Читать книгу "Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2 - Коллектив авторов"

что на Японию надо было сбросить больше атомных бомб.

Британская пресса в описаниях ужасов войны была более сдержана, так как правительственные чиновники считали, что не стоит акцентировать внимание людей на жестокостях и насилии, уделяя особое внимание формированию чувства единения и духа осажденной крепости, однако информация о фашистских преступлениях делала свое дело. Если в начале 1942 г. генерал Б. Монтгомери еще жаловался, что «проблема с нашими парнями заключается в том, что они по натуре не убийцы», то год спустя никаких нареканий уже не высказывалось.

Пожалуй, нагляднее всего ожесточение и радикализация войны на Западе проявились в воздушной войне. А. Гитлер образцово-показательно бомбил Гернику, Варшаву и Роттердам, но проявляя внешнее «джентльменство», какое-то время воздерживался от бомбардировок гражданских объектов в Великобритании. Однако 24 августа 1940 г. немецкий пилот, по официальной версии, по ошибке сбросил весь боезапас на ночной Лондон. Англичане, решив, что противник начал бомбить города, в ответ ударили по Берлину. Фюрер разозлился и приказал «наказать» англосаксов. С 7 по 15 сентября немцы предприняли самую массированную воздушную атаку на Лондон, потеряв в ней 60 самолетов. Затем разбомбили Саутгемптон, а в ноябре почти стерли с лица земли Ковентри. Королевские военно-воздушные силы, разумеется, не остались в долгу. Британский маршал авиации А. Харрис убежденно доказывал правительству, что войну можно выиграть с воздуха, а если не получается, то это проблема с точностью наведения на цель. Англичане разработали специальную тактику: сначала ночью на город сбрасывались зажигательные бомбы, хорошо освещавшие цель, а затем бомбили основные силы авиагруппы. Таким образом, наносился серьезный урон немецким городам. Британские летчики совершили за всю войну около 300 тыс. ночных и 67 тыс. дневных боевых вылетов, потеряв соответственно 7500 и 876 самолетов. В Гамбурге две трети населения были вынуждены покинуть свои дома, а Дрезден был уничтожен почти полностью. «Наша цель, — говорил А. Харрис, — это разрушение немецких городов, убийство как можно большего количества немецких рабочих и полная дезорганизация цивилизованной жизни во всей Германии». Тем не менее уже во время войны эксперты знали, что воздушные удары по гражданским объектам не приносят ожидаемых результатов. Но ненависть к немцам была так сильна, что многие считали крайне важным продолжать массированные бомбардировки. От воздушных налетов погибли около 500-600 тыс. немцев, 67 078 французов и 60 595 жителей Соединенного Королевства. На европейском театре военных действий погибли более 160 тыс. пилотов и членов экипажей союзнических войск.

Американцы вначале заявляли, что бомбят в Европе исключительно «военные» объекты. Однако с декабря 1943 г. их самолеты стали оснащаться новыми радарами, позволявшими увереннее летать в плохую погоду и ночью. С этого времени ВВС США также начали наносить удары по гражданским целям. В ноябре 1944 г. американцы захватили Марианские острова в Тихом океане. Это позволило создать там большую авиабазу, с которой тяжелые бомбардировщики «Б-29» могли наносить удары по всей территории Японии. К концу июля 1945 г. каждый японский город подвергся бомбардировкам. Около 300 тыс. мирных жителей погибли, 500 тыс. были ранены, а 8,5 млн лишились своих домов. Столь масштабные гражданские потери, впрочем, не сильно повлияли на умонастроения военной элиты Японии — они были готовы продолжать войну.

Значительно более противоречивая и трудная ситуация складывалась в Советском Союзе, где общество годами жило в состоянии милитаризации и мобилизации, а власть часто оправдывала насилие необходимостью подготовки к войне. Именно это было одним из лейтмотивов в репрессивной политике на присоединенных территориях в 1939-1941 гг. Сталинский режим также показал свое жестокое лицо, тайно совершив деяние, преступный эффект и отголоски которого будут сказываться многие годы и после войны. В марте 1940 г. Политбюро санкционировало расстрел части польских военнопленных офицеров. Без предъявления обвинения, без следствия и суда, без права на защиту от поляков «избавились» таким же безжалостным способом, как и от миллионов сограждан, казавшихся враждебными кремлевским властям по классовым или политическим соображениям. Были расстреляны свыше 21 тыс. человек. Все это находилось в вопиющем противоречии с официальной пропагандой и декларируемыми нормами советского образа жизни.

Катастрофическое развитие событий на фронтах поставило советскую власть на грань выживания. Принимались радикальные меры для стабилизации положения во всех государственных и общественных сферах. Главная их цель — не дать агрессору сломить волю к сопротивлению, максимально мобилизовать армию и народ для отпора врагу. Избранные методы и способы достижения цели по-прежнему вызывают оживленные дискуссии, хотя большинство отечественных исследователей готовы согласиться с их неизбежностью. Если судить по трофейным документам, то крайне неприятным сюрпризом для гитлеровцев стало уничтожение отступающими частями Красной Армии материальной части и всех наиболее значимых объектов, включая склады с продовольствием. Это быстро развеяло радужные представления берлинских экспертов о «советском пироге», который предполагалось грамотно «завоевать», «разделить», а потом «употребить». Уничтожением имущества, которое невозможно было эвакуировать, занимались в основном истребительные батальоны. В июле 1941 г. в 1755 батальонах числилось 328 тыс. бойцов.

Другой фактор, которому, как и на Западе, придавали принципиальное значение, — это разжигание ненависти к противнику. С первых дней войны в Москву посыпались жалобы на «мягкотелость» красноармейцев. Некоторые из них никак не могли взять в толк, почему немецкие пролетарии воюют против классовых собратьев. Пришлось принимать срочные меры для соответствующей антифашистской и антинемецкой агитации. На это были брошены лучшие силы творческой интеллигенции. Своего пика эта пропаганда достигла летом 1942 г. после череды военных неудач. Наибольшую известность получила статья писателя И. Г. Эренбурга «Убей!», опубликованная 24 июля 1942 г. в газете «Красная звезда».

Разжигание ненависти советской пропагандой часто увязывается с поведением красноармейцев в Германии в 1945 г. Это стало традиционным сюжетом в западной историографии, где даже подсчитано общее количество изнасилованных немок — около 2 млн. Несмотря на ангажированность, тема все еще мало изучена и плохо обеспечена источниками. Необходимо перенести дискуссию из эмоциональной в академическую плоскость. Что происходило в армиях союзников на территории оккупированной Германии? Как регулировались взаимоотношения с гражданским населением, какие меры предпринимались для противодействия насилию, мародерству и вообще любому произволу? Для ответа на эти вопросы требуется сводная статистика советских военных трибуналов, которая еще не рассекречена. Поэтому в настоящее время можно утверждать только очевидное — командованию всех союзнических войск приходилось наводить порядок, в том числе и с помощью судов. Несмотря на высказывания отдельных пропагандистов и высших офицеров, насилие в отношении гражданского населения Германии после завершения военных действий не являлось частью государственной политики и не санкционировалось верховным командованием.

Постоянно присутствовавший в сталинском режиме насильственный подтекст в годы войны никуда не исчез. Наоборот, произошло дальнейшее ужесточение трудового