Читать книгу "Торговцы жизнью - Николай Басов"

– Все, заглохни!

– Что? – не понял Рост и перестал стрелять.

– Вот именно, – пояснил Ким. – Стрелять больше не нужно, не выдавай нашего тайника.

– Какого тайника?

И тогда он увидел. На высоте считаных сантиметров, медленно, поднимая с плит набережной вихри скопившегося тут песка, их лодка стала вползать в галерею, образованную стеной дома, колоннами и очень широкими навесами, иногда прерываемыми еще более выдающимися в сторону моря балконами.

Когда каменный свод закрыл их сверху, Ким шумно набрал в легкие воздуха и мягко, очень осторожно двигая рычагами, опустил машину на мостовую.

– А если они обрушат на нас этот дом? – спросил Ростик.

– Гораздо хуже, если он сам рухнет из-за антигравитационных блинов… Или твои зеленокожие ширы нападут на нас ближе к ночи.

– Зеленокожие не нападут, – ответил Ростик. – Если бы они тут были, они бы высыпали на площадь смотреть на твои маневры или вовсе помогли нам справиться с червями огнем из своих баллист.

Ким уже отстегнулся от кресла. Ростик, как оказалось, тоже. Только Ким находился ближе к выходному люку в днище.

– Давай быстрее, я заметил, они должны быть недалеко.

– Подожди меня! – прикрикнул Ростик, опасаясь, что Ким сделает какую-нибудь глупость.

– Почему? – удивился он.

– Потому что я с автоматом.

– Понятно. – Больше убеждать Кима было не нужно. – Винторук, оставайся тут. Тут – понял?

Сзади раздался почти спокойный голос:

– Ест.

– Только бы они были живы, – проговорил Ростик, вылетая на площадь, под полуденное солнце и осматривая воздух над крышами домов.

Дыма или следа взрыва видно не было. И на том спасибо… Нет, правда, что ни говори, а это внушало надежду.

Глава 8

На дне фонтана, покрываемом тенью пресловутой статуи, сбитой Антоном при посадке, всегда собиралось немного отличной воды, поэтому раненых перетащили на набережную. Здесь же и единственный работоспособный гравилет было проще охранять, да и в одном из соседних домов, по странному стечению обстоятельств похожих на средневековую гостиницу, оказались совсем неплохие комнатухи с полным набором постельных принадлежностей. Кровати для зеленых были чуть длинноваты, но длиннее – не короче, с этим легко примирились, а вот спать и – главное – выхаживать раненых можно было с комфортом.

Антона, впрочем, этот комфорт не очень радовал, хотя он его вполне принимал и даже удивлялся мягкости перины, которая оказалась под ним. Лежать ему приходилось все время, потому что Ростик веско, на правах сына врача, выдал свой диагноз – сотрясение мозга, хотя и не тяжелое. Размышляя над этим, Антон без конца повторял:

– Кто бы мог подумать?.. Оказалось, есть что сотрясать.

– Оказалось. Но ты – лежи, – отвечал ему Ким, превратившись в постоянную сиделку. Он очень переживал за ребят, пока те не стали подавать признаков жизни. Зато потом повеселел.

А на Ростика, наоборот, то, как это происходило, произвело не самое хорошее впечатление. Оба были слабы, и им по всем статьям срочно требовалась медпомощь. Но пока из ситуации приходилось выходить своими силами.

Антона еще можно было держать в горизонтальном положении, менять мокрые повязки на лбу и рассчитывать, что этого будет достаточно. А вот с Коромыслом было хуже. Он очень много пил и потом мочился с кровью. Не нужно было кончать мединститут, чтобы предположить у него внутренние кровоизлияния. И никто, кроме очень опытного хирурга, не мог предсказать – выздоровеет этот парень, без лекарств, инъекций и всякого медицинского обхождения, или нужно будет придумывать что-то более сложное, чем обильное питье.

Сопелов вообще исчез. Как рассказал Антон, Коромысло заставил его встать на котел незадолго до того, как на них напали. И техник то ли выпал, то ли невидимая тварь его сожрала. Ростик, памятуя страшную картину, когда какой-то кусок корабля истаял в прозрачном брюхе воздушного червяка, предполагал последнее.

Собственно, было странно, что дважды нападали на один и тот же корабль и в одной и той же манере – заходя с кормы, пожирая гребца и запасы топлива, которые хранились там в мешках. Над этим стоило подумать. А пока следовало просто принять во внимание – если бы у котла стоял Коромысло, то пропал бы он, а техник остался жив. Простая арифметика выживания – кто угадал, живет, кому выпал жребий ошибиться – исчезает. Иногда – без следа.

С пищей у них довольно быстро наладилось. В городе было полно подвалов, и в одном из них они набрели на остатки пшеницы. Хотя четверть глиняных горшков, в которых хранились злаки, оказалась разбита и какие-то грызуны похозяйничали среди этого богатства в свое удовольствие, пшенка из нетронутых сосудов весьма подкрепляла их, только, как утверждал Антон, слегка горчила.

Еще Ростик с Кимом или Винторуком ходил охотиться. Ко всеобщему изумлению, никакой существенной дичины поблизости не оказалось. Зато за стенами городка в изобилии бродили неимоверные стаи панцирных шакалов. Это накладывало необходимость возвращаться под защиту стен с наступлением темноты. В город шакалы просачивались крайне редко и небольшими группками, в три-пять голов. Разумеется, в таком количестве они вели себя робко, иногда хватало просто крика, чтобы звери удрали. Но иногда приходилось и постреливать, хотя по привычке Ростик экономил патроны и бил только из арбалета, который с запасом стрел оказался под сиденьем второй лодки.

Еще Ким пробовал наладить рыбалку. Все-таки, что ни говори, они оказались в приморском городке, в фешенебельном районе порта. В сотне шагов от гостиницы начиналась уже причальная стенка для кораблей, украшенная очень похожими на кнехты тумбами. Глубина тут составляла метра четыре. Ким выяснил это, зашвырнув лотик, сделанный им из веревки и камня с дыркой посередине, который он нашел в большой комнате гостиницы. Никаких приливов или отливов тут, разумеется, не было, что многое упрощало по сравнению с Землей.

Рыбачить было интересно. Вода стояла такая прозрачная, что можно было считать камешки на дне размером с монетку. И куда как часто показывались вполне аппетитные рыбины… хотя и ловились они с трудом.

– Житье в пределах города сделало их слишком смышлеными, – объяснял причины своих неудач Ким, – нужно будет за стенами попробовать.

Но далеко отходить ему не советовали даже для такого благого дела, как рыбалка. К тому же, несмотря ни на что, некая часть рыбьего стада все-таки попадалась на грубый крючок Кима, сделанный из обычной иглы и закаленный, по совету Ростика, а жадничать и ловить впрок казалось неразумно – свежая рыбка была вкуснее.

Дни шли за днями, и, если бы не промелькивающие по мостовой едва ощутимой тенью воздушные твари, настроение, что все окончилось куда лучше, чем могло бы, не оставляло бы ребят. Но воздушные черви не уходили, а кружили, кружили… И никто не знал, как лучше поступить в такой ситуации.