Читать книгу "Властитель огня - Дэниел Сильва"

Шейх Асад, тяжело раненный, сумел перебраться на лошади через границу в Сирию. Он поправился в деревне на Голанских Высотах и понял, почему так все случилось в Хадере. Его явно предал кто-то в лагере арабов, человек, знавший, где и когда будет нанесен удар. Перед ним было два выбора: остаться в Сирии или вернуться на поле сражения. У него не было ни людей, ни оружия, и кто-то, близкий к Хадж-Амину, хотел его смерти. Возвращение в Палестину для продолжения борьбы было мужественным шагом, но едва ли разумным. Он пробыл еще с неделю на Голанских Высотах, затем отправился в Дамаск.

Арабское восстание вскоре прекратилось, подорванное изнутри, как и предсказывал Хадж-Амин, соперничающими людьми и кланами. В 1938 году от рук восставших умирало больше арабов, чем от рук евреев, а к 1939 году ситуация дезинтегрировала в войну между племенами за власть и престиж боевых командиров. К маю 1939 года, то есть через три года после начала, с великим Арабским восстанием было покончено.

Зная, что и англичане, и «Хагана» жаждут его крови, Шейх Асад решил остаться в Дамаске. Он купил большую квартиру в центре города и женился на дочери другого палестинского эмигранта. Она родила ему сына, которого он назвал Сабри. После этого жена не могла рожать, и у Шейха Асада не было больше детей. Он подумывал развестись с ней или взять себе другую жену, но к 1947 году мысли его были заняты другими вещами, а не женщинами и детьми.

Шейха Асада снова вызвал его старый друг Хадж-Амин. Он тоже жил в изгнании. Во время Второй мировой войны муфтий принял сторону Адольфа Гитлера. Исламский религиозный вождь, живший в роскошном дворце в Берлине, служил ценным орудием для нацистской пропаганды, побуждая арабские массы поддерживать нацистскую Германию и призывая к уничтожению евреев. Близкий знакомый Адольфа Эйхмана, творца холокоста, муфтий даже планировал построить газовую камеру и крематорий в Палестине для уничтожения евреев. Увидев, что Берлин вот-вот падет, он сел на самолет «Люфтваффе» и полетел в Швейцарию. Ему было отказано во въезде, и он отправился во Францию. Французы поняли, что он может быть ценным союзником на Ближнем Востоке, и предоставили ему убежище, но в 1946 году, когда стало нарастать давление, чтобы предать муфтия суду за военные преступления, ему разрешили «бежать» в Каир. Летом 1947 года муфтий жил в Алайе, горном курорте в Ливии, и там встретил своего верного боевого командира Шейха Асада.

«Ты слышал новости из Америки?»

Шейх Асад кивнул. На специальной сессии новой всемирной организации, именуемой ООН, было решено рассмотреть вопрос о будущем Палестины.

«Совершенно ясно, – сказал муфтий, – что нас заставят страдать за преступления Гитлера. Нашей стратегией в отношении Объединенных Наций будет полный бойкот их заседаний. Но если они решат дать хотя бы квадратный дюйм палестинской земли евреям, мы должны быть готовы бороться. Вот для чего мне нужен ты, Шейх Асад».

Шейх Асад задал Хадж-Амину тот же вопрос, который задавал ему одиннадцатью годами раньше в Иерусалиме.

«А что вы хотите от меня, Хадж-Амин?»

«Возвращайся в Палестину и приготовься к войне, которая наверняка предстоит. Составь свою боевую дружину, наметь планы битв. Мой двоюродный брат Абдель-Кадер будет отвечать за Рамаллу и холмы к востоку от Иерусалима. Ты будешь командовать Центральным районом – на Прибрежной долине, в Тель-Авиве и в Яффе, а также в Иерусалимском коридоре».

«Я все сделаю, – сказал Шейх Асад и поспешил добавить: – При одном условии».

