Читать книгу "Прикосновение хаоса - Скарлетт Сент-Клэр"

виднелся обширный лабиринт из подстриженных кустов, среди которых бродили разноцветные павлины. Фруктовый сад рос среди холмов.

На вершине одного холма стояло огромное дерево, величественнее любого другого. Его ствол, казалось, вырастал прямо из недр земли, а ветви раскрывались, как ладони, протянутые к небу. Каждая ветка была усыпана темно-зелеными листьями и золотыми плодами.

Вот что нужно было Тесею. Один кусочек золотого яблока избавил бы его от единственной слабости – уязвимости.

Он стиснул зубы, и волна раскаленного добела гнева всколыхнулась в его груди, напомнив ему о том, как он был ранен Дионисом и Персефоной. Он получил удар тирсом бога вина в живот и пять черных шипов в грудь от богини весны. Эти раны заживали медленно, но больше всего его злило то, что его уязвимость после этого не была секретом. Аид знал, а это означало, что Дионис сказал ему, и, прежде чем слухи распространятся, Тесей вознамерился стать непобедимым.

Он сделал шаг к воротам сада Геры, но был остановлен появлением богини.

– Неслыханная дерзость, – сказала она с суровым выражением лица. – Посягать на мое священное пространство!

– Дерзость исходит от моей божественной крови, – ответил Тесей.

– Но даже мой муж не осмелился бы ступить сюда.

– Становишься все более благосклонной к нему, Гера? – спросил он.

Она посмотрела на него, скривив губы от отвращения:

– Ты не имеешь права входить сюда только потому, что мы на одной стороне.

– Ты хочешь победить или нет? – спросил он.

– Что за нелепый вопрос, – отрезала Гера.

– Тогда позволь мне получить то, за чем я пришел, – сказал он.

– За чем именно ты пришел?

Тесей наклонил голову.

– Золотое яблоко из твоего фруктового сада.

– Ты жаждешь непобедимости?

Он не ответил. Вопрос был очевидным, но произнести ответ вслух было равносильно признанию в своей слабости.

– Это не дерево желаний, – предупредила Гера. – Оно потребует чего-то взамен.

– Как и все божественное, – согласился Тесей.

Он знал это, был готов к этому. Гера просто смотрела на него. Через мгновение она подняла руку, и в ее ладони появилось золотое яблоко.

– Съешь это яблоко, – предложила она, – и оно лишит тебя бессмертия.

– Это высокая цена, – возразил Тесей.

– Равная цена, – ответила Гера.

Он знал, что имеет бо́льшую ценность в настоящем, учитывая, как близко они были к битве. Он побеспокоится о вечной жизни позже, когда война будет выиграна и он воссядет на огромном троне как единственный и истинный бог всего мира.

– Что же ты выберешь, Тесей? – спросила она, протягивая руку.

Он взял яблоко, и, когда поднес его к губам, она продолжила:

– Ты можешь попробовать плоды этого дерева только один раз.

Это было предупреждение, что он не сможет вернуться и снова совершить обмен.

Тесей откусил кусочек. Мякоть яблока была пористой и вязкой, как будто плод переспел, и когда он проглотил ее, то почувствовал себя так же, как и раньше, только язык покрылся странной кислой пленкой.

Он посмотрел на яблоко, изучая сочную белую мякоть, а затем откусил еще, встретившись взглядом с Герой.

– Ты готова принести себя в жертву?

Она сердито приподняла бровь.

– И что это за жертва?

– Потрахаться со своим мужем ради общего блага.

Ее глаза потемнели.

– Не притворяйся, что наши жертвы одинаковы, – сказала Гера. – Ты спасаешь только себя.

Тесей ухмыльнулся:

– Ты хочешь сказать, что твой секс спасет весь мир, Гера?

