Читать книгу "Марш обреченных - Михаил Злобин"

делал широченные замахи. И всё без особого эффекта. Благодаря врожденной грации альвэ я от этого бесхитростного напора уходил играючи. И мне даже стало немного непонятно, отчего Ризант, имея такую великолепную координацию, боялся надрать задницу зарвавшемуся юнцу?

Первый ответный удар я нанес, когда Велайд нацелился в мое лицо. Левой ладонью я сбил нож оппонента в сторону, а своим оружием полоснул ему по рукаву. Младший сын Одиона сразу же проворно оттянулся назад, демонстрируя, что отец не зря тратил серебро на его обучение. А я с сожалением вынужден был констатировать, что бездарно упустил такую удачную возможность. Лезвие прошлось по плотной ткани камзола братишки, но так и не распороло её. Надо было всё же тыкать… В следующий раз умнее буду. Если он вообще мне представится. Ведь, как оказалось, даже такой сопляк успел получить значительно больше практики за несколько лет интенсивных тренировок, нежели я за всю свою неспокойную жизнь…

Юный Адамастро бегло глянул на конечность, убедился, что всё в порядке, а затем снова приступил к атакам. Никаких выводов он не сделал, а потому свободную руку так и не подключал. Хотя я мгновением ранее показал, что ей тоже можно успешно работать. Но Велайд предпочитал пользоваться опытом своих учителей по фехтованию, который для дуэли на моих условиях подходил примерно никак. Ну или я просто в нашей недавней потасовке так качественно отбил ему культяпку, что она его толком и не слушалась.

Поначалу я очень осторожничал. Страх поймать в тело полоску стали был велик. Да чего уж там, я мандражировал так сильно, что колени подгибались! Но спустя около минуты махания ножами адреналиновый выброс улёгся, и я заметно успокоился. Стал действовать более свободно и напористо. Вскоре самоуверенный аристократ еще дважды чуть не нарвался на моё острие. Лишь чудо и вбитые наставниками рефлексы позволили ему избежать близкого знакомства с моим засапожником. Но стал ли Велайд от этого более осмотрительным? Отнюдь. Он по-прежнему пребывал в полной уверенности, что превосходит меня по всем статьям.

В конце концов, его однотипные выпады меня утомили. Мне удалось их хорошенько изучить. А потому, дождавшись очередного бессмысленного замаха, я подловил оппонента и подтолкнул его атакующую руку. Братец не успел среагировать, чуть потерял равновесие и сбился с ритма. И это секундное замешательство решило исход всего поединка. Мой нож на всю длину вонзился Велайду в предплечье, легко протыкая и рукав камзола, и мягкую плоть.

Дерзкий юнец вскрикнул от неожиданности и оттолкнул меня, но сделал этим только хуже. Меня повело назад, и отточенное лезвие засапожника пропороло руку младшего Адамастро вдоль лучевых костей. На утоптанную почву с сочным звуком упали первые крупные капли крови. Однако упрямый молодой аристократ оружия так и не выпустил. Пришлось засветить ему размашистым пинком по отбитому подсвечником запястью. Только после этого зажатый в кулаке Велайда нож птичкой выпорхнул куда-то в сторону и с тихим металлическим звяканьем брякнулся на землю.

Всё произошло так быстро, что слуги, для которых дуэли оставались зрелищем весьма редким, еще даже не поняли, что случилось. А глава рода, выступивший независимым секундантом, уже во всеуслышание объявил:

— Поединок окончен! Победитель: Ризант нор Адамастро первый!

Затем Одион быстрым шагом двинулся к проигравшему сыну. Он уверенно разорвал напитавшийся кровью рукав и критически осмотрел ранение. Велайд от этих манипуляций аж взвыл. Но папаша что-то грозно прорычал, и юнец счел за благо потерпеть молча.

После недолгого обследования магистр поднял ладонь и принялся совершать какие-то сложные пассы. Сразу же с пары его перстней, словно с зажженных бенгальских огней, посыпались мириады искр. Они с шипением скрывались в истекающем багровой влагой разрезе, и кровь почти сразу же перестала бежать столь активно. Первые несколько ударов сердца бедолага Вейлад пытался терпеть. Потом, не выдержав боли, дернулся раз, за ним другой. Не прошло и полуминуты, а наглый братишка уже судорожно бился, подобно угодившему в капкан волку. Но Одион вцепился ему в предплечье стальной хваткой, поэтому младший Адамастро вырваться так и не сумел. Всё-таки ему, пятнадцатилетнему сосунку, тягаться с озарённым второй ступени было еще ой, как рано. Еще через пару мгновений над внутренним двором поместья разнесся надсадный вопль. Некоторые особо впечатлительные прислужники даже побледнели и поспешно отвернулись, чтобы не видеть этой жестокой сцены.

А я стоял, слушая, как визжит Велайд, и не верил, что дуэль закончилась так быстро. Я что, еще и победить умудрился⁈ Да ну нет… не может быть! В этот миг мне на глаза попалась перекошенная от бешенства физиономия Илисии. И я понял: еще как может! У меня действительно получилось!

— Эка ладно вы себя показали, мой экселенс, — неожиданно оторвал меня от созерцания гневной гримасы миларии Адамастро один из воинов рода, который с исключительным хладнокровием пропускал мимо ушей надрывистый вой молодого господина. — Я лишь хотел поведать вам, что кажинное утречко десятники муштруют нас и заставляют упражняться с мечами. Знамо, вы не научитесь у нас никаким сложным техникам и изящным вывертам. Однако все мы бывалые солдаты, и тоже кой-чего могём. Ежели надумаете, то обязательно приходите. Этим вы окажете нам большую честь.

— Благодарю, я приму к сведению, — гордо кивнул я, почему-то чувствуя легкое смущение.

Сразу после этого короткого обмена репликами бойцы разошлись, потеряв интерес к происходящему. А тот воин, у которого я взял нож, даже не стал требовать его обратно. Велайд же всё еще орал благим матом, бестолково дергаясь в захвате отца. Под конец процедуры одуревший от боли парень немного сомлел и обмяк, опустившись на колени. Однако тишина наступила совсем ненадолго. Уже через пару мгновений мучительные ощущения вновь привели его в сознание, и крик возобновился.

Первой не выдержала Илисия. Она поспешно убежала с внутреннего двора, прихватив с собой троицу служанок. А вот я, напротив, подошел ближе и замер, наблюдая за отцом и братом Ризанта. Почему-то у меня было подозрение, что Одион после этого захочет поговорить. И я не ошибся.

— Ступай со мной, сын, — приказал глава, когда закончил лечить младшего, и передал его на руки прислуге, — нам нужно поговорить.

— С моим братом всё будет хорошо? Он оправится? — на всякий случай изобразил я заботу.

Экселенс Адамастро как-то странно на меня покосился, но все же снизошел до