Читать книгу "К далеким берегам (без иллюстраций) - Михаил Васильевич Муратов"

лодки и спрятали их в кустах. Потом надели куяки и шишаки, зарядили пищали и пошли вперед, одинаково готовые и к мирным переговорам и к бою.

На лужайке, недалеко от берега, стояли юрты из оленьих шкур. Здесь жили анаулы — одно из юкагирских племен.

Так же как и другие юкагиры, они жили родами из нескольких семейств. У большинства были только каменные топоры и ножи. Наконечники для стрел они делали из оленьих костей, а для копий — из каменных осколков. Лишь немногим удавалось достать железо у юкагиров, имевших дело с якутами или русскими людьми.

Выстрелы из пищалей на первых порах приводили анаулов в ужас. И хотя с Дежневым было очень мало людей, анаулы потерпели поражение в первой же схватке.

Семен Дежнев захватил двух заложников, аманатов, а их родичи обязались платить ясак.

Впоследствии Дежнев рассказал об этом походе в нескольких строчках:

«А осталось нас от двадцати пяти человек всего двенадцать человек. Пошли мы, двенадцать человек, вверх по Анадыре реке и шли до анаульских людей. Взяли два человека за боем и ранили меня смертною раною. И ясак с них взяли».

Рана Дежнева зажила благополучно, и в то же лето он построил зимовье недалеко от того места, где жили анаулы.

Здесь можно было перезимовать, не опасаясь голода. В Анадыре легко было наловить на зиму рыбы, в окрестностях встречались дикие олени.

— Рыбою да зверем можно сытым быть и без хлеба, — говорили казаки.

К тому же осенью можно было запасти и растительную пищу: набрать брусники и других ягод, нарыть некоторые съедобные коренья, как это делали юкагиры. Обложенные ясаком иноземцы нередко обязывались доставлять эти припасы в новый казачий острог вместе с пушниной.

Но пушнины было немного.

— Соболя нет, живем не у леса, — сказали анаулы Дежневу. Они действительно жили не охотой, а рыбной ловлей.

Дежнев выяснил понемногу, что леса, в которых много соболей, находятся не на среднем течении Анадыря, а у его верховьев. Там жили юкагиры, у которых было много пушнины и оленей. Иногда они приходили к анаулам и меняли пушнину на вяленую рыбу — юколу.

— Придут оленные люди, и мы у них соболей на рыбу купим. Тогда вам отдадим, — обещали анаулы Дежневу.

Семен Дежнев и его товарищи зазимовали в новом зимовье. А в Нижне-Колымском остроге в это время казаки и промышленные люди продолжали думать о том, как бы поскорее попасть в новую землю, на далекую реку Анадырь. Никто не знал, что сталось с Федотом Алексеевым, Семеном Дежневым и их спутниками. Но об этом мало беспокоились: бывало так, что ушедшие в дальние земли казаки и промышленники давали о себе знать лишь через два или три года. И если даже они совсем пропадали без вести, другие уходили вслед за ними и часто возвращались с удачей.

Вскоре после того, как Семен Дежнев вышел в море, в Нижне-Колымск пришел казак Михайло Стадухин. Несколько лет назад он уже побывал здесь с отрядом казаков и положил основание Нижне-Колымскому острогу. А потом ушел в другие места в поисках за иноземцами, еще не обложенными ясаком.

Это был предприимчивый, храбрый и суровый человек. Находя новую землю, он часто действовал самовольно, оставляя себе большую часть добычи.

Однако его походы были полезны казне, потому что из найденной им новой земли начинал поступать ясак.

— Как бы не набрал Михайло таких же отчаянных товарищей, как сам, да не ушел бы в дальние, незнаемые земли без отпуска. Поставит там острожек и заживет на всей своей воле. За, полторы либо за две тысячи верст его не достанешь, — рассуждали якутские воеводы.

И они не требовали, чтобы Стадухин строго соблюдал их указы.

Михайло Стадухин, так же как и Дежнев, уже плавал по всем большим рекам между Леной и Колымой и не раз первым приходил со своим отрядом туда, где еще не видали русских людей. Теперь он тоже задумал идти на поиски реки Анадырь. Летом 1649 года Стадухин снарядил два коча и вышел в море. Но на этот раз в море было много льда. Через семь дней льдины преградили путь кочам. Стадухин высадился на берег и встретил здесь людей из какого-то племени, которое он принял за коряков. Они рассказали, что дальше на побережье есть жители — чукчи, но большой реки нет никакой.

К осени Стадухин вернулся в Нижне-Колымск. А зимой там получились новые вести о реке Анадырь. Казак Семен Мотора ходил с промышленниками вверх по реке Анюю, впадающей в Колыму недалеко от Нижне-Колымска. По берегам Анюя росли леса, в которых было много пушного зверя.

Семен Мотора прошел несколько сот верст по замерзшей реке, пока не увидел на берегу юрты ходынцев, еще не обложенных ясаком. Это было небольшое охотничье племя, родственное юкагирам.

Мотора с товарищами разбил ходынцев и взял в плен их князька Ангару.

— Есть за каменным хребтом река Анадырь. Подошла она к вершине реки Ашоя близко, — сказал Ангара, когда его стали расспрашивать о новых местах.

Ангару доставили в Нижне-Колымск. Там он и другие пленные подтвердили это показание. Семен Мотора опять собрался в длинный и опасный путь — на поиски Анадыря.

С Моторою решили пойти два казака, один торговый человек и десятка два промышленных людей. Закупили порох и свинец, взяли невод, нитки и иглы для вязания сетей и прочие припасы. Потом захватили проводника из пленных ходынцев и в начале 1650 года пошли опять вверх по Анюю на нартах, запряженных собаками. После долгого пути добрались до каменистого горного хребта. А перевалив через горы, вышли наконец к истокам Анадыря.

Тогда поняли, отчего так долго не удавалось найти эту реку. Она текла не на север, как Колыма и другие реки, впадающие в Ледовитый океан и берущие начало на северных склонах гор, а в другую сторону — на восток.

Во второй половине марта у верховьев Анадыря увидели следы оленей и почти занесенные снегом ложбинки от полозьев нарт. Охотники, по едва заметным следам читавшие, как по книге, сказали, что здесь были ходынцы, и отыскали их дорожку — аргишницу.

— Переняв аргишницы иноземские, пошли