Великий муфтий даже растерялся. Он знал, что Шейх Асад – свирепый и гордый человек, но ни один араб никогда не осмеливался так с ним говорить, а тем более бывший феллах. Тем не менее, он улыбнулся и попросил боевого командира назвать свою цену.

«Скажите мне имя того, кто предал меня в Хадере».

Хадж-Амин помедлил, затем ответил откровенно. Шейх Асад был для него более ценным, чем Абу Фарид.

«Где он?»

В ту ночь Шейх Асад отправился в Бейрут и перерезал горло Абу Фариду. Затем он вернулся в Дамаск, чтобы попрощаться с женой и сыном и позаботиться об их материальном положении. А через неделю он уже снова был в своей старой глиняной хижине в Бейт-Сайеде.

Оставшиеся месяцы 1947 года он провел, собирая свой отряд и планируя стратегию действий в предстоящем конфликте. Фронтальные атаки на крепко охраняемые еврейские поселения ничего не дадут, решил он. Вместо этого он станет наносить удары по евреям там, где они наиболее уязвимы. Еврейские поселения были разбросаны вокруг Палестины и зависели в плане снабжения от дорог. Во многих случаях – как, например, в случае с жизненно необходимым Иерусалимским коридором, – на этих дорогах господствовали арабские города и деревни. Шейх Асад немедленно понял, какая тут открывается возможность. Он может наносить легкие удары с полной тактической неожиданностью, а потом, когда бой закончится, его силы могут скрыться в деревнях. Поселения евреев постепенно зачахнут, как и их намерения остаться в Палестине.

Двадцать девятого ноября ООН объявила о скором конце британского господства над Палестиной. На территории Палестины были созданы два государства – одно арабское и другое – еврейское. Для евреев настала ночь торжества. Двухтысячелетняя мечта о государстве на древней родине евреев осуществилась. А для арабов это была ночь горьких слез. Половина домов их предков была отдана евреям. Шейх Асад аль-Халифа провел ту ночь, планируя свое первое нападение. Наутро его люди напали на автобус, шедший из Нетаньи в Иерусалим, и убили пять человек. Так началась битва за Палестину.

За зиму 1948 года Шейх Асад и другие арабские командиры превратили дороги центральной Палестины в кладбище евреев. Они нападали на автобусы, такси и грузовики и без жалости убивали шоферов и пассажиров. Когда зима перешла в весну, потери «Хаганы» в людях и материальных ценностях достигли ужасающих размеров. За две недели второй половины марта арабские вооруженные силы убили сотни лучших бойцов Хаганы и уничтожили основную массу ее бронированных машин. К концу месяца поселения в Негеве были отрезаны. Куда важнее было то, что такая же участь постигла и сотни тысяч евреев в Западном Иерусалиме. Ситуация для евреев становилась отчаянной. Арабы перехватили инициативу, и Шейх Асад почти единолично выигрывал войну для Палестины.

Вечером 31 марта 1948 года Давид Бен-Гурион, возглавлявший ишув, встретился в Тель-Авиве со старшими офицерами Хаганы и элитной ударной силой Пальмаха и приказал им начать наступление. «Дни, когда мы защищали уязвимые караваны машин от превосходящих сил противника, ушли в прошлое», – сказал Бен-Гурион. Все сионистские старания создать государство неминуемо рухнут, если не будет выиграна битва на дорогах и обеспечена безопасность внутри страны. И чтобы достичь этой цели, конфликт должен приобрести новый уровень жестокости. Арабские деревни, которые Шейх Асад и другие боевые командиры использовали в качестве баз для своих операций, должны быть захвачены и уничтожены, и если нет другого выхода, то население их должно быть выдворено. «Хагана» уже подготовила план такой операции. Ее назвали «Тохнит Дале» – «План Д». Бен-Гурион приказал начать его выполнение через два дня с «Операции Нахшон» – нападения на деревни, окружающие осажденный Иерусалимский коридор.