Читать книгу "Подлодки адмирала Макарова - Анатолий Матвиенко"

— Шесть узлов даем, не отстает Берг, — одобрительно отметил министр. Он перегнулся через леер правого борта и с пристрастием наблюдал за «Щукой», следовавшей в кильватере.

Непривычный к зимним переходам, тем более на открытой палубе, Якоби трясся от холода. Горячие отсеки подлодки казались раем по сравнению со стужей на канонерке.

— Ваше высокопревосходительство! Со «Щуки» семафорят сбросить ход до четырех узлов.

— Снижайте, коли просят.

Субмарина догнала канонерку и двинулась параллельным курсом в кабельтове на правом траверзе. Берг нырнул в люк.

Академик, единственный в свите министра имевший опыт погружения, оказался в роли конферансье. Понимая нелепость положения, когда штатский рассказывает военным о новом, в перспективе — боевом корабле, Якоби начал так:

— Обратите внимание, господа, даже в надводном положении «Щука» малозаметна. Дым от скипидара серый и не столь приметный, как угольный чад.

— На сжатом воздухе вообще нет дыма, — едва слышно произнес соперник за спиной. Он переживал неприятнейшие минуты. Его судно вообще не добралось бы своим ходом в район испытаний.

— Конструктор со временем надеется отвести дым в воду, — добавил ученый, сдерживая дрожь во всех членах. — Обратите внимание, господа, лодка погрузится на глубину восьми футов, счисляя ее от отметки надводной ватерлинии. Паровая машина продолжает работать.

С увлеченностью исследователя он наблюдал за процессом, свидетелем которого был неделей раньше внутри субмарины. Волны накрыли палубу и захлестывали рубку. Вскоре и она ушла под воду, лишь изредка показывая люк.

— Обратите внимание, господа. Движение в таком положении требует точности поддержания глубины в пределах трех-пяти футов.

— А если нырнет глубже? — спросил Попов.

— Вода внутрь не пойдет, ее непременно остановят клапана. При погружении обе трубы закрыты особыми герметическими заслонками.

— Дым пропал, — заметил Литке.

Якоби прокашлялся и попросил распорядиться о снижении скорости до трех узлов.

— Экипаж закрыл захлопки и затушил топку. Лодка может погрузиться глубже и пару миль пройти на остаточном давлении в паросборнике. Но по нашей договоренности подводный ход ожидается на гальванической тяге.

Минут через семь Краббе опустил бинокль и сердито заметил:

— Куда делись, прохвосты? Даже пузырей нет. Шест бы привязали с тряпицей. Не дай бог как утопли?

Через двадцать минут министр начал закипать. Но меж волнами возник бурун, и ровно в таком же положении относительно «Единорога», как и до погружения, «Щука» выбралась на поверхность. Из обеих труб вырвались фонтанчики воды, точь-в-точь как из дыхала кита: экипаж осушил их воздухом высокого давления. Облегченно выдохнули члены комиссии. До этого лодка Александровского лежала на дне Невской губы часами. Но там пятнадцать футов глубины, здесь — все сорок, и «Щука» несется сломя голову в просторы Балтики.

— Как они сумели точно определить свое место? — спросил министр.

— Шум винтов канонерки отчетливо слышен. Капитан Берг держался справа от них.

— Отменно, господа! — Краббе обвел взглядом замерзшую комиссию. — Он нас чует, мы его нет. То есть может мину подвести, иную пакость учинить, а мы прознаем лишь когда ко дну пойдем. Сколько он может под водой пробыть?

— На электричестве четыре часа при ходе два с половиной узла. То есть десять миль. На паровой машине миль триста на поверхности или двести пятьдесят под трубами. Внутри химические патроны есть, воздух освежают.

Краббе обернулся к Александровскому.

— Что вы на это скажете, господин титулярный советник?

Фотограф выложил последний козырь.

— Мою лодку можно заправлять сжатым воздухом от любого нагнетателя. На «Щуке» стоят разовые гальванические элементы.

— В следующем сезоне поставим аккумуляторы, заряжаемые от динамо прямо на борту.

Адмирал спросил ученого, напирая на каждое слово:

— Означает ли сие, что «Щука» ограничена лишь запасом скипидара и способна пополнить заряд для подводного хода сама, в сотне миль от базы?

— Конечно, ваше высокопревосходительство.

— Я доложу генерал-адмиралу. Следуем в порт.

Канонерка описала циркуляцию. «Щука» повернула за ней и снова нырнула. Она, что живое существо, радовалась возможности резвиться под водой, пока батарея питает ее моторы. В Кронштадт вернулись затемно. Когда через пару дней лодку вытащили из воды на зимовку в эллинге, на балтийской воде появились первые льдинки, а Нева встала.

Уже на суше Берг пригласил компаньонов забраться внутрь.

— Триумфаторы! Поговорим о недостатках. Приборы наблюдения и управления у нас расположены неверно. Высокое положение штурвала хорошо лишь в одном — с того места отменный обзор через иллюминаторы рубки. Коли есть надобность в перископ заглянуть, я от штурвала отступаю на три фута назад, его хоть ногой верти.

Джон глянул наверх, в узкий рубочный проем, и попытался перевести ворох мыслей на русский язык, хотя бы и ломаный.

— Я думаю, кэп, мы не должны изобретать колесо. Штурвальный вахтенный пост есть у матроса. Он следит за курсом и слушает команды «лево на борт» и «право на борт». Как на нормальных судах. Добавляется контрольно-глубинный пост, о'кей. Я стою там обычно. Командир смотреть по сторонам, решать — куда идти, какая глубина. Понятно, я могу сгонять в нос, установить угол передних рулей. Механик не должен рули крутить. Так что пара штуртросов есть нужно к задней рулевой паре. Мало матросов. Нужно много рук вентили и маховики крутить, когда погружение есть быстрое.

Александр с трудом перевел абракадабру Джона в нормальные понятия и согласился с замечаниями. Том почесал затылок.

— По уму выходит — на мидель нужно вентили выводить. И захлопок, и воздуха. Чтоб в одном месте управлялось. Выходит, для быстрого приема балласта или продувки четыре пары рук нужны.

— До весны времени много. И на раздумья, и на переделки. Ежели строить корабль тонн на двести пятьдесят — триста, как у незабвенного фотохудожника или во французском «Плонже», думаю под рубкой главный пост устроить. Далее, негоже на ходу из люка высовываться, что твоя белка из дупла. Для надводной вахты мостик должен быть с леерами. Вахтенный с биноклем или трубой и сигнальщик не могут уместиться на почтовой карточке.

— Трубы? — напомнил Том.

— В дымовой нужда отпадет. Зрительную и духовую надо съемными делать или вдвигать внутрь. Они изрядно мешают под водой. Чуете, как скорость падает, когда с девяти футов на пятнадцать уходим? Трубы тормозят. Не говоря о том, что под килем больших кораблей проходить придется. Александровский давеча подобным циркачеством адмиралтейцев порадовал — у него на лодке только одна труба на пару футов.