Читать книгу "Игрушка для дракона 2 - Евгений Владимирович Щепетнов"

здешних лекарей — вызвали, лечил — платите, даже если не вылечил больного. С одной стороны понятно — мази-снадобья тратил, время свое драгоценное пустил на ветер, работал же? Так плати!

А может и правильно? До последнего лечат — даже если и надежды уже нет. Плати — и будет лечить больного. До последней твоей монеты…

* * *

Мы приехали в лавку раньше, чем вчера. Часам к восьми. Я ожидал, что у дверей уже ждет толпа, но…никого не увидел. Никого, кроме обычных базарных прохожих и зевак, разглядывающих меня и Марину — больше Марину, чем меня. Я им совершенно не интересен. Хотя…присмотрелся, и понял — на меня тоже смотрят. Но не как на красавца и все такое, а как я спутника ТАКОЙ красотки. Мол, что это за фрукт, с какой стати он вдруг образовался возле этой красавицы? Что за парнишка? Мужчины смотрят с ревностью, желая быть на моем месте, женщины — с другим интересом.

Аньку оставили с Марой, не взяли в лавку. Я ожидал, что будет суета — толпа клиентов, желающих приобрести раритетное, невероятно смертоносное оружие, но…никого не обнаружилось. Похоже, что полный облом. И самое отвратительное — я не знаю, почему так вышло. Где произошел сбой? Почему не сработало? Все сделано по уму! Клиенты извещены, клиенты пришли, увидели, им понравилось, и…пшик! Ничего! Где я ошибся? Чего не предусмотрел?

Так сидел и гадал часа два, перебрасываясь с Мариной не относящимися к делу словами. Например — я вкратце рассказал ей о том, что случилось с мясником, объяснив это происшествие тем, что его наказали боги. За подлость, за плохое поведение, за оскорбление честной женщины — взяли, да и наказали. И зря это сказал. После слов о богах Марина так на меня посмотрела, что я чуть не выругался — это ведь меня она называла посланцем богов! Так и захотелось ее спросить: разве у посланца богов имеются первичные половые признаки? А под кем она сегодня ночью так сладко стонала? Кого так яростно ласкала? Ангелы вообще-то бесполые существа, черт подери вас с вашими придумками!

Но ничего такого не сказал. Все равно придумает себе правдоподобное — для нее правдоподобное — объяснение. Если человек хочет во что-то верить, разуверить его задача практически безнадежная. Ибо верит он не потому, что имеется какой-то факт, неоспоримый и подтвержденный, а только потому, что верит. Вообще-то вся религия именно на этом и основана, и моего ума хватает, чтобы это понять.

Посетитель появился около полудня. Звякнул колокольчик, дверь открылась, и в лавку вошел человек в черном мундире с серебряными нашивками. У меня сразу же возникла неприятная ассоциация с гестаповцами — уж больно китель этого парня был похож на эсэсовский. Генетическая память, да. Мои предки душили этих тварей и ненавидели их всеми фибрами своей души. Так что я сразу сделал стойку, как охотничий пес.

Следом за «эсэсовцем» вошел мужчина лет пятидесяти — худощавый, элегантный, плечистый, с породистым, холеным лицом. Одет он был неброско, но явно дорого, если не присматриваться, сразу и не определишь его социальный статус. И только перстень на безымянном пальце левой руки говорил о том, что его хозяин человек очень непростой. Я не специалист по драгоценным камням, но даже мне хватило знаний понять, что стоит этот бриллиант огромных денег. Розовый бриллиант, самый дорогой в мире. Размером больше ногтя большого пальца руки.

За элегантным господином вошел мужчина лет сорока с портфелем в руках, типичный стряпчий, или секретарь. Офисный планктон, если земными понятиями. Но тоже дорого одетый, и на руках сразу три перстня — само собой, не такие дорогие, как у хозяина.

Охранник в черном мундире (а это определенно был охранник) встал у дверей, перекрыв проход широкими плечами. Оружия на нем не было, но в чем я совершенно уверен — этот тип, двигающийся с грацией леопарда, сам по себе является оружием. Этот как тот самурай, который без меча тоже самое, что самурай с мечом — только без меча.

Старший по-хозяйски огляделся, остановив взгляд на стенах, увешанных оружием, перевел взгляд на меня — для меня он смог уделить две секунды своего драгоценного времени, затем уставился на Марину, и левая бровь его слегка поднялась.

— Приветствую вас, уважаемая госпожа — вежливо-холодно сказал мужчина — Не ожидал встретить здесь (он выделил голосом «здесь») такую красивую даму. Не погрешу против истины, если скажу, что вы затмите своей красотой всех дам, которых я встречал в этом городе — да простит меня Императрица!

