Читать книгу "Концентрация смерти - Максим Шахов"

Прохоров морщил лоб, тер лицо ладонями, ему хотелось сразу же выпалить «да, согласился бы», однако честно отсчитывал в уме. Когда дошел до «двадцати пяти», он вскинул голову.

– Извини, Илья. Мы все же рискнем, – произнес он. – Я все понимаю, но Зубков завещал подкоп мне. А я не хочу терять свой шанс. Второго у меня не будет.

– Как ты сказал, так и сделаем, – неохотно согласился Фролов. – Хоть это и безумие. Пусть даже мы управимся до рассвета, но далеко ли сможем уйти? Тысяча немцев с собаками будет искать нас трое суток! Вмиг догонят.

– Я все продумал. – Мысль у Прохорова и в самом деле работала лихорадочно, бывший летчик искал не только оправдание себе, но и толковые меры предосторожности, обещавшие сделать побег успешным. – Нам придется копать не за все три линии колючки. Достаточно будет пройти лишь первую, там, где пропущен электрический ток.

– И что дальше?

– Мы завалим за собой подкоп, достаточно выбить дощечки. Песок сам осыплется. Немцы станут искать выход из подземного хода за границами лагеря, по всему периметру и не найдут. А мы все три дня поисков будем оставаться между первой и второй линиями колючки, надежно замаскируемся в яме. Когда поиски свернут, незаметно выберемся за изгородь ночью и уйдем.

– Ты собак не учел, унюхают, – возразил рассудительный Фролов.

– Присыплем землю вокруг нашего схрона жженой резиной. Благо, этого добра в лагере навалом – в цеху, где ваксу варят, возьмем. Она псам нюх отбивает не хуже махорки.

– Ты так пробовал делать? В смысле, жженой резиной посыпать?

– Нет. Зубков так сказал. Думаю, что правда.

Фролов чесал затылок. На словах у Михаила выходило складно. Конечно же, лучше всего было бы не спешить. Сперва выкопать лаз до конца, обстоятельно устроить схрон, а уж потом, следующей ночью совершить побег. Да и харчи кое-какие следовало запасти. Но времени не оставалось. Прохорова завтра переводили в другой лагерь.

– Попробуем, но только запомни, если подкоп в самом начале обрушить, выкопанный грунт не доставать, то назад мы уже не выберемся. Это путь только в один конец.

– Спасибо, что согласился.

Фролов хотел еще что-то сказать, но тут ему пришлось замолчать, дверь барака отворилась. Конвой привел пополнение – девять пленных. Девять счастливчиков, кому удалось пробиться сюда на работу.

– Потом обмозгуем, – прошептал Илья.

С вновь прибывшими появился и старший барака, уже назначенный администрацией, о чем говорила повязка на рукаве. Это был еще не старый, крепкий мужчина с волевым лицом и маленькими, глубоко посаженными глазками. Манера держаться сразу выдавала в нем не кадрового офицера, а штатского, попавшего под мобилизацию.

– Анатолий Аверьянович Кузьмин, – представился он, пожав руки Прохорову и Фролову. – Старший лейтенант. Прошу любить и жаловать. Все, хватит прохлаждаться. Пора и за работу. Если кто решил, что, попав сюда, ухватил бога за бороду, пусть не обижается. Будут работать все. Пройтись по цехам, забрать затупившийся инструмент. Наточить, завтра он вновь должен оказаться в работе. За некачественную заточку спрос будет самый строгий. Провинившийся будет отправлен растаптывать сапоги. Вопросы есть?

– Каждый по-своему понимает качественную заточку, – вставил Фролов.

– Показываю, – Кузьмин взял с верстака сапожный нож с деревянной ручкой.

Лезвие было довольно острое. Анатолий Аверьянович пару раз ударил по нему молотком, сделав зазубрины.

– Вот хреновый нож, – показал он лезвие. – А теперь приводим его в рабочее состояние.

Кузьмин стал за наждак. Электричество в барак и мастерскую не было подведено. Точильный станок на деревянной раме приводился в действие педалью. Загудел наждак, из-под ножа полетели искры. Анатолий Аверьянович пару раз опускал лезвие в бочонок с водой, чтобы не перегрелось, затем довел остроту на тонком брусочке.

– Чтобы вот так, а не иначе, – сказал он, выставил большой палец, положил плашмя лезвие на ноготь и медленно стал опускать руку, придерживая нож двумя пальцами за самый конец черенка.

Остро отточенное лезвие под собственным весом врезалось немного в ноготь и держалось на нем, даже оказавшись в вертикальном положении.

– Всем понятно? – обвел пленных взглядом Кузьмин.

– Какие уж тут вопросы? – отозвался Прохоров.

– Кто умеет на токарном станке по дереву работать? – спросил Анатолий Аверьянович.

Таких среди пленных не оказалось, но для Кузьмина, чувствовалось, не существует неразрешимых проблем.

– Значит, один из вас вернется на прежнее место, мне тут дармоеды не нужны. Найду специалиста.

– Ну, я могу, – вышел вперед Прохоров. – Я столярную ремеслуху окончил. Правда, по специальности не работал. Сразу в летное подался.

– Покажи умение.

– Что выточить?

– Ручку для напильника, большего от тебя тут не потребуется.

Токарный станок тоже приводился в действие педалью. Михаил отцентровал брусок-заготовку. Из-под резца поползла желтая стружка. Прохоров с заданием справился, он выточил не просто ручку для напильника, а сделал ее мастерски, нарезав аккуратные желобки, чтобы та лучше ложилась в руку и не скользила.

Кузьмин оценил работу, похвалил, после чего забросил готовую ручку в погашенный горн.

– Больше так никогда не делай. Немцы увидят, заставят все ручки так точить. Отлынивать не надо, но и лишнюю работу себе искать – тоже. Эстеты мне здесь не нужны.

– Понял, но только меня завтра в другой лагерь переводят, – Михаил еще теплил надежду, что его смогут оставить по производственной необходимости.

– Тут я ничего не могу сделать. Не повезло тебе. Вот и все, что могу сказать. Сегодня поработай, а завтра я человека подыщу. Итак, четверть часа на обустройство, и все за работу.

Ближе к вечеру стало окончательно понятно, что копать ночью не удастся. Пленные знакомились, заводили разговоры, чувствовалось, что это продолжится и после отбоя, люди на новом месте сразу не заснут. Значит, в мастерскую незамеченными прокрасться не удастся. Михаил мрачнел с каждой минутой, нервничал и Фролов.

– Твой план хорош, но сам видишь… – шепнул Илья Михаилу.

– Теперь вижу, – пришлось согласиться Прохорову. – Давай остальным откроемся. Убежим все вместе, – предложил он.

– Среди новичков наверняка стукач есть. В каждом бараке такой существует.

– Придушить можно.

– А ты знаешь, кто именно?

– Неужели выхода нет?

Фролов задумался.

– Есть один вариант, – проговорил он, глядя мимо Прохорова. – Но только он и крематорием окончиться может. Тут еще бабушка надвое сказала.

– Я на все готов.

– Если найду, получится. – Больше ничего не объясняя, Фролов вышел из барака.