Читать книгу "Охотники - Джеймс Фелан"

Дейв сидел в машине и гонял радиочастоты.

— Ну, если мы устанем сидеть наверху, мы можем перебраться на яхту. Там будет безопасно. В случае чего, поднимем трап и…

По Шестой авеню как раз в нашу сторону шел мужчина. Непонятно, откуда он появился. У него за спиной было, самое меньшее, четыре полностью разрушенных квартала, горы асфальта, стекла и бетона. Ну, еще виднелись верхушки деревьев в Центральном парке.

— Дейв! — позвал я шепотом.

Дейв заглушил мотор, вышел из машины и засунул руку под полу куртки.

Мужчина шел к нам. Он двигался по тротуару, строго по прямой. Казалось, он смотрит прямо на нас, но в сорока метрах сказать точно было нельзя. Насквозь мокрая одежда висела на нем мешком и казалась на несколько размеров больше. Чем ближе он подходил, тем лучше было видно, как сильно он изможден: ввалившиеся глаза, бледное до синевы лицо.

— Стоять! — выкрикнул Дейв и нацелил на него револьвер. — Стоять!

Мужчина продолжал приближаться к нам по прямой.

— С ним что–то не так, — бросил мне Дейв сквозь зубы и снова выкрикнул:

— Стоять!

Но мужчина не реагировал на слова Дейва. А я, сам не знаю почему, даже не пытался кричать.

Дейв, не опуская револьвера, сделал пару шагов вперед. Мужчина приближался.

— Это охотник, — сказал я. Когда до нас оставалось не больше десяти метров, мы увидели его широко раскрытые, безумные глаза.

— Пожалуйста, остановитесь! — я помахал ему, а потом, на случай, если он глухой, выставил вперед ладони заградительным жестом. Дейв снова закричал:

— Стоять! Стоять!

В десяти шагах от нас охотника как подменили. От слабости, изможденности не осталось и следа. Он увидел цель, в безумном взгляде вспыхнул голод, и он бросился к нам.

Раздался выстрел — очень громкий — и эхом разнесся по пустым улицам Манхэттена. В последний момент Дейв отвернул голову и, не глядя, выстрелил в бегущего на нас охотника. Я видел, как пуля ударила мужчину, как тот упал. А потом он сделал то, что можно объяснить лишь безумным отчаянием: он прикоснулся к ране в животе, посмотрел на свою окровавленную руку и облизал ее. Мы не могли произнести ни слова, охотник тоже молчал, помочь ему было нельзя. Но мы ведь предупреждали! Мы ведь кричали «Стоять!» Он ведь видел у нас оружие! Мужчина опять прикоснулся к ране и слизал с ладони кровь. Казалось, ему совсем не больно. Мы стояли в метре от него. Дейв прицелился и выстрелил еще трижды.

Охотник умер. Я посмотрел на него, потом на дымок, поднимавшийся от дула пистолета, затем назад, туда, где ждали девчонки. Они наверняка все видели — ну уж последнюю сцену точно. Я бросился к сточной канаве — меня вырвало. Затем медленно вернулся к Дейву, взял у него пистолет. Мы пошли обратно к небоскребу. Как прежде уже не будет никогда.

9

Даже восхитительный аромат приготовленной Анной яичницы с ветчиной не заставил Дейва позавтракать. Но понять, что с ним произошла разительная перемена, можно было не только по пропавшему аппетиту. Как же хотелось вернуть время назад, забыть те выстрелы, багровую лужу крови на асфальте. Мы ведь предупреждали его! У нас не было другого выбора!

Вчера, после произошедшего, Дейв взял в каждую руку по канистре и без передышек поднялся до ресторана. А мы, хотя и тащили всего две канистры на троих, постоянно останавливались отдышаться. И руки теперь просто отваливались! Ближе к вечеру того дня я нашел Дейва в мужском туалете: он сидел на полу, разговаривать со мной не стал.

К завтраку Дейв не притронулся. Так и просидел над тарелкой, глядя в окно. Девчонки смотрели на Дейва.

