Читать книгу "Изумруды пророка - Жюльетта Бенцони"

— Прежде всего — похоронить ее, — ответил Альдо, взяв одно из одеял и бережно оборачивая им мертвое тело. — Мы же не можем оставить Кипрос на растерзание стервятникам, которые наверняка слетятся на запах крови.

— Не так уж легко сделать могилу в скале, если нет динамита. В этой пещере сухо, в ней нет ни одного отверстия, кроме того хода из первого грота, по которому мы пришли. Если мы завалим камнями этот проход, ее убежище станет для нее вполне достойной могилой.

Два часа спустя дело было сделано, и друзья уже стояли в сумеречном свете только нарождающегося дня на той самой тропинке, по которой убежали убийцы. О том, чтобы вернуться наверх тем же путем, каким Морозини и Адальбер попали сюда, и речи не было: предприятие могло оказаться слишком рискованным, да и торопиться теперь было некуда. Они пошли по тропинке. Казалось, она должна совсем затеряться среди обломков горной породы, но, дойдя до конца тропы, они обнаружили маленький изогнутый туннель, выходящий в гуще кустарников на одну из узких лесенок, соединявших три уступа Иродова дворца. Оттуда до места, где они разбили лагерь, было уже совсем недалеко. Друзья отвязали веревку и занялись своими обычными утренними делами: умылись и стали готовить завтрак. Когда в воздухе распространился аромат свежеприготовленного кофе, у каждого из них кольнуло в сердце: они сразу же вспомнили о той, которая больше никогда не придет сюда и не попросит угостить ее чашечкой любимого напитка.

Склонившись над своей чашкой и прихлебывая маленькими глотками обжигающий кофе, Альдо сказал:

— Мы должны серьезно отнестись к предупреждению Кипрос. Халед и его сыновья очень опасны. Они дожидались, пока она обнаружит часть сокровищ, чтобы напасть на нее, а значит, теперь они ждут, когда же мы что-то найдем…

— Что ты предлагаешь?

— Весь день провести так, будто ничего Не произошло, а ночью потихоньку отсюда уйти…

— Замечательная мысль! Особенно если учесть, что наша машина находится в Эйн-Геди под их присмотром… Если у них дурные намерения, они ни за что нам ее не отдадут…

Адальбер вытащил трубку, набил ее табаком, заботливо прикрывая от ветра, зажег и выпустил с задумчивым видом два или три кольца дыма.

— А ты не припоминаешь, как мы добирались из Гальштата в Бад-Ишль, словно доблестные ландскнехты?

— Что же, ты хочешь отправиться отсюда в Иерусалим пешком?!

— Если в этом заключается единственная возможность спасти свою шкуру, не вижу здесь ничего невозможного… Да и для тебя тоже. Достаточно будет добраться до Хеврона — а это всего-навсего каких-то тридцать километров по Иудейским горам. Мы оставим все пожитки здесь, машину — у Халеда, пойдем налегке, а потом заберем все при помощи английских властей.

— Иными словами, мы сбежим, оставив безнаказанным убийство этой несчастной женщины? Да ведь у нас же есть оружие, черт побери!

— Мне бы тоже хотелось отомстить, но подумай: нас всего лишь двое против целого селения, наверное! Сначала они разделаются с нами, а потом будут кричать на всех перекрестках, что произошел несчастный случай. Сгоревший автомобиль легко скроет все следы преступления… А кроме того, нам ведь ничто не помешает принять участие в карательной экспедиции, когда мы вернемся в Иерусалим, если сэр Перси сочтет, что ужасная смерть его дочери таковой заслуживает… Улавливаешь?

— Постепенно… Может быть, старик-археолог просветит нас и насчет этой пластинки слоновой кости…

Когда совсем стемнело, друзья покинули лагерь, взяв с собой только свои находки, оружие и фотоаппарат. Совершенно бесшумно они двинулись по направлению к тому отверстию в крепостной стене, которое было проделано тараном Флавия Сильвы.

Поднявшееся к зениту солнце застало их уже довольно далеко от Масады: они отважно взбирались на красные скалы Иудейских гор, к счастью не очень высоких. Но силы их были на исходе, когда они оказались наконец на последнем склоне, ведущем к Хеврону — маленькому городку, раскинувшемуся на четырех холмах. Арабское название этого городка «Эль-Халиль» означало «Друг Божий» — в соответствии с прозвищем патриарха Авраама в Коране. В этом, почти целиком мусульманском городке главной достопримечательностью была мечеть Харам-эль-Халиль, мощное сооружение, возведенное над могилой Авраама, которого мусульмане почитали как одного из пророков исламской религии. Иностранцев здесь не любили. Наши путешественники, выглядевшие к тому же не лучшим образом после долгого путешествия по горным тропам, сразу ощутили это. Владельцы постоялых дворов встречали их надменными взглядами. После нескольких безуспешных попыток устроиться им пришлось попросить убежища в английском караульном помещении. Имя сэра Персиваля Кларка послужило паролем, благодаря которому они не только почувствовали британское гостеприимство, но и получили на следующий день лошадей, чтобы добраться до Иерусалима, расположенного в сорока километрах от Хеврона. Этот необычный для них способ передвижения и странный вид привлекли к ним внимание всех постояльцев отеля «Царь Давид»…

3ПИСЬМО, ПРИШЕДШЕЕ НИОТКУДА

— Это глава из Второзакония, и я могу сказать с полной уверенностью, что запись относится ко времени осады, — заявил сэр Перси, поглаживая двойную стеклянную пластинку, в которую был заключен большой фрагмент развернутого пергаментного свитка. — Это важное открытие, но ведь, я полагаю, там должны были быть и другие находки? Вам следовало бы быть настойчивее и продолжать поиски…

Несмотря на самоконтроль, если и не данный от природы, то являвшийся непременной частью воспитания настоящего британского подданного, достойного такого высокого звания, голос старого археолога дрожал от возбуждения, и это очень трогало: ведь этот больной человек был навеки прикован к инвалидной коляске. Морозини со свойственной ему склонностью к совершенным творениям подумал о том, как это жаль, потому что отметивший уже свое семидесятилетие старик, несмотря на увечье, представлял собою все-таки потрясающий образчик человеческой породы. Его волевое лицо, его оставшиеся могучими плечи, его гордая голова могли бы принадлежать Цезарю или Тиберию. Чисто выбритый, с коротко подстриженными почти белоснежными волосами, с удивительными дымчато-серыми глазами, страстного блеска которых не могли спрятать никакие очки…

Он принимал своих гостей в просторном рабочем кабинете. Через широкие оконные проемы, выходившие на затененную корявой старой оливой террасу, был виден весь Святой город, раскинувшийся за долиной Кедрона. Дом археолога был перестроен из древнего византийского монастыря. Письменный стол представлял собой доску из белого мрамора, установленную на скульптуры каменных львов. Вокруг можно было увидеть множество книг: книги всех мыслимых и немыслимых форматов, книги в разноцветных переплетах, книги новенькие и потрепанные, читанные и перечитанные не один раз… Кроме них, в кабинете было несколько предметов искусства: восхитительная лампа из мечети, сделанная из голубоватого стекла; позеленевший бронзовый семисвечник, который можно было бы, вероятно, датировать эпохой Христа, и, наконец, в специальной нише, за стеклом, поразительная статуя финикийской богини Астарты, перед которой Адальбер застыл в немом восторге.