Читать книгу "Рожденный Светом - Сергей Фрумкин"

Эльтар знал, куда бить – его шпага ранила сержанта в нервные центры. Правая рука Гима повисла плетью, затем так же пропал контроль и над левой, затем – укол в ногу, в бедро и в грудь. Еще не понимая, что проигрывает, еще не успев как следует испугаться, сержант потерял равновесие и упал на спину. И тут же его пригвоздил к земле укол в самое сердце – такой жгучий и болезненный, словно все жала мира в один момент впились в беззащитное обнаженное тело, впрыснули в него самый сильный из существующих в природе ядов и навсегда лишили надежды на попытку что-либо исправить…

– Как глупо… – прогнувшись, сморщившись от боли и давясь одновременно и собственной кровью и тоской от чудовищной несправедливости так не вовремя наступающего конца, едва-едва прошептал несчастный 947, Гим Церон, лорд фамилии Ревенберг…

Где-то совсем рядом с ними взвыли сирены. С неба камнями упали три машины: две маленькие «скорые помощи» и одна большая медицинская лаборатория. Из машин выбежали люди – в спецскафандрах, с реанимационными инструментами в руках и с озабоченными, взволнованными выражениями на лицах. Гим их уже не видел – расплывающиеся круги топили в разноцветных бликах приближающиеся вдали силуэты и высокомерно взирающего сверху вниз венценосного Эльтара…

Род Лан выдернул шпагу из сразу же обмякшего на траве тела. Его секунданты сдерживали рвущихся на помощь медиков и сбежавшихся отовсюду работников парка и явно нуждались в помощи.

– Назад!!! – повернулся к ним и визгливо заорал нервный юноша, повелительным жестом обводя вокруг шпагой и предупредительно накаляя синий нимб у себя над головой. – Всем отойти!!! Ждите, пока он умрет!!! Поединок чести – проигравший отдает жизнь!!!

Осознав смысл крика, люди отступили и молча, в растерянности наблюдали, как истекает кровью некому неизвестный молодой умирающий, вероятно, достаточно знатный, чтобы находиться здесь, в столице Колокона и, вероятно, достаточно благородный, чтобы расстаться с жизнью со шпагою в руке…

Глава 6

Мысли набегали одна на другую. Сперва в них господствовали расплывчатые визуальные образы, затем изображение прибрело смысловую огранку и, наконец, обросло словами. Он мыслил, рассуждал, думал. В памяти оживала хронология последних событий. Он помнил все, до малейших деталей, и не мог сказать, чтобы в череде часов и дней существовал некий провал. Время не останавливалось. Информация не прекращала поступать извне. Последние воспоминания были даже богаче и насыщеннее воспоминаний периода, пройденного до наступления смерти, только осмыслить их оказалось невероятным – они не подчинялись человеческой логике, они не предназначались для человеческого восприятия.

Глаза его были закрыты, не позволяя увидеть обстановку того места, где сейчас находились тело и сама сущность. Он не торопился открывать глаз – на душе царило абсолютное гармоничное спокойствие, в котором колебания окружающего мира не могли иметь принципиального значения. И все же глаза нужно было открыть – хотя бы для того, чтобы убедиться, что такие органы зрения все еще существуют.

Он лежал в горизонтальном положении в нише какого-то стола или саркофага. Белый с фиолетовым свет с потолка бил настолько сильно, что не позволял разобрать контуров находящихся в помещении предметов и фигур. «Фигура», в принципе, была-то всего одна – худощавая, мужского пола, с резкими чертами лица, пронзительными серыми глазами, золотым нимбом Эльтара над коротко стриженным затылком, в слепяще-белом медицинском комбинезоне.

– Гим Церон? – сказала «фигура», нагибаясь над его головой и заглядывая прямо в глаза. – Пришли в себя? Превосходно!

Стол начал изменять угол наклона – ноги Гима пошли вниз, голова – вверх. Когда угол с полом достиг восьмидесяти градусов, движение прекратилось. Свет в помещении чуть ослабел, и бывший сержант смог наконец оглядеться и по сторонам.

Он находился в некой медицинской лаборатории – на это указывали два стола с нишами в форме человеческого тела, стеклянными колпаками и пультами управления; всевозможные лапы роботов-манипуляторов, опускающиеся с матового, излучающего яркий свет потолка; белая окраска стен и всех металлических и полимерных поверхностей и предметов.

– С возвращением! – в лаборатории находился только один человек, и этот человек опускался сейчас в большое белое кресло – лицом к покоящемуся в нише третьего стола Гиму Церону.

Гим замешкался с ответом. Восприятие окружающего показалось ему очень четким, ничем не хуже, чем перед смертью, а вот понимание последнего факта отсутствовало – почему же пораженный полимерным клинком в самое сердце, он все еще продолжал сейчас и мыслить, и чувствовать?

– Я могу тоже сесть? – спросил десантник, указывая на второе пустующее кресло.

– А как вы себя чувствуете? – спросил неизвестный.

Гим прислушался к себе и пожал плечами:

– Никак. Также, как обычно.

Неизвестный всплеснул руками:

– Тогда – пожалуйста! Садитесь, раз вам так больше нравится!

Гим попробовал оторваться от почти вертикальной плоскости – его тело ничто не удерживало. На пути от операционного стола до середины комнаты, где стояло пустующее белое кресло, не возникло никаких незнакомых ощущений – здоровое натренированное тело, привычное восприятие цвета, звука и запаха, не требующая усилий координация. Все как всегда.

Неизвестный внимательно следил за его лицом.

– Не правда ли, неплохо для мертвеца? – как-то фальшиво – одними губами – улыбнулся этот Эльтар.

– Я – мертвец? – почему-то совершенно не беспокоясь о страшном смысле определения, спросил Гим.

– Были мертвецом. Сейчас уже нет.

– Кто я теперь?

– Хорошая постановка вопроса, – кивнул мужчина. – По-военному. Либо вы не верите, что пережили гибель своего тела, либо настолько беспечны, что не хотите об этом думать, либо только прикидываетесь безучастным. Позвольте вам объяснить, Гим Церон: вы действительно умерли!

– Странно. – Гим изучил глазами свое обнаженное тело. – Но выгляжу, как живой.

– Не смейтесь, Гим, с вами не шутят. Вы ведь должны помнить предсмертный миг?

– Я и помню…

– Свои ощущения до и после?

– Но я…

– Как вы думаете, почему вы живы? Почему вы здесь?

Ответ показался очевидным:

– Мне нанесли смертельную рану. Сердце остановилось. Вероятно, вызвали медицинский персонал, доставивший меня сюда, в лабораторию. Повреждения тканей восстановили. Меня реанимировали. Такое делалось даже у нас в дивизии! Здесь, на Колоконе, уровень медицины наверняка выше…

– С радостью позволил бы вам придерживаться этой версии, но разве вы сами НЕ ЗНАЕТЕ, что все было иначе?

Эльтар посмотрел на него так, словно не настаивал на ответе, а, наоборот, побаивался его услышать, или проверял, нет ли пациента каких-либо сдвигов.