— Приветствую вас, господин — мило покраснела и смутилась Марина — Вы очень добры ко мне. Рада видеть вас в нашей лавке.

— Нашей? — слегка удивился мужчина, и перевел взгляд на меня. Взгляд был настолько холодным и тяжелым, что мне подумалось — так смотрит на добычу амазонская анаконда перед тем как ее задушить. Этот человек несомненно опасен, и принадлежит к самым высшим слоям общества. Ее настоящей элите.

— Нашей — подтвердила Марина, и замолчала, демонстративно не желая расшифровывать. Мол, какое твое дело? Кто ты такой, чтобы я тебя информировала?

А я вдруг понял, что этот человек прекрасно все знает. И про лавку, и про Марину.

— Уважаемый господин…не знаю вашего имени — начал я, сбросив маску наигранного равнодушия.

— Мое имя Варас Эгер — кивнул мужчина, и внимательно посмотрел на меня, будто ожидал какой-то реакции. Реакции от меня не последовало, и он улыбнулся уголками рта и немного удивился.

— Очень приятно познакомиться, господин Эгер — чуть поклонился я — Мое имя Робаг Костин, но скорее всего вы это уже знаете.

Мужчина снова чуть улыбнулся, но ни подтверждать, ни отрицать не стал.

— Что вас привело сюда, господин Эгер? — после короткой паузы спросил я — Давайте приступим к делу?

— К делу? — мужчина задумался секунды на две, вздохнул, пожал плечами — Хорошо. Тогда к делу. Я покупаю все ваше оружие…по двадцать пять тысяч за единицу.

— Все⁈ Сразу⁈ — удивился я — Но кинжалы дешевле…

— Все. Сразу. По двадцать пять! Я разве нечетко сказал? У меня плохая дикция и вы не расслышали? — надменно спросил мужчина — И чтобы все было предельно ясно: ВСЕ оружие, что у вас есть. Не только то, что выложено здесь. Ведь у вас еще есть оружие, так?

— Так — подумав, кивнул я — пятьдесят единиц. Мечи, кинжалы. Пятьдесят. Итого — восемьдесят.

— Хорошо — после почти незаметной паузы ответил мужчина — Восемьдесят. По двадцать пять тысяч. И больше у вас такого оружия нет, ведь так же? Вообще!

Мужчина пристально посмотрел мне в глаза, и снова показалось, что на меня смотрит огромная анаконда. Или…рептилия.

— Хорошо. Нет. Вообще! — кивнул я, остановив взглядом Марину, порывавшуюся что-то сказать.

— Славно, что мы поняли друг друга — мужчина улыбнулся почти нормальной улыбкой, и только глаза остались холодными, как лед — Идрак!

Он повернулся к стряпчему, тот с готовностью раскрыл портфель и достал оттуда бумагу с гербом Империи. Протянул руку, и стряпчий вложил вы нее что-то вроде карандаша — я уже знал, что это такое. Что-то вроде магической авторучки, оставлявшей на бумаге черный след, будто высококачественными чернилами. Только этот след нельзя стереть ничем. Никакими средствами. Кроме магии, наверное, и то не факт.

— Я ожидал чего-то подобного, потому не стал заранее проставлять цифру — пояснил мужчина. Он быстро начертил несколько цифр, слов, и подвинул документ ко мне. Именно ко мне, а не к Марине, что указывало на то, что он прекрасно знает, кто есть ху.

— Да миллиона имперских золотых — кивнул мужчина, легонько хлопнув по документу (Марина едва слышно охнула) — Документ на ваше имя, господин Робаг Костин. Можете отнести его в Имперский банк, и вам на счет упадут эти два миллиона. С вас требуется только лишь гарантировать, что больше нигде и никогда не всплывут подобные артефакты. Я имею в виду — оружие. Ничего подобного. Если хоть один подобный этим предмет где-то появится…наш договор будет расторгнут. С очень нехорошими для вас последствиями.

— А чем же нам торговать⁈ — вдруг вмешалась в разговор Марина.

— Чем? — удивился мужчина — Да чем угодно! Только не ЭТИМ. Вы поняли, господин Костин? Гарантируете, что подобное не повторится?

— Где-то есть еще один нож — угрюмо сказал я.

— Уже нет — усмехнулся мужчина — Этих мечей и кинжалов не было. Вообще. Это…слухи. Болтовня базарная. Вопросы есть?

— А с оставшимися пятьюдесятью как? —