Читать книгу "Моя строптивая леди - Джо Беверли"

— А вы предпочли бы разъезжать по дорогам в карете с гербом Маллоренов? — огрызнулась девушка.

— Почему бы и нет? Это будет маскировкой.

— Если у Хоскинза чешутся руки, что прикажете делать мне?

— Значит, обойдемся без грума. Отныне вы — мой младший брат. Переоденьтесь во что-нибудь поприличнее.

— Милорд, из нас двоих пленник — вы, а не я! Сделайте одолжение, перестаньте командовать!

— Как скажете, — мирно ответствовал Син. — Решайте сами, кем вам быть.

— Буду грумом — и точка!

— Пожалуйста. Хочу напомнить, однако, что грум должен быть к услугам кучера по первому требованию. Хоскинз строг и не позволит вам бить баклуши. Драить карету будете каждый вечер, и не дай Бог он найдет пятнышко!

— Прикажите ему меня не трогать.

— Он тоже может счесть, что я не вправе отдавать ему приказы, — ведь он кучер брата. Когда я учился править, он давал мне оплеухи за каждый промах, невзирая на титул. С вами и подавно не станет церемониться. А впрочем, что это я! В школе вам наверняка пришлось попробовать розги. Вожжи немногим хуже.

— Чес, прошу, будь благоразумнее! — вмешалась Верити. — Не упрямься.

— Ах, Боже мой, будь по-вашему! — крикнула Чарлз, гневно сверкая глазами. — Но раз я брат, то я и буду командовать!

Син едва сдержался. Куда девалась очаровательная застенчивая девушка? Пришлось напомнить себе, что Чарлз, вероятно, имеет все основания для недоверия. Следовало бы обуздать свою скверную привычку поддразнивать всех и каждого.

— Что ж, командуйте, сколько душе угодно, — кротко согласился Син. — Вот только как быть с тем, что Хоскинз скорее всего будет глух к вашим приказам? И с тем, что я больше повидал, а значит, мои суждения весомее ваших. И с тем, что весь этот план затевается ради Верити, а значит, она тоже имеет право голоса.

— К мнению Верити я прислушаюсь всегда!

— Очень мило с вашей стороны, потому что большинство молодых людей в грош не ставят мнение сестер.

Вспомнив свои благие намерения, Син сконфузился. Это называется «обуздать привычку»!

— Я не таков. — Чарлз поднялась и пошла к двери. — О приличной одежде на сей раз позабочусь сам. Это не займет много времени. — Уже взявшись за ручку, она обернулась. — Как по-вашему, что еще нам может понадобиться? Оружие?

— Думаю, шпаги и пистолета хватит вполне. В конце концов, мы ведь отправляемся не на войну. А впрочем, постойте. Я совершенно упустил из виду украшения. Мои не подойдут — они мужские.

— Посмотрим, что можно сделать.

Чарлз вернулась довольно скоро с парой тонких рубашек, высокими сапогами с отложным голенищем и кожаной шкатулкой ручной работы, с массивным замком, явно предназначенной для хранения солидных драгоценностей, в которой, однако, находилось лишь несколько дешевых побрякушек. Запущенный вид сада еще раньше навел Сина на мысль, что семейство совершенно обнищало, и пустая шкатулка подтверждала это предположение: очевидно, все ценное было уже распродано. Тогда откуда чистокровные лошади, дорогие предметы одежды и оружие? Все это подогревало любопытство.

Глава 5

На другой день поутру начались приготовления к отъезду. Хоскинз ушел запрягать, а Син стал заниматься своим маскарадным костюмом. Чарлз, уже одетая, демонстративно не обращала на него внимания, помогая сестре и няне с укладкой вещей. Чтобы положить этому конец, Син громко осведомился с кухни, всегда ли «его юный друг» с таким упоением выполняет женскую работу. Поспешно оставив свое занятие, девушка неохотно предложила ему помощь.

Чтобы не разоблачаться полностью, Син оставил на себе тонкие мужские подштанники. В сочетании с ними узорчатые чулки и розовые подвязки с бантиками производили убийственное впечатление. Бросив один-единственный взгляд, Чарлз с порога разразилась смехом. Это был мелодичный женский смех, но она не замечала, держась за бока и время от времени отирая влажные глаза. Син поистине наслаждался этим редким зрелищем.

И вдруг смех умолк — Чарлз заметила шрам. Глаза ее округлились.

— Откуда это? — спросила она с испугом.

— Сабля, — небрежно пояснил Син, наблюдая за ее реакцией. — Скользящий удар, поверхностная рана.

Шрам, багровый и чуть выпуклый, шел наискось через всю грудь, словно ремень патронташа. Стоило женщине увидеть его, как она испытывала неодолимую потребность коснуться. Одним нравилось прослеживать шрам кончиком пальца, другим — губами.

Рука Чарлз непроизвольно дернулась вперед, потом снова упала.

— Значит, вы все-таки военный…

— А что тут странного?

— Не похоже.

— Увы.

Она все еще не могла отвести взгляда от шрама и, сама того не замечая, подступала все ближе.

— Представляю, сколько было крови…

— Верно, текла ручьем. Мой лучший мундир был совершенно испорчен.

Примерно на шаг от Сина Чарлз остановилась, и ему пришлось словно невзначай приблизиться самому. Чтобы не поддаться искушению, она спрятала руки за спину. А как пикантно было бы, проследи она шрам по всей длине — от левого плеча до правого бедра! Ну, на нет и суда нет — Син вернулся к своему наряду.

Управиться с батистовой сорочкой было несложно, поскольку она завязывалась на шее. Брунсвикский сак, нарочно скроенный для путешествий, лишь со стороны напоминал сложный набор предметов туалета. На деле и юбка, и довольно узкий лиф с заниженной талией были деталями одного одеяния. Единственной проблемой было затянуть шнуровку на спине под пелериной.

— Что вы смотрите? Помогайте! — обратился Син к Чарлз после безуспешной попытки нащупать концы шнуровки.

Девушка неохотно повиновалась.

— Я их не вижу, — скованно сообщила она, заглянув под пелерину. — Наверное, они под юбкой. — Подол пополз вверх. — Здесь тоже нет… скорее всего они где-то впереди.

Руки скользнули по бедрам вперед, отчего Сина бросило в жар.

— Боже мой, они перепутались! — Последовало несколько безуспешных рывков. — Сейчас… постойте…

Он ощутил прикосновение в паху. Руки тотчас отдернулись.

— Я не могу развязать, — сдавленным голосом сообщила Чарлз. — Вам придется все это снять!

— Исключено! — отрезал Син. — Я не собираюсь вторично проходить через эту процедуру. Как-нибудь справитесь.

Интересно, думал он, она успела понять, к чему прикасается? Судя по тону, вполне успела.

Чарлз так долго молчала, что он уже смирился с категорическим отказом, как вдруг снова ощутил на бедрах скользящее прикосновение. Руки ее нащупали перепутавшиеся шнурки и принялись за работу. Она даже не пыталась держать их подальше от его тела. Более того, она прижалась животом к его ягодицам там, где юбки были высоко вздернуты.