Читать книгу "Обручальный кинжал - Александра Руда"

— Спасибо.

— Пожалуйста, — ответила я, отвешивая аристократу поклон и отправляясь обратно к скамье управителя.

— Даезаэль удавится, когда узнает, какую сцену он проспал, — неожиданно для всех сказал гном.

Тролль громко, сбрасывая нервное напряжение, расхохотался.

— Мы ему ничего не скажем, — серьезно ответил капитан.

Целитель проснулся ближе к вечеру, когда я уже почти выдохлась и собиралась передать управление фургону кому-нибудь другому. Даезаэль потянулся, зевнул, оглядел всех и тут же почуял неладное.

— Что случилось? — требовательно спросил он. — Я много пропустил?

Не дождавшись ответа, он повернулся ко мне и сцапал за грудки.

— Так что случилось? Я знаю, что ты в этом напрямую замешана!

— Лапы свои убери от нее! — рыкнул тролль.

— Тшшш, — ответил целитель. — Мы просто беседуем. Так кто-нибудь мне расскажет, что случилось, или свои следующие ранения будете сами заживлять?

— Мы… в очередной раз поговорили с капитаном на повышенных тонах. — Ответ я заготовила заранее, так как знала, что у Даезаэля потрясающий нюх на ссоры. А в этом случае догадаться было вообще проще простого: Тиса с Дранишем показательно не замечают друг друга, Персиваль, даже не пытаясь скрыть любопытство, переводит взгляд туда-сюда, и только Волк ведет себя как ни в чем не бывало, спокойно вычерчивая что-то на карте.

— Всего-то, — разочарованно протянул эльф. — Я думал, вы наконец-то подрались. Было бы очень обидно это пропустить.

Каменным выражениям лиц окружающих мог бы позавидовать даже королевский совет, в котором выдерживать невозмутимую мину было жизненно необходимо. Пауза затягивалась, и я заметила, как подозрительно начинают прищуриваться глаза эльфа.

Внезапно капитан хлопнул по бумагам рукой — гном даже подпрыгнул от неожиданности — и сказал:

— Что, моя очередь управлять фургоном? Или почему вы все так на меня уставились? Сейчас поедем дальше.

— А обед? — пискнул Персиваль.

— Сегодня по плану у нас только ужин.

— Если мы в скором времени не найдем нормального поселения, то придется вообще перейти на одноразовое питание, — заметила я.

— У нас так мало запасов? — нахмурился тролль.

— На завтра хватит, а потом придется на охоту идти. — Я достала свои продовольственные записи. — В последних двух городах мы не закупались из-за недостатка времени, а питались мы эти несколько дней очень сытно. Я не рассчитывала, что мы попадем в такие дикие места.

— Если бы мы плохо ели, то уже бы ноги протянули, — проворчал эльф. — Эх, жалкие создания, берите пример с нас, высшей расы. Мы можем питаться свежей листвой и цветами…

— А чего ж ты тогда на кашу так налегал? — удивился Драниш. — Сидел бы да общипывал куст, свой витаминный запас пополнял.

— Это все от того, что я, несчастный, перенимаю ваши гнусные привычки.

— Это какие же?

— Например, регулярно жрать, — тоном оскорбленной и поруганной невинности сообщил Сын Леса.

— Что-то ты заливаешь, — не выдержал тролль. — Я служил вместе с эльфами. Они все горазды хорошо поесть, и не травы с цветами, а мяса, желательно хорошо прожаренного и со специями. И винище хлебали так, что аж завидно было.

— Я же и говорю: перенимаем ваши низменные привычки, — сбить Даезаэля с толку было невозможно. — Как нежный вьюнок, который обвивается вокруг дерева или забора, так и мы, эльфы, стараемся подстроиться под вкусы окружающих, чтобы их лишний раз не ранить…

— С тобой все в порядке? — заволновалась Тиса. — Может, пока ты спал, нанюхался испарений из живота Милы, и тебя развезло? Лишний раз не ранить! Да ты только и рад на рану соль посыпать и поковыряться в ней.

— Потому что я особенный, — с достоинством ответил эльф. — И даже несмотря на это, вы умудряетесь на меня плохо влиять!

— Вот заливает! — восхитился тролль.

— Бери и записывай, — надменно велел целитель. — Станешь когда-нибудь вождем немытых и вонючих соплеменников, пригодится. Будешь им по утрам новую порцию мудрости выдавать, чтобы уважать не перестали.

— От них уважения одной только мудростью не добьешься, — хмыкнул тролль. — Это же не эльфы, воздушные создания, только и способные, что языком трепать.

— Не воздушные, а возвышенные, — досадливо поправил его Даезаэль.

— Ага, ну типа того. Помнится, мы служили с Чонодариэлем, помнишь, Тиса?

— Чох? Конечно, кто же его забыть сможет? — хмыкнула девушка. — Тот еще тип.

— Ну, так вот… — Драниш уселся поудобнее, жестом предложив мне расположиться у него на коленях, однако я покачала головой и осталась лежать на своих одеялах. — Попали мы как-то в засаду к кушатикам. Это такие мелкие твари, мохнатые, мне где-то по пояс, с тремя рядами зубов. Прожорливые — страшное дело. Нападают всей стаей сразу, валят, загрызают, а потом тела по норам растаскивают и жрут. А наш отряд был голодный, тощие все, как… как… — Драниш поискал сравнение, посмотрел на меня, извиняюще вздохнул и продолжил: — Тощие такие, как Мила. Нас тогда давненько толком не кормили, вот мы и двинулись в разведку, надеялись на стадо чье-то набрести или еще на что питательное.

— Стадо? — удивилась я.

— Конечно, — подтвердила Тиса. — Ульдоны молоко любят, у них коровы — загляденье. Некоторых волкодлаков специально обучают стада охранять.

— В общем, окружили нас кушатики, силы явно неравны, но нападать не торопятся. Смотрят на наши кости и не могут решить, нужна им такая еда или нет. Тут Чох опускается на колени и говорит своим эльфийским, таким певучим, сладким голосом: мы с вами одной крови и одной диеты! Пошли вместе пропитание искать, поделим по-братски.

— Что? — завопил Даезаэль. — Быть такого не может! Чтобы эльф сказал, что он одной крови с какой-то нечистью?!

— Жрать захочешь — и не так запоешь, — ответил Драниш. — Так вот, стоит он на коленях, кушатики посовещались и решили предложение принять. Пошли все вместе. Идем-идем — стадо пасется. Большое, коровы жи-и-ирные, ну и волкодлаки, ясное дело, при них же. Порешили мы волкодлаков и сели с кушатиками добычу делить. Чох за главного. Сидит в центре, лицо просветленное, глазищи сияют, ну чисто Пресветлый Бог с небес спустился! Делили-делили, разделили все поровну, кушатиковский вождь еще несколько раз проверил, забрал добычу и ушел со своими жрать. А этот светлоликий на ноги вскакивает и говорит: быстро, валим отсюда, пока мохнатые не опомнились. Оказалось, что он честно поделил: нам — двадцать коров, кушатикам — десять волкодлаков, еще пытался одного выторговать, типа нечестный счет получается.

— А стадо мы потом ульдону продали за целый обоз крупы, — вспомнила Тиса. — Только всего одну корову и зарезали.

— Почему? — удивился Персиваль.