосом свирель, как на привязи пошел могучий конь следом за пастухом. На самое дно самого глубокого подземелья Ерусланова привел коня пастух, своими руками в цепи тяжелые заковал, своими руками печати надежные наложил. А как дверь седьмую закрыл‑заключил — подхватили его слуги царевы под белые рученьки, отвели к самому Еруслану. Тут‑то и пришел пастушку конец, отрубил ему царь голову острым мечом, чтобы никто и никогда коня могутного из подземелья не выпустил. Шесть дверей, шесть замков, шесть печатей уже проломил копытами могучий конь, только седьмой замок, завороженный, заговоренный, не поддается ему.

Раз один в году, в первый день весны, отпирает царь Еруслан замок ключом потаенным, отпускает коня на волю‑волюшку в росе поваляться, чистой воды напиться. А коли не вернется конь в положенный срок — тут ему смерть и настанет, лучи солнечные первые, весенние — верная коню погибель, такое уж на нем заклятие Еруслановым колдуном наложено. В этот самый день и дается клич добрым молодцам — изловить коня могучего, оседлать да объездить. Только никому то не под силу, — Темнополк усмехнулся, — разве что какому чудо‑богатырю… Звать того коня Странимир. В шаг один от царства до царства пролетит, в два — до солнышка ясного доберется… — Темнополк замялся. — Только вот ведь какая беда: коли своей волей, своей силой вырвется на волю конь Странимир, коли собьет седьмой замок могучим копытом, тяжко придется Медному царству.

— А почему Медному‑то, — изумился Иван, — или у этого коня на него зуб?

— Зуб не зуб, — усмехнулся Темнополк, — а только все чудные кони свой род из Медного царства ведут. И таким уж Странимир уродился, что никого его нет в свете сильнее, за то и изгнал коня из Медного царства прочь царь Елисей. Думал владыка, что убежит он за быстрые реки на вольные луга, да кто же знал, что он до самого Сумеречного чертога умчится да в полон к Еруслану‑царю попадет! Озлобился, страшно озлобился Странимир, ежели когда снова воздуха вольного хлебнет, беды не миновать. Но случится то не раньше, чем окончится царево проклятие, а ему только после смерти Еруслановой конец придет. Так‑то, друг Иванко.

Страшной сказкой звучал рассказ Темнополка, Ваня слушал бы и слушал, да только где там — отмахали кони сотни верст пути, вот уже и горы близятся, и царство Медное огнем горит. А ярче всего полыхает самая высокая Сторожевая башня, всеми красками играет сияющая медь под закатными лучами.

Остановились у самых ворот. И такой шел от них огненный жар, такой медный блеск, что глазам больно. Яга дождалась, пока Темнополк спешится и подаст ей руку, изящно спрыгнула с Медногрива и кокетливо поправила прическу. Собственно говоря, и прически‑то никакой не было, просто перехвачены пару раз густые рыжие волосы пунцовой лентой. Но Яга без конца взбивала пышные локоны, поминутно смотрелась в маленькое зеркальце, которое хранила за поясом, строила глазки и, несмотря на грубоватые манеры, была очаровательна. Иван даже заулыбался. Впрочем, улыбка его несколько поугасла, когда Темнополк задумчиво протянул:

— И как ты думаешь туда пробраться? Не лучше ли послать Ваню одного, а мы тут вроде как для страховки…

Яга вскинула голову:

— Еще чего удумал! Договорились же, с нас вся грязная работа, и девицу добывать и, — тут она недобро усмехнулась, — и с царем Елисеем счеты сводить.

Темнополк нахмурился и заговорил непривычно твердо:

— Елисей стар стал, нет былой силы. Завел себе целый полк охраны, стражи — один другого могучее, добры молодцы, как на подбор. Если с тобой сразу пойти — шуму не оберешься, чай, такую чародейку сразу Елисей почует, недаром столько лет с тобой на ножах. А без нас что Ваня делать один будет? Вот я и думаю, что пускай он прямиком в башню отправится, потихоньку да помаленьку. Сам невелик, в крайнем случае, за казнокрада примут. Поймают — выручим.

— Да ты на него посмотри! — Яга всплеснула руками. — Неужто думаешь, что этот молодец сам что сладит? Поди, не богатырь какой, чтобы одним махом всех… побивахом! На руки его посмотри, не то что с самим Елисеем драться, его распоследний слуга царский пальцем перешибет! Да он же в жизни меча в руках не держал, да он же и версты пешком не пройдет, да он же в седле не держится!

Тут она совсем разошлась и такого порассказала про предполагаемое Ванино прошлое, что смутился даже Темнополк, а Ваня до ушей залился краской. Впрочем, ничуть не обиделся, Яга была права почти во всем. После вчерашней поездки верхом до сих пор болело все тело, мускулы, совершенно неразвитые, ныли так, что Ваня едва не плакал. Нет, на правду не обижаются, было только мучительно стыдно за то, что собственное тело, сравнительно здоровое от природы, было запущено до такого состояния. Стыдно за то, что он, мужик, на поверку оказывается слабым и беспомощным, как ребенок.

— Да он же, — ярилась Яга, — ничего не может! Он же бесхребетный, он же здесь как рыбешка на берегу!

Этого сравнения Ваня не выдержал и взвыл:

— Да могу я! Могу! Вы только скажите, что делать, а я… Справлюсь!

— Да? — мгновенно успокоилась Ягодка и переспросила: — Уверен? Сам, без подмоги, в тридевятом царстве, Медном государстве, у самого царя Елисея в потаенных покоях?

Ваня задумался. С одной стороны, перспектива остаться одному во дворце могучего чародея, как в один голос расписывали царя Елисея Яга и Темнополк, вовсе даже не радовала. Но, с другой стороны, признаться, что являешься рыбой и никем больше, тоже не хотелось. Ваня вздохнул и решился:

— Справлюсь.

— Ну вот и поладили, — Темнополк похлопал Ваню по плечу, — вот и славно. А теперь, — он резко посерьезнел, — слушай внимательно. В башню пойдешь один. Но легко сказать, скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. В город войдем вместе через медные врата, мимо медных стражей, к самому царскому дворцу. И увидим мы позади него башню великую, высится она на сто саженей, сама каменная, медным листом обшита, медной крышей крыта. Сторожат ту башню медные змеи о трех головах, на медных цепях сидят, медными очами неусыпно за Светлоярой‑царевной следят. Да ты их не опасайся, смело ближе подходи. Увидишь рядом колодец, рядом с ним медный ковш висит. Мечутся змеи, огнем плюют, да до ковша достать не могут. Царь Елисей нарочно медных чудищ жаждой морит, чтобы строже башню охраняли, злее плоть похитников рвали. Ты же воды набери да из ковша их и напои — вмиг присмиреют и тебя не тронут. А уж после иди в Башню без промедления, поднимайся на сто ступеней по медной лестнице и еще на сто по каменной, да на сто по железной — до самого верха ступай без оглядки. А как взойдешь на последнюю ступень, увидишь перед собой дверь, медью окованную, на семь замков закрытую. А на этот случай, — тут Темнополк полез за пазуху и достал оттуда что‑то завернутое в бумагу, бережно развернул, и Ваня не без удивления увидел знакомое с детства растение: зеленый побег и пара колючих плодов, — на этот случай вот тебе разрыв‑трава.