— Я опять пойду вниз. Открою двери лифта, проверю шахту и попробую соорудить подъемник, чтобы поднять остальные канистры.

Анна бросила на меня обеспокоенный взгляд.

Я сказал:

— Нет, ты оставайся здесь — будешь тащить веревку, а я спущусь и займусь подъемником.

— Я хочу найти родителей. Пойду на восток, может, через Вильямсбург или через тоннель.

Но по голосу было понятно, что Дейв сам не верит в то, что говорит.

— Я возьму полицейскую машину и попробую проехать через тоннель Квинс–Мидтаун.

— Ты нужен нам здесь, — Анна взяла его за руку. — Останься.

Я тоже хотел, чтобы Дейв остался, но по другой причине. А вдруг Дейву удастся найти родителей, а они окажутся мертвы или заражены?

— Дейв, пожалуйста… — повторила Анна.

Он посмотрел на нее так, будто видел впервые. Понятно, что Анна права: Дейв нужен нам здесь, но понятно и другое — будь я на его месте, она бы не стала просить меня остаться. Анна, Дейв и Мини с самого начала были вместе, а я всегда оставался лишним. Ну и пусть: пусть я им не нужен, зато они нужны мне.

— Она права, Дейв, — сказал я. — Тебе нельзя уходить. Вы трое должны держаться вместе.

— Ты про что?

— Про то.

— Почему ты так решил?

— Потому, что решил. Пойду я. Попробую добраться до твоего дома. Так будет лучше для всех.

Ребята вопросительно смотрели на меня.

Я начал объяснять:

— Дейв, кроме тебя никто не умеет стрелять. Поэтому будет лучше, если ты останешься. Я выйду завтра на рассвете. Привяжу канистры к веревке — на том этаже, где шахта будет свободна. А потом на полицейской машине попробую найти дорогу через Ист–Ривер. Я управлюсь до темноты и вернусь.

— Джесс, ты же не…

— Я возьму карту.

У меня вырвался сдавленный смешок.

— Анна права, Дейв. Ты нужен здесь. Если мне удастся найти дорогу, в следующий раз мы пойдем вместе. И еще — уж одно я точно делаю лучше вас всех: бегаю. Если машину придется бросить, я легко убегу. Ни один охотник меня не догонит, как, впрочем, и никто из вас.

Пожалуй, я больше пытался убедить себя, чем остальных. Первой согласилась Анна. Стало обидно — уж больно быстро она приняла решение.

— Отлично. Дейв останется с нами, а ты пойдешь на рассвете и попробуешь выяснить что–нибудь полезное.

Дейв молча пил кофе. Анна долила себе чаю, потом мне, а потом и Мини, которая впервые протянула кружку. Я смотрел на дымок от горячего чая и старался ни о чем не думать.

Днем была моя очередь дежурить на смотровой. Я изучал город через бинокль и пытался представить, как будет выглядеть моя самостоятельная вылазка. Глядя сверху на разрушенный город, сложно было поверить, что все это настоящее. Будто мы оказались в какой–то игре — игре, которая после тех выстрелов стала превращаться в реальность.

За последние четыре дня я видел много такого, во что поверить было почти нельзя. Здания, прежде сиявшие огнями и неоном, превращались в пыль. Повсюду на улицах лежали мертвые. Люди перестали быть людьми и страдали от дикой жажды, которую утоляли кровью. Все это я видел наяву днем и в кошмарах по ночам. Но к самому ужасному я оказался не готов. Спущенный курок, отнятая жизнь. Я закрывал глаза и видел ту лужу крови на асфальте. Никогда, никогда я не забуду звук выстрела, раздавшийся так близко, не в кино — в обычной жизни. Выстрел ради спасения. Выстрел в охотника, переставшего быть человеком. Достаточно ли этих оправданий? Я вздрогнул от первого выстрела, от второго, от третьего — и не вздрогнул от четвертого. Я видел, как последняя пуля вошла в человека и убила его, а он просто упал, даже не дернувшись. С этого момента смерть перестала быть просто словом — она заполнила мир вокруг.