Читать книгу "Месть Осени - Надя Хедвиг"

ее в небольшой ямке, опустился на колени и принялся работать.

Уже несколько минут он шептал повторяющиеся фразы, знакомым жестом прижав ладони ко лбу. Из ритмичного бормотания я разобрала только «возвращай». Лицо чернокнижника было отрешенным. На секунду мне почудилось, что передо мной обтянутый кожей череп.

– Руку, – скомандовал Аскольд и открыл глаза.

Я не видела, чтобы он доставал нож, но была почти уверена, что сейчас он полоснет меня по запястью. Ощущение входящего в тело лезвия так ярко вспыхнуло в памяти, что я на секунду замешкалась.

– Руку, – нетерпеливо повторил Аскольд и сам протянул мне исчерченную многочисленными шрамами ладонь. – Не бойтесь, резать не буду.

Я вложила кисть в его раскрытые пальцы. Аскольд крепче перехватил мою руку, чтобы ладонь касалась ладони, и сжал.

– Не закрывайтесь. Будьте готовы отдавать.

Последнее слово прозвучало так многозначительно, что я невольно подумала: лучше бы ножом.

В следующее мгновение в меня толкнулась ищущая, властная и теплая энергия, похожая на ту, что я чувствовала, когда он на расстоянии снимал головную боль. Что-то прикоснулось ко мне в районе грудной клетки, сначала словно бы погладив изнутри, а потом резко рвануло. В воображении я четко видела, как белая рука с длинными пальцами сжимает трепыхающийся огонек с черными всполохами – мою истерзанную, расколотую однажды и собранную воедино душу.

– Отдавай… – донесся до меня хриплый шепот. Голос звучал тихо, почти вкрадчиво, но от этого становилось еще страшнее. – Отдавай мне.

В нос ударил запах железа. Кровь текла из-под его самодельной повязки, но Аскольд не обращал на это внимания. Он прикасался ко мне не только кожей – всем своим существом, и на секунду я увидела и его душу тоже: выжженную и сухую, как наждачка.

– Сейчас, – шепнул Аскольд, и кусочек моей энергии покорно скользнул к нему. Это было не больно, но достаточно неприятно, чтобы у меня вырвался тихий вздох.

Аскольд выпустил мою руку и прижал ладони к зеркалу.

– Принимай, – выдохнул он.

Скрученная свеча погасла, хотя ветра не было. Аскольд утомленно провел по лицу тыльной стороной ладони. Сел, вытянув перед собой ноги. Усталость оставила под его глазами темные круги, волосы у висков взмокли. Он убрал с раны окровавленную салфетку и безучастно посмотрел на запястье.

– Получилось? – спросила я. Собственный голос слышался словно бы издалека.

Аскольд молчал.

– Не знаю, – наконец признался он, наблюдая, как порез в очередной раз наполняется кровью. – Но больше я сделать все равно не в силах.

Хоть ветра по-прежнему не было, мне вдруг стало холодно. Я поднялась, запоздало заметив, что колени мокрые от травы. Тело ломило, как после долгого пути. В груди разливалась тоска.

– Я думала, вы всегда знаете, жив человек или мертв.

Аскольд отвернул голову, глядя куда-то в свинцовые тучи.

– Только если я сам его убил, – сухо ответил он. – Намеренно.

Глава 4

Оставшиеся до кладбища километры мы ехали в полном молчании. Аскольд вел осторожно, держа руль левой рукой, а правой прижимая сложенную вчетверо салфетку к порезу. Я гадала, что он попросит в обмен на спасение неизвестного мне Анатолия и можно ли хлопнуться в обморок от потери крови.

– По-моему, это ненормально, – нарушила я молчание, когда позади остались серые многоэтажки и пара куцых парковых зон.

– Уточните.

– Судя по тому, что я знаю о порезах, ваш не должен кровоточить так долго.

– Обычный не должен. В качестве подношения бесу – вполне, – равнодушно отозвался Аскольд.

– То есть вы истечете кровью?

Аромат ладана в салоне мешался с отчетливым запахом железа. Перспектива оказаться наедине с вырубившимся водителем становилась все реальнее.

– Ну нет, этого там не допустят.

Аскольд плавно свернул на однополосную дорогу, которая через пару минут должна была вывести к кладбищу. Мне казалось, мы ехали медленнее, чем до этого, хотя дорога по-прежнему была пуста. То ли он действительно боялся отключиться, то ли просто тянул время.

– Глупо умирать, потому что кто-то решил скормить себя демону, – пробормотала я.

– Вы только что сделали то же самое.

– Чтобы спасти человека.

– А это уже не важно.

За поворотом показался въезд на кладбище. Ну слава богу.

– Зачем вам это? – вдруг спросила я. – Это все. Я видела вашу душу. Она как…

– Вы видели то, что собирались увидеть, – спокойно возразил Аскольд. Он припарковался недалеко от входа и заглушил мотор. – Прибыли.

За верхушками надгробий догорало блеклое солнце. Ильинична убирала на ночь наполовину увядшие цветы, Степаныч ненавязчиво подталкивал последних посетителей к выходу, а Лексеич наверняка меня уже обыскался…

– Что я должна вам показать? – спросила я чуть резче, чем собиралась. – Создавать снежинки из воздуха не умею, предупреждаю сразу.

Аскольд тихо хмыкнул:

– Полагаю, вы должны уметь что-то вроде заморозки.

Он щелкнул ремнем безопасности и развернулся. Я посмотрела на тяжелую от крови повязку. Ну конечно. Если кровь не останавливается, к ране прикладывают холод.

– Это плохая идея.

– Ну почему же. Землю вы заморозили прекрасно.

– У вас рука отвалится, – мстительно пообещала я. – Окоченеет и отвалится. Я серьезно.

– На мне защита.

– Вы не знаете, что такое сила Зимней… – Я осеклась. В подставке завибрировал телефон, на экране высветилось «Татьяна. Заказ 1129».

По рукам поползли мурашки, добрались до шеи и замерли. Я хотела сказать, чтобы Аскольд поскорее взял трубку, но голос отказал.

Он нажал «Ответить».

– Приветствую.

Трубка молчала.

– Вы меня слышите, Татьяна?

– Да, – ответил женский голос. И по этому «да» я все поняла до того, как прозвучали следующие слова: – Толечку увезли.

На несколько бесконечных мгновений в машине воцарилась тягучая тишина.

– Я сожалею, – наконец сказал Аскольд. Хоть в его голосе звучало участие, лицо осталось пустым. Черные глаза продолжали зорко следить за теми, кто выходил с кладбища. – Он хотел уйти от вас к другой женщине.

– Да, – покорно согласилась Татьяна.

– Мы ему помешали.

– Да.

– Это было правильно.

– Я знаю.

– Всего доброго, Татьяна. Берегите себя.

Он отключился. Молчание стало таким густым, что можно было потрогать его пальцем. Наконец, чувствуя в груди тяжесть размером с айсберг, я произнесла:

– Давайте сюда свой порез, господин маг. Я покажу вам, что такое сила Зимней Девы.

* * *

Я шагала вдоль могил, стараясь ставить ноги туда, где посуше. Толку от этого было немного: Архиповское залило, и без того вечно сырая земля превратилась в кашу. Дорогу я разбирала с трудом, кутаясь в пальто и по привычке натягивая рукава на кончики пальцев. Холодно мне не было.

Мне было страшно.

Впервые с того дня, как погиб Тёма, я осознанно призвала силу Зимней Девы. И она пришла, одарив меня давно забытым чувством защищенности.