Читать книгу "Стая бешеных - Фридрих Незнанский"

– С меня причитается.

Вот так всегда, наваливается одно за другим.

Окно украсилось узкими продольными полосочками – пошел дождь. Сильный. Ливень.

– У зубного? – улыбнулся парень. – Надо же, всехняя брехня, а срабатывает.

Седовласый наконец откопал бумажку с номером. Ирина сразу же по нему позвонила. Длинные гудки.

– Что с вами? – Парень заметил, что лицо девушки вдруг сделалось серым, а глаза заволоклись слезами. – Может, водки все же выпьете?

Но Ирина, не сказав больше ни слова, быстро вышла из квартиры.

– Кто такая?.. – Задумчиво посмотрел ей вслед седовласый.

– Сказано же тебе, внучка Зинаиды Петровны! – Парень уже соорудил из табуретов что-то вроде стола, уставил его яствами и уютно устроился на полу. – Наливай, Гарик, чего стоишь?

– Странная какая-то… – Гарик разлил водку по стаканам. – И чего приходила? Может, наводчица?

Ирина сидела в своей машине, уронив голову на руль. Шум дождя приглушал ее рыдания.

Она все поняла. Обо всем догадалась. Конечно, бабушки уже нет. Она умерла, не оставив завещания… И неприватизированная квартира отошла государству… Там теперь будут жить чужие люди…

В сознании Ирины возникали туманные картинки из детства. Она пыталась вспомнить бабушку, воссоздать ее образ. И не могла. Забыла ее лицо…

А слезы все катились, и в груди першило до кашля. Зинаида Петровна мало сделала добра своей двоюродной внучке, ни разу не помогла ей ни советом, ни уж тем более деньгами, даже с Новым годом не поздравляла. Но и зла не делала вовсе, за что в наше время обычно говорится большое спасибо. Она была просто родным человеком. Родным по крови, со всеми вытекающими из этого последствиями… Просто живет где-то рядом человек, и ты знаешь – это твоя родня.

Прежде чем войти в кабинет начальника РЭУ, пришлось отстоять очередь. Очередь была небольшая, но каждый посетитель задерживался в кабинете минут на двадцать, после чего выходил в коридор с перекошенным от злобы лицом и матерясь себе под нос…

За столом сидела немолодая женщина с высокой прической и в кофточке, которая вышла из моды где-то в конце застойных лет. Начальница упоенно перекладывала на столе какие-то бумаги и не обращала на вошедшую никакого внимания.

К тому моменту Ирина уже подуспокоилась, да и слезы все, какие были, выплакала.

– Я по поводу Гузик Зинаиды Петровны.

– Садитесь, – не отрывая взгляда от бумаг, махнула рукой начальница.

Ирина села. И начался маразм в стиле социалистического реализма, от которого молодой современный человек уже давно успел отвыкнуть. А Ирина, безусловно, была молодым современным человеком.

– А вы кем ей будете?

– Внучкой.

– Паспорт, пожалуйста. Хм, а как вы докажете, Пастухова Ирина Алексеевна, что Зинаида Петровна Гузик является вам родственницей?

– Я ничего не хочу доказывать. Я хочу знать, жива она или нет. Если жива, то почему в ее квартире находятся какие-то люди? Если умерла, то где похоронена и почему никому об этом не сообщили?

– Мы посторонним таких справок не даем.

– Но я не посторонняя…

– А мне откуда знать? В вашем паспорте не написано, что вы приходитесь родственницей Гузик.

– А разве там должно быть это написано? Господи, да какая разница, кто я?

Но разница оказалась очень большой. Высокая прическа ни в какую не соглашалась раскрыть секреты своего жилищного королевства. Ни под каким предлогом! Ни за что! Ни за какие деньги! Но главное, по закону она была совершенно права.

– А что же мне делать? – растерялась Ирина.

– Ничем не могу помочь, – лаконично резюмировала все вышесказанное нафталиновая кофта.

– Но вы можете хотя бы сказать, жива она или нет?

– Не задерживайте очередь.

Эту напыщенную начальницу легче было убить, нежели вытянуть из нее хоть одно спасительное слово.

– Сука старая!.. – прошипела Ирина.

– А будете хулиганить, быстренько в отделении окажетесь, – огрызнулась тетка.

Ну конечно же! И как она сразу не сообразила?

– А кстати, где здесь отделение милиции? Или вы такие справки тоже не даете?

Милицейский двухэтажный особнячок оказался совсем рядом, практически за углом. Можно считать – повезло.

Ирине объяснили, что время приема начальника отделения, Земцова Юрия Владимировича, уже закончилось, но он у себя в кабинете, и если попытаться, то вполне может случиться так, что примет…

На каждом из погон Юрия Владимировича блестели по две крупные звездочки. Он сидел за столом в той же расслабленно-напряженной позе, что и царица РЭУ, и хотел уже было сказать вошедшей что-то грубоватое, даже рот для этого открыл… Но призадумался. А его близко посаженные к крючковатому носу глаза, внимательно рассмотрев бледное личико Ирины, начали медленно опускаться, закончив свое движение где-то на коленках.

– Вы ко мне? – тонким высоким голоском, совсем не вяжущимся с его богатырским телосложением, спросил Земцов.

– К вам.

– По какому поводу? Только не говорите, что у вас машину угнали…

Ирина присела на скрипучий стул и подробно объяснила повод своего прихода. Начальник отделения выслушал ее, опустив голову и постукивая карандашом по столу.

– Так-так, понятно, – произнес он, когда Ирина закончила. – А когда вы последний раз виделись с гражданкой Гузик?

– Уж и не помню. Лет десять назад, когда еще моя бабушка была жива.

– Угу. А почему же вы сегодня вдруг?..

– Совсем не вдруг. Понимаете, баба Зина попросила меня при случае купить ей хороший слуховой аппарат, вот я и купила.

– Вы же не виделись десять лет, – в глазах Земцова появились лукавые искорки, мол, что-то тут не сходится.

– Мы по телефону общались.

– Ах, вот как… Ну да… Насколько я понимаю, отношения у вас были…

– Да нормальные были отношения. Верней, не было их вовсе. Как-то не сложились.

– А что так?

– Неприятная это история, – призналась Ирина. – Две дочери. Одна, которая младшенькая, – любимая, другая, постарше, – будто чужая. Одной – все, другой – ничего. Так и росли. Так и не поняли друг друга, не сроднились. И мать каждый раз масло в огонь подливала.

– Странно…

– Ничего странного. Отцы разные. Бытовуха.

– М-да… Бывает…

– А десять лет назад баба Вера, моя родная бабушка, умерла. Она была старше бабы Зины на семь лет.

– Вы уж простите, – смутился Земцов, – что я так подробно расспрашиваю.