Читать книгу "Звёзды в наследство - Джеймс Патрик Хоган"

явные следы, чем полеты к земной Луне – а значит, на Марсе лунарианцев должны были обнаружить гораздо раньше. Ответ: примите во внимание скорость эрозии марсианской поверхности. Упомянутые следы были бы по большей части стерты с лица планеты или погребены под слоем грунта. Так, по крайней мере, можно было объяснить отсутствие аналогичных следов на самой Земле. Затем кто-то сказал, что, по сути, это никак не решает проблему, а лишь переносит ее в другое место. Если лунарианцы прибыли с Марса, теорию эволюции ждал все тот же раздрай.

Так что дискуссия продолжалась дальше.

Хант задумался о том, как сейчас дела у Роба Грея в Вествуде. Теперь, помимо ежедневного рутинного сбора данных, им приходилось выделять время на подготовку персонала. Примерно неделю тому назад Колдуэлл сообщил им о своем желании подготовить четырех инженеров НавКомм на роль полноценных операторов Тримагнископа. Его объяснение, будто это поможет обеспечить круглосуточную работу скопа и, как результат, более эффективное использование аппарата, показалось Ханту неубедительным, как и заявление о том, что в дальнейшем НавКомм собирается приобрести несколько установок, но опыт их использования должно получить уже сейчас, пока есть такая возможность.

Возможно, Колдуэлл собирался превратить НавКомм в независимый и самодостаточный комплекс по эксплуатации скопов. Но с какой стати ему так делать? Мог ли Форсит-Скотт или кто-то еще оказывать на них давление, чтобы вернуть Ханта в Англию? Если все это было прелюдией к его отправке домой, то сам скоп, очевидно, останется в Хьюстоне. А значит, когда он вернется, то первым делом столкнется с паническим ужасом, ведь там придется в срочном порядке налаживать второй прототип. Подумаешь, великое дело!

В итоге участники сошлись на том, что теория марсианского происхождения создавала больше проблем, чем решала, да и в любом случае была не более чем гипотезой. После произнесения заключительной ритуальной фразы «Не подкрепляется имеющимися фактами» ее труп был тихо погребен под эпитафией «Отложено», которая была зафиксирована на разложенных по столу страницах протоколов, в колонке «Принятые меры».

Далее специалист по криптологии выступил с долгой, сбивчивой речью о закономерностях, которые удалось обнаружить среди групп символов, встречавшихся в личных документах Чарли. Они уже завершили предварительную обработку отдельных бумаг, содержимого бумажника и одной из книг; со второй его группа успела справиться наполовину. В документах имелось довольно много таблиц, но никто пока что не знал, что именно они означают; ряд структурированных строк символов напоминал математические формулы; кое-где в тексте встречались последовательности, совпадавшие с заголовками страниц и параграфов. Одни строки попадались чаще, другие – реже; одни были сосредоточены всего на нескольких страницах, другие – равномерно распределены по всему тексту. Доклад сопровождался целой массой графиков и статистических данных. Но несмотря на воодушевленный настрой докладчика, атмосфера в зале становилась все напряженнее, а вопросов – все меньше. Собравшиеся знали, что он умен; они просто хотели, чтобы он перестал об этом говорить.

Наконец, Данчеккер, который отличался молчаливостью на протяжении большей части заседания и, как видно, мало-помалу терял терпение, обратился к председателю с просьбой предоставить ему слово. Он встал, ухватился за лацканы пиджака и, откашлявшись, произнес:

– Как мы только что выяснили, маловероятные и неподкрепленные фактами предположения в итоге оказались несостоятельными, и их дальнейшее обсуждение было бы непростительной тратой времени. – Он говорил уверенным голосом и поворачивался из стороны в сторону, как бы охватывая всех собравшихся. – Но теперь, джентльмены, пришел момент, когда мы больше не можем валять дурака и обязаны сосредоточить наши усилия на, пожалуй, единственной правдоподобной линии рассуждения. Я со всей категоричностью заявляю, что раса существ, которых мы решили именовать лунарианцами, изначально зародилась здесь, на Земле, как и все остальное человечество. Выбросьте из головы фантазии о пришельцах из других миров, межзвездных путешественниках и им подобных. Лунарианцы – не что иное, как продукт цивилизации, которая развилась на нашей планете и впоследствии погибла в силу причин, которые нам еще предстоит выяснить. Неужели эта мысль кажется настолько странной? Цивилизации успевали появиться и исчезнуть даже за тот короткий срок, который имелся в распоряжении нашей более традиционной истории, и та же закономерность, без сомнения, будет повторяться в будущем. В основе этого вывода лежат исчерпывающие и непротиворечивые свидетельства вкупе с доказанными принципами тех или иных естественных наук. Он не требует никаких допущений, никаких домыслов или подтасовок, а является прямым следствием неоспоримых фактов и элементарного применения хорошо известных методов логического вывода! – Он умолк и обвел взглядом стол, предлагая остальным прокомментировать его слова.

Но комментариев не последовало. Все присутствующие уже знали его доводы. И все же Данчеккер, по-видимому, собирался озвучить их еще раз. Он как будто решил, что попытки заставить остальных принять очевидное, взывая к здравому смыслу, сами по себе еще не дают гарантии на успех; его единственной надеждой было неустанное повторение одних и тех же аргументов, пока слушатели либо не согласятся, либо не двинутся рассудком.

Хант откинулся на спинку кресла, достал сигарету из стоявшей на столе коробки и бросил ручку на свой блокнот. Ему и сейчас были не по душе догматичные взгляды профессора, хотя вместе с тем он прекрасно понимал, что живых людей, которые бы могли сравниться с Данчеккером в плане успехов на академическом поприще, можно было буквально пересчитать по пальцам. К тому же Хант не был специалистом в этой области. Его главная претензия заключалась в другом – в истине, которую он воспринимал безо всяких прикрас, не делая попыток одурачить себя ложными отговорками: Данчеккер его попросту бесил, с какой стороны ни посмотри. Сам он был слишком худым; его одежда казалась чересчур старомодной, и носил он ее так, будто вывешивал на просушку. Его анахроничные очки в золоченой оправе выглядели просто смехотворно. Его речь звучала слишком формально. За свою жизнь он, наверное, ни разу не рассмеялся. «Пустой череп, упакованный в кожу», – подумал Хант.

– Позвольте напомнить, – продолжил Данчеккер. – Homo sapiens, современный вид человека, относится к типу позвоночных. То же самое верно и для всех млекопитающих, рыб, птиц, амфибий и рептилий, которые когда-либо ходили, ползали, летали, скользили или плавали в каждом из уголков Земли. Все позвоночные похожи в плане общего строения тела, которое оставалось неизменным на протяжении миллионов лет, несмотря на внешние, специализированные адаптации, которые, на первый взгляд, лишь разобщают окружающие нас бесчисленные виды живых существ.

Общий план строения тела позвоночных таков: внутренний скелет, состоящий из костей или хрящей, и позвоночный столб. У позвоночных есть две пары конечностей, которые могут быть как хорошо развиты, так и предельно упрощены; то же касается