Читать книгу "Каникулы строгого режима - Андрей Кивинов"

Николай Филиппович, совершенно не рассчитывавший на подобнуюреакцию почтенной публики, не знал, как себя вести. Но на всякий случай натужноулыбнулся и тоже попытался засмеяться. Не получилось.

При виде Волка и Красной Шапочки маленькие дети заплакали,ибо Волк (вернее, актер) предпочел играть без грима, который ему был не особо инужен. Квазимодо по сравнению с ним выглядел Джонни Деппом.

Последними выехали Бременские музыканты, исполнявшиемультяшную песенку про «крышу — небо голубое». Сказочные лабухи былиболее-менее близки к литературному первоисточнику, хотя зрителям все же пришлосьгадать, кто есть кто. Ну, Осел, как и положено, тянет тележку, в которойпо-барски развалились Трубадур, Пёс и Кот. А вот кто плетется следом? Ангел,что ли?.. «Какой, на хрен, ангел — Петух!..»

Непонятка возникла потому, что роль Петуха (не к ночи будьпомянут!) доверили трижды судимому, в прошлом серьезному авторитету, но нынесломанному и ставшему «козлом». Отказаться от позорной роли он не посмел, нокатегорически воспротивился надеть себе гребень на лысину и клюв на нос. Поидеологическим соображениям. Крылья куда ни шло… Падший Ангел.

Ложа уже лежала на скамейках, задыхаясь от смеха. Управленецсполз на пол и что-то пытался сказать Николаю Филипповичу, но не мог. Дочкавизжала от восторга и хлопала в ладоши. Макс Галкин или Верка Сердючка удавилисьбы от зависти — им до такого успеха кривляться и кривляться. Аншлаг!Полный аншлаг!

Вышкин искренне не понимал, что вызвало столь бурную реакциюгостей и родственников. Он несколько месяцев готовил праздник, лично проводилрепетиции… Все было серьезно…

— Ну, Филиппыч… Ну, порадовал… Гениально! — сумелвыдавить главный цирик, показал большой палец и снова захрюкал от смеха.

— Стараемся… — растерянно пробормотал хозяин зоны.

Тем временем все участники грандиозного шоу вышли на плац.Ведущий взмахнул серпом — дирижерской палочкой. Грянули гимн лагеря,сочиненный местным поэтом-активистом на мотив нетленного хита Пахмутовой иДобронравова «Ничто на земле не проходит бесследно…»:

Лист упал на таежную тропку,

Полыхает заря над рекой,

Мы отыщем дорогу надежную

К новой жизни, товарищ, с тобой.

Мы стали семьею и этим горди-и-и-мся,

Нам лагерь родной на свободе присни-и-ится,

Где мы с тобой трудились, где многого добились,

Душою стали чище, умнее и добрей…

Текст вышел неказистым, поэту явно не хватало универсальнойсвязки «бля», без которой он не мог обходиться в быту.

Пел вместе с другими и Кольцов, исполнявший в спектакле рольнемецко-фашистского захватчика. Скажи ему лет пять назад, что он, старший оперубойного отдела, будет бегать по лагерному плацу в строительной каске сосвастикой, с деревянным автоматом в руках и кричать «тра-тата», —пристрелил бы лжеца на месте из табельного «макара». Но, как известно,жизненные повороты гораздо круче и коварнее выдуманных.

Витя Сумрак в представлении, разумеется, не участвовал.Наблюдал из окон ближайшего барака. Препятствий Вышкину при подготовке шоу онне чинил, блатных против не настраивал — пускай активисты с ментамизабавляются. Чем бы начальство ни тешилось, лишь бы гайки не закручивало.[10] В окне барака напротив мелькали улыбающиеся лица КазбекаШамаева и других авторитетов-смотрящих.

Исполнив гимн, все поклонились и под бешеные овации скрылисьза забором. Публика потихоньку успокаивалась, вытирая слезы. Начальникуправления, немного отдышавшись, пожал Вышкину руку:

— Ну, порадовал, Филиппыч… Ну, спасибо. Не ожидал…Особенно с ангелом-петухом…

— Да, классный прикол, — смеясь, поддержаладочка, — мужика теперь совсем зачмырят!

Как член семьи сотрудника исправительно-трудового учрежденияона уже освоила профессиональный лексикон милого папа.

Папенька, спрятав мокрый от слез носовой платок, наклонилсяк уху начальника зоны:

— У тебя там неполное, кажется, висит?

— Есть такое дело… — потупился Вышкин.

Начальник управления, совсем уж отмякнув душой, потрепалподчиненного по плечу:

— Ко Дню России решим вопрос. Знаешь, какое самоелучшее поощрение для офицера? Снятие ранее наложенного взыскания!.. Ха-ха!.. Аты, Филиппыч, давай продолжай… Не останавливайся. Я со школы так не смеялся…

— Спасибо, тащ пал-ковник!.. — втянул животВышкин. — У нас еще экскурсия по плану… И концерт.

— Валяй. Проводи!

Гостей провели по лагерю. Первым делом завернули напищеблок, чтобы продемонстрировать суперпайку, специально приготовленную кпразднику, — мол, так мы обычно питаемся. Потом показали промзону инесколько эксклюзивных гробов собственного изготовления. По окончании экскурсииродственникам разрешили вручить зэкам подарки. После чего последнихобыскивали — нет ли чего запрещенного.

Счастливый Николай Филиппович, рассадив гостей в клубесмотреть концерт, помчался в кабинет, где принялся листать календарь, чтобывспомнить, когда в стране отмечается День России. И был приятно удивлен, узнав,что совсем не в ноябре, как он предполагал.

* * *

Три дня спустя, когда смолкли звуки веселого праздника инаступили тягучие будни, несколько авторитетных бродяг во главе с Сумароковымзаседали в одном из отрядов, глушили облегченный чифирь-лайт и «шпиляли встиры», то есть, говоря по-русски, резались в карты. «Пулемет» — колодакарт — был изготовлен местным умельцем по особой технологии. Сначала нарентгеновскую пленку наклеивалась бумага, затем через трафарет набивалсярисунок и масть. На завершающем этапе колоду шлифовали стеклом, стачивая края иуглы.

Играли без шестерок, в тридцать две карты. Обычаи предков.Договорились не шельмовать, хотя каждый из игроков виртуозно владел колодой.Особенно Сумрак, за долгие годы неволи научившийся передергивать карту не хужеиллюзиониста-манипулятора. Казбек, сидевший напротив, тоже успел выучитьнесколько фокусов, но до уровня положенца ему было так же далеко, как ученикуфутбольной школы до игрока премьер-лиги.

В разгар азартного сражения авторитетов побеспокоилшнырь — работающий на побегушках зэк. Вытянувшись в струнку, он доложилоперативную обстановку:

— На третьем отряде «крысу» поймали. «Правиловку»требуют.

— Кто крысил? — Сумрак отложил карты в сторону.

— Из последнего этапа. Молодой…

Блатные довольно переглянулись. «Крысятничество», то естьворовство у своих, считается тягчайшим преступлением. С соответствующимпримерным наказанием. Например, раздроблением пальцев руки ломиком илиизнасилованием в особо извращенной форме. В общем, предстояло забавное зрелище.Особенно если «крыса» молодая и неопытная.