Читать книгу "Рождение Люцифера - Чингиз Абдуллаев"

– Ты же слышал, что тебе рассказывали Симанис и Кродерс. Водителя грузовика, который врезался в машину сына Мухамеджанова, до сих пор не нашли. А ведь это убийство, а не перекупка земли или закрытие клиники.

– Я понимаю, – помрачнел Дронго. – Нужно подумать, каким образом нам выйти на Гурьянова. Это тебе не районный судья, а замминистра, к нему попасть под видом иностранца невозможно. Да он и не примет. Нужно поискать другие пути, чтобы с ним встретиться и переговорить. Шевелева явно не хотела обсуждать эту тему.

– Не представляю, как ты это сделаешь, – сказал Вейдеманис. – Легче добраться до римского папы, чем до заместителя министра в Москве. Тебя просто не запишут к нему на прием. А если даже запишут, то вместо него тебя примет какой-нибудь мелкий чиновник, который не захочет вникать в суть вопроса.

– Поэтому нужно что-то придумать, – сказал Дронго.

В этот момент снова зазвонил телефон.

– Черный «Ниссан» с номером, который вы мне сообщили, зарегистрирован на имя Вахтанга Гибрадзе, – сообщил Кружков. – Житель Москвы, несудимый, ему сорок пять лет, работает в частном охранном агентстве. Это все, что удалось пока узнать.

– Почему этот Вахтанг решил следить за нами? – нахмурился Дронго. – Как называется его частное агентство?

– «Фемида».

– Немного претенциозно и очень напыщенно, – усмехнулся Вейдеманис.

– Нужно будет заняться и этим агентством, – решил Дронго, – но визит туда мы можем отложить. Поедем, где-нибудь пообедаем перед встречей с Охмановичем.

Они так и сделали. Через два часа на Сущевской у своего «Мерседеса» их ждал Андрей Барасович. Это был высокий мужчина с пышной шевелюрой, породистым, немного вытянутым лицом, голубыми глазами. Одетый в хорошо скроенный костюм и темный плащ, он был похож скорее на киноактера, чем на бывшего чиновника. Увидев подошедших, пожал им руки. Дронго представился сам и представил своего напарника.

– Вы без машины? – спросил Охманович.

– Оставили ее в другом месте, – ответил Дронго, не став уточнять, что за ними наблюдают.

– Тогда давайте поговорим в моей машине, – предложил Андрей Барасович, усаживаясь за руль своего автомобиля.

Дронго и Эдгар устроились на заднем сиденье. Белый «Мерседес» был достаточно новым. Такая модель начала выпускаться всего два года назад. В салоне стоял аромат дорогого парфюма. Охманович с любопытством повернулся к ним:

– Я готов вас выслушать, господа.

– Вы, очевидно, уже в курсе, почему мы хотели с вами встретиться, – начал Дронго.

– «Теория заговора», – усмехнулся Охманович, – я в курсе. Мне звонил Петер; ему кажется, что все неприятности, которые происходят с нами, были чьей-то злой волей или подстроены по чьему-то наущению. Но я в этом сомневаюсь. Ведь в жизни все перемешано. Светлая полоса, темная полоса – по очереди…

– А почему очередь «темной полосы» наступила сразу у всей вашей группы? – спросил Дронго.

– Обычное совпадение, – пожал плечами Андрей Барасович. – Хотя возможны и козни некоторых недоброжелателей. У каждого они свои. Я не думаю, что мои недоброжелатели могли помешать Петеру купить землю или решили закрыть клинику Старовских. Как у Толстого: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Вот и у нас: у каждого свои неприятности, свои проблемы. Меня освободили от занимаемой должности приказом министра. Я же не могу всерьез думать, что моего бывшего министра кто-то уговорил выгнать меня с работы. Чушь какая-то. Хотя в отношении меня и поступили незаконно и абсолютно неправильно.

– Давайте по фактам, – попросил Дронго.

– Мы готовили квартальный отчет, и я отвечал за все цифры. Мы все проверили несколько раз, а потом оказалось, что в итоговом документе все цифры перепутались. И самое обидное, что не был учтен наш прогноз по инфляции и возможному дефициту некоторых товаров после нашего вступления в ВТО. Конечно, кто-то доложил о такой ошибке на самый верх. Мой заведующий пытался меня отстоять, но оказывается, этот документ, даже не заверив его в нашем департаменте, сразу отправили к премьер-министру. Скандал получился знатный. Моему заведующему объявили выговор, а меня сняли с работы.

– Почему вы считаете, что увольнение было незаконным?

– Нужно было все проверить и убедиться, что эти цифры напутали в другом отделе. И тем более не следовало так скоропалительно высылать документ в секретариат премьера. Обычно так не делается, но в этот раз наша заведующая общим отделом отправила документы, даже не показав их нам. И самое неприятное, что мы еще раз проверили все по нашим данным. И информация, и все наши цифры были точны. Очевидно, где-то напутали, но никто не захотел разбираться, где именно. В общем, все совпало, и в результате ваш покорный слуга вылетел с работы, – невесело закончил Охманович.

– Как фамилия вашей заведующей?

– Кокорева. Вера Максимовна Кокорева. Только я не думаю, что она сделала это нарочно. Просто отправила документы, решив не показывать их нам еще раз. Такая неприятная оплошность, которая треснула меня по голове. Ничего страшного, как-нибудь переживу. Сейчас пытаюсь устроиться на другую работу. Возможно, получится, все-таки за эти годы я оброс некоторыми связями.

– Вы знаете, что произошло с вашими друзьями?

– Знаю, конечно. У Кродерса перекупили землю, у Старовских закрыли клинику, у Бориса Райхмана проблемы с банком и с женой. Мне еще повезло, что с женой у меня все в порядке, – снова усмехнулся Охманович. – Ну, а про Фазиля я даже не говорю. Там просто трагедия. Большое, очень большое горе. И у Делии страшные неприятности. На их фоне наши проблемы кажутся глупыми и надуманными.

– И вы считаете, что вся эта цепь событий – сплошные совпадения?

– Я теперь уже не знаю, что считать. Про себя могу сказать, что это была цепь трагикомических совпадений. Меня уволили, даже не узнав моего мнения, даже не дав мне возможности оправдаться. Я ведь понимаю логику министра. У нас все чиновники сидят на «кормлении».

– Каждый имеет то, что охраняет, – кивнул Дронго, – так, кажется, говорил Жванецкий.

– Верно. И все об этом знают. Поэтому, выгоняя меня с работы, меня отрезают от льгот, которые я могу иметь. А это и есть главное наказание.

– И в «теорию заговора» вы не верите?

– Не верю. Знаете, есть такой анекдот, когда одна корова говорит другой на бойне: «По-моему, нас не просто так откармливали в последние месяцы и не напрасно сюда привезли. Как ты считаешь»? А вторая ей отвечает, что не верит в теорию заговора. Смешно?

– Не очень, – ответил Дронго. – А вы не пытались сами переговорить с Кокоревой?

– Какой смысл? Документы ведь были уже в секретариате премьера. Сначала премьер устроил выволочку министру, затем «на ковер» вызвали нашего руководителя, ну, а потом уволили меня. Мой любимый руководитель сдал меня сразу и не раздумывая, иначе бы уволили его. Все правильно. Когда он почувствовал, что может «утонуть», бросил меня под ноги, чтобы самому выплыть. Ничего страшного, постараюсь выкрутиться.