Читать книгу "Штурм Бахмута, позывной «Констебль» - Константин Луговой"

прищуром. Было видно, что ему нравится его жизнь, полная игры и неопределенности.

— Здорово, мужики — протянул он руку и стал здороваться с каждым по очереди. — Ну что… Повоюем?

— Обязательно повоюем, — ответил за нас «Крапива». — Занимайте дом. Завтра будем знакомиться с пополнением.

Во дворе, с торца здания, висел выцветший огромный плакат в стиле тридцатых годов, на котором рукой великого художника Остапа Бендера был нарисован человек в черной робе. Текст из красных облупленных букв гласил: «Помни сам! Скажи другому: Честный труд — дорога к дому»! При сильных порывах ветра плакат отделялся от дома, желая вырваться и улететь отсюда, но с громким стуком бился о здание и оставался на месте.

Мы быстро и без проволочек разделили бойцов на три отделения по списку. Мое отделение восприняло мое назначение, как должное.

Первым делом нам нужно было наладить быт. В ускоренном темпе каждое отделение занялось благоустройством помещений. Разбившись на пятёрки, мы стали обустраивать комнаты. Чтобы не было холодно, заложили окна кирпичом и заткнули тряпками щели. Вычистив комнаты от щебня и мусора, мы устроили подобие спальных мест из поддонов, досок и кирпичей. Потом получили буржуйки и к обеду затопили печки, насобирав дрова в округе.

Самые важные навыки на войне — личная ответственность и инициатива. Тут нет ни мам, ни жен, ни плохих начальников, ни тех, кто будет подтирать вам сопли. Любые попытки ныть и требовать идеальных условий должны пресекаться на корню. Война — это другой мир. И если ты хочешь провести ночь в тепле — именно тебе нужно добиться этого. На войне эти простые правила становятся предельно ясными. Война — это мерило личной ответственности и адаптивности. Либо ты умеешь бороться за свою жизнь, применяя все навыки, которые успел накопить за предыдущее время, либо учись у тех, кто умеет и более приспособлен.

— Как вы, мужики? — спросил «Скат», зайдя в командирскую комнату.

— Обустраиваемся.

— Не жарко тут, — улыбнулся он. — Мне после Африки трудно привыкнуть. Там, конечно, полно своих прелестей и гемора, но намного теплее.

— Давно ты в компании? — спросил я.

— Третий контракт. Я идейный солдат. Воевать я умею лучше, чем всё остальное. Мне нравится.

— Ясно… — хотелось расспросить его побольше про Африку, про Сирию и про другие компании, но разговаривать и обустраиваться было неудобно.

Вечером первое отделение на сутки заступило в караул.

Мы выставили посты по периметру и стали жить по законам войны. До «ленточки» оставалось сорок пять километров.

Вечером к нам пришел «Крапива» со «Скатом» и рассказал о планах на будущее.

— Короче, тема такая… Нам повезло. К вашим двум неделям обучения в лагере добавляются еще две недели обучения здесь. И это отличная новость. Мы здесь сформируем новый третий взвод. Мы и будем костяком этого взвода, — он убедительно посмотрел на нас. — Завтра в семь мы с вами пойдем и доберем сто шестьдесят бойцов к нашим имеющимся сорока. Проведем с ними слаживание и выдвинемся, куда прикажут. «Скат» будет вам помогать как мой зам, а я займусь комплектацией всего, что нам понадобиться.

Мы молча слушали и кивали в знак согласия с командиром.

— Вопросы?

— Откуда бойцы? — недоброе предчувствие закралось в мою душу.

— Зеки, — «Крапива» внимательно посмотрел на нас. — Для меня это тоже новый опыт. Но я уверен, что мы справимся.

«Мне бы твою уверенность», — подумал я.

Выходя «Скат» ободряюще хлопнул меня по плечу и улыбнулся:

— Ты бы видел, кого нам давали для обучения в Африке. Зеки — это просто подарок по сравнению с аборигенами.

Не ссы, «Констебль».

Я лежал в спальнике и опять не мог уснуть. Ворочаться в нем было не очень удобно и поэтому я смотрел в потолок и думал.

«Как же так получается, что меня преследуют эти аморальные люди? Это какая-то карма!».

Пятнадцать лет я провозился с алкоголиками и наркоманами. Теперь зеки. Хотя я и работал психологом в одной из зон города Ангарска, перспектива идти в бой с вчерашними заключенными меня пугала. Это был стресс. Я стал вспоминать Ангарскую зону и свою работу с заключенными-наркоманами. Там был прекрасный проект по возвращению сидящих по статье 228 в нормальную жизнь.

Заключенных, имеющих опыт злоупотребления психоактивных веществ, переводили в реабилитационную «локалку», где они проходили восстановление. Цикл лекций о химической зависимости, групповая и индивидуальная психотерапия, работа по программе «Двенадцать шагов» и участие в группах самопомощи.

«Ничего, получалось же», — вспоминал я.

Когда пять лет назад я продал свою долю в клинике реабилитации зависимых, я ожил! Казалось, вот она, свобода! Нахер этих недисциплинированных, вечно моросящих инфантильных и зачастую просто не сильно интеллектуально развитых пациентов! «Больше никогда в жизни я не буду заниматься социальными проектами!».

— Никогда такого не было. И, вот опять! — вспомнил я Черномырдина.

В голову лез фильм «Джентльмены удачи». Я представлял себя на месте «Доцента», который делает козу-дерезу головорезам:

— Пасть порву! Моргала выколю! Уууу… Навуходоносор!

Проворочавшись еще час, я уснул тревожным сном.

Проект «К»

В семь утра, когда все было окутано марлей тумана, мы выдвинулись к огромному зданию в глубине расположения.

На плацу перед зданием мы встретились с инструкторами, которые обучали бойцов, набранных в зонах. Они передали нам списки с позывными и номерами жетонов. Нам нужно было добрать бойцов в свои отделения. Отделениями мы называли наши отряды для удобства — чтобы обозначать группу бойцов в понятных для солдата терминах. Наши отделения могли насчитывать до пятидесяти бойцов, а взвод по численности мог доходить и до двухсот.

— Давно они тут? — спросил «Крапива» у инструктора.

— Десять дней. Мы их немного погоняли уже. В основной массе это просто тела. Но есть толковые бойцы с боевым опытом и опытом службы.

— Откуда?

— Из брянских и смоленских зон.

— Статьи?

— Да, как обычно. В основном убийцы и хулиганы. Есть немного наркоманов, но их совсем мало.

— Ясно, — «Крапива» посмотрел на нас. — Разбирайте.

— Как будем делить? — спросил «Антиген».

— По моему опыту общения с зеками они лучше вас знают, с кем им лучше. Они из одной зоны и давно сплотились в отдельные группы.

— со своими «авторитетами», — добавил инструктор.

— Ок, — кивнул «Крапива», — пусть поделятся сами.

Перед нами в полумгле тумана стояла шеренга одетых в камуфляж людей. Выглядели они так же угловато, как и мы в своих новых бушлатах и армейских берцах.

Их инструкторы объявили им, что нужно разделиться на три отделения по пятьдесят человек. Общий строй в ту же секунду пришел в движение. На первый взгляд двигались они хаотично, но в этом просматривалась