Она сверкнула глазами и проговорила сквозь стиснутые зубы:

– Внеси свою лепту, Тесей, чтобы моя жертва не была напрасной. – Ее взгляд упал на яблоко. – И лучше доешь его, – сказала она. – Вряд ли тебе захочется узнать, что произойдет, если ты прольешь хоть каплю сока. А теперь уходи.

– Сию минуту, миледи, – передразнил он и исчез.

Глава VII. Персефона

На Персефоне было бледно-розовое платье с плиссированной юбкой. Вырез квадратный и скромный – стильно, как сказала Сивилла, вручая ей серьги с жемчугом, которые отлично подходили к наряду. Левка согласилась.

– Одежда – это язык, – сказала она. – Это так же важно, как и слова, которые ты произносишь.

– И что же говорит этот наряд? – спросила Персефона.

Сивилла зачесала выбившуюся прядь волос ей за ухо, к остальным элегантным локонам.

– Твой наряд придает тебе теплоту, интеллигентность… искренность, – сказала она. – Так, что когда ты извиняешься, тебе верят.

– Даже если мне не жаль?

Сивилла переглянулась с Левкой и вздохнула:

– Я знаю, это кажется несправедливым, Персефона, но статья Хелен поставила под сомнение твою честность, и ты должна это исправить.

Это казалось такой глупостью, учитывая, что Гармония не выздоравливала, а Аид пропал, но дело было не только в ее репутации.

Речь шла о репутации всех богов.

С тех пор как Хелен познакомилась с Тесеем, она развернула кампанию против олимпийцев во всех медиа, ставя их правление под сомнение, и хотя у Персефоны было много проблем с тем, как правили некоторые боги, Триада была гораздо более проблематичной. Они поспешили потребовать справедливости, когда боги поступили не в соответствии с их собственными идеалами и заявили, что могут даровать людям то, чего они хотят – благополучие, богатство и бессмертие. Это были те же желания, с которыми смертные стремились заключить сделку с Аидом в «Неночи», готовые пожертвовать своими душами в надежде на что-то лучшее.

Но даже если бы полубогам Триады удалось ответить на молитвы человечества, все, что они могли бы сделать, – всего лишь продлить неизбежную участь людей.

Персефона познала это на собственном горьком опыте, как и суждено смертным, которые воспользовались божественной силой Триады. Вопрос заключался в том, каким влиянием будут обладать полубоги к тому времени, когда истина будет раскрыта.

– Ты сможешь это сделать, Персефона, – сказала Левка. – Просто… будь самой собой.

Проблема заключалась в том, что быть самой собой означало быть злой и непримиримой.

– Мы с Левкой собираемся навестить Гармонию перед отъездом, – сказала Сивилла.

– Конечно, – ответила Персефона.

Оставшись одна, она отвернулась от зеркала и подошла к бару. Налила себе виски и выпила, с трудом сглотнув, чтобы не обжечь горло. Когда она налила и выпила вторую стопку, слезы уже застилали ей глаза.

На мгновение она позволила им овладеть собой, ее плечи затряслись, но она быстро взяла себя в руки. Вытерла слезы, а затем налила еще один бокал, сделав глубокий вдох, прежде чем поднести его к губам.

– Топишь свои печали?

Персефона быстро обернулась.

– Афродита, – выдохнула она. Ее взгляд метнулся к Гефесту, которого она тоже не ожидала здесь увидеть. – Я так рада, что с тобой все в порядке.

В последний раз она видела ее на поле битвы под Фивами, когда Арес метнул в нее свое золотое копье. Афродита приняла это копье своим телом, и Персефона никогда не забудет, как ее спина выгнулась под неестественным углом и как Гефест взревел от гнева и боли за жену.

Богиня любви улыбнулась:

– Да. Со мной все хорошо.

Персефона ничего не могла с собой поделать: подошла и обняла Афродиту. Та напряглась, но вскоре расслабилась и обняла ее в ответ. Через мгновение Персефона отстранилась.

– Что ты здесь делаешь?

– Пришла навестить сестру.

Персефона почувствовала, как