Читать книгу "Том 2. Роковые яйца - Михаил Афанасьевич Булгаков"

Анюты со словами: «нет ли папиросочки», в тот момент, когда Анюта была голая.

Ну, совершенно голая бабочка, в чем мать родила. На вопрос Анюты, стащившей с постели одеяло и соорудившей на скорую руку римскую тогу: «Чтой-то вы? Рази ж можно так делать?» — ответил улыбаясь:

— Ну, что там. Что мы, буржуи-интеллигенты, чай, в одной квартире живем.

В кухне вечером был совет семи женщин. Резолюция: бурнаковский племянник — негодяй, ежели съемщик не уймет, жаловаться самому Кирпичеву.

Видение: тень бурнаковского племянника прошла по коридору, нагло улыбаясь и будто бы со словами:

— Ах, дуры бабы. Чего сбесились.

Продолжение следует

1. Ночью на новоселье играли в карты у бурнаковского племянника, причем Хлюзина бурнаковский племянник обыграл на четыре червонца. Хлюзин плакал и гонялся с ножом за бурнаковским племянником.

2. В гостях у племянника был дядя, сам Бурнаков, и побил жену.

3. Племянник устроил танцы, причем внизу рухнула штукатурка. Когда снизу пришли, бурнаковский племянник пригрозил, что пожалуется в Ге-пе-у.

4. У Аксиньи колдовским образом пропал примус. Бурнаковский племянник угрожал в коридоре стереть с лица земли каждого, кто в связи со словом «примус» упомянет его имя или же имя его брата Володьки.

Лицо племянника на экране

Глаза необыкновенные — одновременно испуганные и наглые. Волосы стоят ежом, черные, как на сапожной щетке. Лицо вдребезги потертое, бледное. 22 года. Расстегнутый френч, расхлыстанный ворот.

Действие продолжается

5. Аксиньин примус нашелся в кладовке сломанный. Это чудо! Как он туда попал?

6. Кошмар! Кошмар! Слух — племянник обольстил секретаря домовой ячейки и хочет войти во фракцию. Съемщик рвал на себе волосы, кричал у себя в комнате: «Мы пропали».

7. Племянник сделал предложение Анюте. Когда та отказалась, вышел из ее комнаты, напевая:

— Ладно-с. Ладно-с. Вот мы еще посмотрим, по каким таким документам вы проживаете. Нашей фракции таких не нужно.

8. Съемщик просил племянника не играть в квартире на гармонии после 2-х часов ночи.

Отвечено

— Ты мне не бузи. У нас пианинов нету. А тебя давно собираюсь попереть из съемщиков.

Венец ужаса

О-о! Прошел слух, что Володьку — племянникова брата — выпустили из тюрьмы. Съемщик ходил по комнатам и собирал деньги на замок для парадной двери и говорил: «Теперь посматривайте».

Бурнаковский племянник объявил, что Володька жить будет в его комнате. Все кончено.

Небесное правосудие

Слух, а затем несомненная правда.

1. Дядю Бурнакова вычистили.

2. Дядя лишился ответственного поста. А затем слухи еще более грозные:

а) Дядю отдают под суд.

б) Дядя был всем и стал ничем.

Племянник впадает в ничтожество

Съемщик, встретив бурнаковского племянника, сказал ему:

— Вы — наглец. Хуже вас никого нету в доме.

И бурнаковский племянник ничего не ответил.

Конец

Бурнаковский племянник выехал из дому, ибо его затравили. Из фракции его вышибли.

Послесловие

Это конец этому странному фельетону, но это не все, что я хотел сказать.

Публика, читающая вообще, читает плохо, не вдумываясь. Ей кажется, что фельетонные герои — это так... чепуха... Напрасно, напрасно. Бурнаковский племянник — тип, столь же прочный, как и бессмертные типы Н. В. Гоголя. И представьте, таких бурнаковских племянников в Москве не менее 8 тысяч.

