Читать книгу "Иного не желаю. Часть 1 - Виктория Витальевна Лошкарёва"

всегда окружали Альфу. Так к Этьену обращалось большинство его подручных. Ещё, насколько я смогла понять при своих более чем скромных знаниях французского, его иногда называли герцогом. Герцог… не отсюда ли этот надменный взгляд и диктаторские замашки? Я моргнула, с сожалением понимая, что слёз уже не осталось. Всё выплакала.

Закрыв глаза, я глубоко вздохнула.

Ещё вчера, спускаясь с вещами по лестнице родного дома, я думала, что бабушкино решение — почти самое ужасное, что случилось со мной жизни. Конечно, ничто не могло сравниться с потерей родителей — но когда бабуля крикнула, что отказывается от меня, я на какое — то время опять превратилась в ту маленькую десятилетнюю девочку, что когда — то ждала маму и папу в кабинете завуча.

Тогда я ещё не понимала, что все мои беды только от того, что во мне текла кровь моего отца.

Отца, которого боялась мама и ненавидела бабушка.

Это же отцовское наследие сделало меня заложницей чужого мира и чужих устоев. Я ничего не знала ни о метках, ни об Альфах, ни о волчьей иерархии. Да и не хотела я ничего знать, с ходу решив, что подобное не для меня.

Но, оказывается, в волчьем мире такие решения принимаются не простыми оборотнями, а их Альфами.

А у моего Альфы было совсем другое решение.

Он сидел рядом — зеленоглазый мощный мужчина, переговаривающийся сейчас со своими помощниками. Самолёт, тем временем уже набирал высоту. Небольшой рывок — и вот мы уже в свободном полёте над землей.

Спустя всего несколько минут к нашим креслам подошла красавица стюардесса и предложила напитки.

— Может, пойдешь, приляжешь, — кивнув назад, где имелся проход в ещё одно помещение, поинтересовался Этьен. Отведя прядь волос с моей щеки, он прижался носом к моему лицу и тяжело задышал.

— Такая сладкая, — прошептал он. — И вся моя.

Я замерла, по — прежнему молча глядя в окно иллюминатора.

— Таис, — пальцами повернув к себе моё лицо, Этьен мягко заметил:

— Я знаю, ты не пришла в восторг от того, что твоя жизнь сильно изменилась за такое короткое время.

Я молча смотрела ему в глаза. Была вынуждена это делать.

Выдохнув, Этьен провёл пальцами по моей щеке — одновременно с этим убирая ментальное воздействие, которое мешало мне протестовать.

— Что это было? — поинтересовалась я. — Что ты сделал?

— Это сила вожака, — пожал плечами Этьен. — Так мы обычно контролируем внутренних зверей, — взяв мою ладонь в свою руку, француз поцеловал мои пальцы. — На людей она не действует. Только на тех, в ком есть активный зверь.

Я слишком хорошо помнила долгие лунные ночи, когда у меня вылезали когти и трансформировалось тело — а потому не стала спорить с Этьеном.

Зверь во мне определенно был.

— Таис, поверь мне, я не мог затягивать твой переезд ко мне. Ты слишком важная фигура для моей стаи, чтобы оставлять тебя без контроля.

Я грустно усмехнулась.

— Мне ведь в любом случае не оставили бы выбора, не так ли?

Этьен, всё ещё явно не понимая мой настрой, осторожно улыбнулся.

— Моя разумная девочка.

Поцеловав меня в лоб, он снова поинтересовался, не хочу ли я отдохнуть.

Я кивнула и собралась уже подняться со своего кресла, когда Этьен, положив ладонь на мою руку, вызвал стюардессу.

— Проводите Луну в спальню, — приказал он девушке. Невероятной красоты блондинка подобострастно улыбнувшись Этьену, повела меня назад — в небольшой отсек, где располагалась кровать для отдыха.

Не раздеваясь, я упала на неё, старясь выкинуть все мысли из головы. Я понимала, что сопротивляться Этьену бесполезно — меня словно какое- то дикое растение вырвали из моей привычной жизни и теперь везут в новое место.

Приживаться.

Подтянув к себе колени, я долго ещё лежала в позе зародыша — и плакала сухими глазами.

Наконец — то, меня сморил короткий сон, в который я то совсем глубоко провалилась, то выплывала на поверхность реальности с какой — то затаённой нуждой. Я чувствовала как мои человеческие пальцы то и дело превращаются в волчьи когти, как волнами обостряется нюх, и как сильно меня беспокоит присутствие дополнительных запахов рядом с запахом того, когда избрала моя волчица.

Совершенно не понимая, что я делаю, я в один прыжок преодолела расстояние до двери, ведущей в главное помещение салона — и рывком открыла её.

А там… Вальяжно развалившись в кресле с бокалом виски, Этьен расслабленно наблюдал за тем, как двое его охранников одновременно, с двух сторон, грубо имеют красавицу стюардессу.

Самое ужасное, что моё появление заметили все присутствующие лица. При этом мужчины, как ни в чем не было, продолжили свои движения, красавица продолжила тихонько постанывать — и только Этьен, поднявшись из кресла, стал медленно надвигаться на меня. Взгляд его, остановившийся на моих руках, отчего — то сиял. Сама же я лишь когда провела пальцами по дверному проёму, поняла, отчего так доволен Этьен — мои волчьи когти сделали глубокие отметины на внутренней обшивке салона, выдавая меня с потрохами.

— Моя ревнивая девочка, — улыбнулся Этьен, который понял, что я только что осознала случившееся. — Моя сладкая ревнивая девочка.

Его голос заставил меня броситься назад, в спальню, спешно закрывая за собой дверь.

Неужели я в самом деле только что его приревновала? Его, своего насильника????

Навалившись спиной на дверь, я тяжело дышала, не желая признавать в себе это. Мне совершенно не нравилось происходящее: ни то, что происходило за дверью, ни то, что происходило сейчас со мной. Я должна ненавидеть этого француза — а я, кажется… и впрямь его ревную. По крайней мере, какая часть меня.

ДА ЧТО ЖЕ Я ТАКОЕ????

— Таис, — услышала я тихий голос Этьена за дверью. — Открой.

— Пожалуйста, дай мне отдохнуть, — взмолилась я.

— Дай мне пару минут — а потом можешь сколько угодно отдыхать, — довольным, и от этого миролюбивым голосом произнес Этьен.

— Нет. — отрезала я.

Но хлипкая дверь не могла остановить «желающего побеседовать» оборотня. Без особого труда он надавил на дверь и тут же оказался в спальне, теперь уже прижав меня спиной к двери.

— Ты не можешь противиться этому, дорогая, — почти радостно усмехнулся он, лаская пальцами тонкий след шрама на моей шеи. — Ты никогда не сможешь избавиться ни от ревности, ни от желания.

Его присутствие, его дыхание, его запах сводил меня с ума. Я чувствовала, что против воли начитаю тереться об него своим телом, которое обольстительно выгибается даже против моей воли. Это не было наведенным чувством — я чувствовала, что это исходит изнутри…вместе с тихим