Читать книгу "Адмирал Империи – 22 - Дмитрий Николаевич Коровников"

посчастливилось. Польские крейсера и линкоры одного за другим принимали в огненные мешки русские гвардейские дредноуты, поочередно сосредотачивая, то на одном, то на другом огонь всех своих батарей.

А русским кораблям, как уже было сказано, в результате работы на «форсаже» раскиданным по пространству, лишь оставалось в одиночку отбиваться от превосходящих сил противника. Поляки налетали на один наш линкор или тяжелый крейсер сразу скопом в пять–шесть вымпелов, с разных углов атакуя и пытаясь за короткий срок обнулить его защитные поля. Иногда это получалось сделать, иногда нет, но почти половина кораблей нашей дивизии пострадала в этих перестрелках.

Да, ни одного гвардейского дредноута полякам уничтожить или захватить на абордаж так и не удалось, со своей стороны ответным огнем «преображенцам» даже посчастливилось разделаться сразу с тремя легкими крейсерами противника, навсегда оставшимися летать в данном секторе пространства в виде разорванный остовов и кусков брони. Но по итогу короткой схватки, когда польская хоругвь, все-таки не выдержав противостояния с лучшими вымпелами Российской Империи, покинула место событий, осадок чуть ли не поражения, и у капитанов гвардейских кораблей, и у наших командующих, следивших с орбиты Херсонеса за происходящим, остался.

Итог битвы. С польской стороны минус три легких крейсера. С нашей восемь поврежденных кораблей «Преображенской» дивизии, включая линкор «Цесаревич» — флагман княжича Артемия, пострадавший больше всех остальных, и в довесок — уязвленное самолюбие всех русских космоморяков, кто со стороны наблюдал за этой странной битвой. ДА, космическая крепость «Севастополь» и корабли ее буксирующие не пострадали и в безопасности прибыли-таки на орбиту Херсонеса-9, спустя несколько часов. Но потери в характеристиках сразу восьми дредноутов гвардии, которые надо было теперь срочно восстанавливать в эллингах местной верфи, предварительно выведя оттуда уже ремонтирующиеся корабли, не могли не опечалить государя-императора и командующего Дессе, которые делали все для того, чтобы сократить общее отставание в соотношении сил сторон с врагом. А тут такой конфуз. А еще это чуть ли не поражение, но уж точно не победа серьезно сказалась на боевом духе всех космоморяков Северного космофлота и Гвардейской Эскадры…

Что касаемо «преображенцев», так они вообще не выбирали выражений в отношении капитана первого ранга Романова, который своим ребяческим желанием отличиться на у глазах отца, чуть было не погубил лучшую дивизию Империи. Конечно, они не высказывали свои претензии Артемию Константиновичу в лицо, (меня же в этот момент здесь не было), но и так невысокий авторитет княжича в среде гвардейских офицеров после случившегося окончательно был утерян…

Как я уже говорил, данный эпизод стал первой черной ласточкой неудач, последовавших далее. Только там уже полетели огромные черные лебеди…

Глава 7

Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: орбита центральной планеты Херсонес-9.

Дата: 3 марта 2215 года.

Император Константин Александрович сидел за большим столом для совещаний в личных апартаментахфлагманского линкора «Москва» и мрачно взирал на проекции тактических карт планеты Херсонес-9 и ее ближайших околосистемных пространств. Рядом с отцом расхаживала из угла в угол великая княжна, которая все это время, лишенная своей «Афины» а главное, свободы действий, не находила себе места. Грандиозные планы бушевали в прекрасной головке капитана-командора Романовой связанные с тем, как выбить этих проклятых «янки» и их прихлебателей поляков из «Тавриды». Однако все начинания и прожекты княжны отец резал на корню, каждый раз находя десятки причин, чтобы не дать хода ее задумкам. Возможно, причина этому была в том, что император по-прежнему относился к своей младшей дочери, как к маленькому ребенку, не желая видеть в Таисии взрослого, опытного, прошедшего не одну космическую битву офицера имперского флота…

Между тем пневмодверь в каюту отворилась, и в проеме показался адмирал Дессе, который войдя, слегка поклонился Константину Александровичу и великой княжне. Император кивнул ему в ответ, пригласив за стол.

— Ну что скажете, мой дорогой адмирал, по поводу этой самонадеянной выходки моего сына Артемия? —без предисловий начал Константин Александрович, когда все присутствующие расселись по местам. — Он и его горе-командиры на наших с вами глазах чуть было не угробили элитную гвардейскую дивизию, бросив ее на растерзание этому польскому выскочке Антонию Чуме!

Павел Петрович Дессе тактично промолчал, только лишь слегка нахмурился. Между тем император продолжал распаляться, сам же искоса погладывая на выражение лица командующего Северным космофлотом, как он на эти слова отреагирует:

— Каперанг Романов видимо посчитал, что имея в своем распоряжении лучшие дредноуты Российской Империи, сможет без особых усилий одолеть легкую дивизию поляков. Но вместо лавров и оваций ему досталась горечь почти поражения!

В этот момент в каюту вошел сам цесаревича Артемий, только что прибывший с кораблями «Преображенской» дивизии на орбиту Херсонеса. Строго на него посмотрев, император продолжил отчитывать сына, ничуть не стесняясь присутствия адмирала Дессе.

— И расскажи-ка нам, юный авантюрист, как ты допустил такую промашку⁈ — с порога набросился на каперанга, Константин Александрович. — Почему ты не смог сохранить целостность построения вверенной тебе дивизии? Зачем безрассудно бросил корабли в погоню? Ты вообще понимаешь последствия своих необдуманных действий? Восемь вымпелов чуть не сгорели в плазме польских крейсеров и сейчас их надо срочно восстанавливать на эллингах верфи, которые и так забиты до отказа!

Артемий Константинович стоял ни живой ни мертвый, потупив взгляд в пол и не зная, куда деть руки. Оправдываться перед отцом сейчас, когда тот был на взводе, не имело никакого смысла. Но больше всего капитан первого ранга Романов, имея крайне честолюбивый характер, не мог простить сейчас императору того, что отчитывает он сына не один на один, а прилюдно. Дессе сидя за столом, молча наблюдал эту сцену с каменным, отрешенным лицом.

— Я не слышу⁈ Ты что язык проглотил⁈ — продолжал разнос Константин Александрович, повторяясь в своих претензиях. — Отвечай, наконец, как допустил, чтобы твои, вернее, мои корабли, вот так вот разбросали по сектору, как собачонок! Восемь дредноутов гвардии потеряли боеспособность! Из-за кого⁈ Молчишь⁈ Так я тебе подскажу — из-за твоего ребячества, отсутствия толковой выучки и пренебрежения инструкциями! Что скажете, адмирал Дессе, нужны нам на флоте такие капитаны? — император напрямую обратился к командующему.

— Позвольте высказать свое мнение, ваше величество, — откашлявшись, произнес Павел Петрович.

Константин Александрович замолчал и кивнул, уставившись на командующего строгим взглядом, в котором