По самой скромной статистике.

Шиберов-валютчиков уже выселили из Москвы. Правда, пока еще не всех. Тысячи три.

Вот ежели бы вслед за ними попросили и племянников, бесподобно бы было. Истинный бог.

«Бакинский рабочий». 30 марта 1924 г.

Под заглавием «Московский Вавилон» перепечатан в книге: Булгаков М. Забытое. Мюнхен, 1983.

Затем в книге: Булгаков М. А. Повести. Рассказы. Фельетоны. Москва: Советский писатель, 1988.

Под заглавием «Московский Вавилон» — в книге: Булгаков М. Похождения Чичикова. М.: Современник, 1990.

Публикуется по тексту газеты «Бакинский рабочий».

Золотые документы. Из моей коллекции

Предисловие коллекционера

Когда описываешь советский быт, товарищи писатели земли русской, а в особенности заграничной, не нужно никогда врать. Чтобы не врать, лучше всего пользоваться подлинными документами. Таких документов (писем рабочих корреспондентов из советской провинции) благодаря любезности знакомых у меня накопилось до 200 штук. Некоторые из них я привожу полностью, в точности сохраняя стиль.

I. Брандмейстер Пожаров

Покорнейше вас прошу, товарищ литератор, нашего брандмейстера пожаров (фамилия с малой буквы. — М. Б.) описать покрасивее, с рисунком.

Был у нас на станции Н. Балтийской советской брандмейстер гражданчик Пожаров. Вот это был пожаров так знаменитый пожаров, чистой воды Геркулес, наш брандмейстер храбрый.

Первым долгом налетел брандмейстер на временные железные печи во всех абсолютно помещениях и все их разобрал в пух и прах, так что наши железнодорожники, товарищи-граждане, братья-сестрицы, вымерзли, как киты.

Налетал Пожаров в каске, как рыцарь среднего века, на наш клуб и хотел его стереть с лица земли, кричал, что клуб антипожарный. Шел в бой на Пожарова наш местком и заступался и вел с разрушителем нашего быта бой семь заседаний, не хуже Перекопа. Насчет клуба загнали месткомские Пожарова в пузырек, а на библиотечном фронте насыпал Пожаров с факелами, совершенно изничтожил печную идею, почему покрылся льдом товарищ Бухарин со своей азбукой и Львом Толстым и прекратилось население в библиотеке отныне и вовеки. Аминь. Аминь. Просвещайся где хочешь!

И еще не очень-то доказал гражданин брандмейстер свою преданность Октябрю! Когда годовщина произошла, то он, что сделает ей подарок, возвестил на пожарном дворе с трубными звуками. И пожарную машину всю до винтика разобрал. А теперь ее собрать некому, и ввиду пожара мы все просто погорим без всякого разговора. Вот так имеет годовщина подарочек!

Лучше всего припаял брандмейстер нашу кассу взаимопомощи. Червонец взял и уехал, а по какому курсу — неизвестно! Говорили, видели будто бы, что Пожаров держал курс на станц. X подмосковную. Поздравляем вас братцы подмосковники, будете вы иметь! Было жизни пожарской у нас ровно два месяца, и настала полная тишина с морозом на северном полюсе. Да будет ему земля пухом, но червонец пусть все-таки вернет под замок нашей несгораемой кассы взаимопомощи.

Фамилию мою не ставьте, а прямо напечатайте Иван Магнит, поязвительнее сделайте его.

Примечание:

Милый Магнит, язвительнее, чем вы сами сделали вашего брандмейстера, я сделать не умею.

II. Крокодил Иванович

У нас на заводе, по милости нашего знаменитого дурака заводского Гаврюшкина, случилась невероятная история. Родили одновременно 13-го и 14-го числа две пролетарских работницы жена истопника Ивана Морозова и Семена Волдырева. И наш завком предложил устроить младенцам октябрины, дабы вырвать их из рук попов и