Читать книгу "Падение - Инди Видум"

— Но как? — спросил он. — Мне в салоне делали несколько часов.

Я презрительно фыркнул.

— Специалисты бывают разными, Олег. Не всегда определяет сила, иногда талант и умения.

Глава 7

При Олеге мама промолчала, но дома устроила настоящий допрос.

— Что это было, Ярослав? — строго спросила она.

— Ты про что, мама?

— Что ты сделал с машиной?

— Там заклинание было неправильное, — снисходительно пояснил я. — Пришлось его немного улучшить, нанести заново, а старые убрать.

— И как ты это понял? Как ты вообще решился туда лезть?

— Что значит «как понял»? Увидел.

— Не ври, Ярослав. — Она грозно свела брови. — Заклинания никто не видит.

Сказать, что я обалдел, — ничего не сказать. Что там внушал Айлинг? «Принципы магии едины во всех мирах. Они столь же незыблемы, как законы физики и алхимии» И что же я вижу? Стоило переместиться в другой мир — и уже налицо незнание базовых принципов. Или незнание мамой основ магии. Не могу отрицать, что это тоже возможно: на месте правящей верхушки я бы не стал выдавать секретов не-магам. Но отвечать что-то надо, мама просто так не отступится — стоит напротив, насупившись и уперев руки в бока. По воспоминаниям Ярослава максимум, что грозило, это длинная воспитательная речь. Не пороли его не разу. Возможно, зря. Айлинг никогда не пренебрегал необходимыми мерами по выправлению поведения мага, и если бы не целительские навыки наставника, ходить бы мне со шрамами на спине, а так… А так я вспомнил, что спина у меня уже другая и сводить с нее шрамы некому.

— А я вижу, — ответил я, не желая скрывать уже открывшуюся правду. — После удара по голове во мне что-то изменилось и я стал мочь больше.

— Изменилось, — согласилась мама, подозрительность из взгляда которой не уходила. — И ты сам изменился.

— Просто подстригся.

Я провел рукой по короткому ежику на голове, и мама наконец оттаяла и рассмеялась.

— И всё же, Ярослав, мне не хотелось бы, чтобы ты питал иллюзии, — все же сказала она, опять становясь серьезной. — С твоим уровнем тебя ни в одну магическую школу не возьмут. Это мне пояснили, когда проверяли от Лазаревых. Магия не для тебя.

— Посмотрим, — ответил я и ушел к себе, не желая больше говорить на эту тему.

Там я сразу залез за компьютер, чтобы выяснить, насколько правдивы сведения о магии, которыми меня загрузили этим вечером. Увы, действительность оказалась как раз таковой. Маги не видели заклинаний, они не знали о внутреннем зрении и не развивали его. Новые заклинания придумывали на ощупь, методом проб и ошибок. Именно поэтому им до сих пор не было доступно ничего из сложных, а маги, если и мерились силой, то чаще именно силой, а не умениями и виртуозностью. Не удивительно, что больше всего ценились боевые маги: только они могли эффектно показать свои умения.

Вызов от Айлинга оказался неожиданностью и был такой силы, что в транс я провалился, не прилагая к этому ни малейших усилий. Более того — меня в него буквально засосало и я даже не смог противопоставить ему хоть что-то, слишком неравными были силы.

— Ты ш-што творишшь? — прошипел наставник, увы бывший и от этого еще более опасный.

Был он взбешен, чего даже не пытался скрыть.

— Чего ты добиваешься? Как ты вообще пробиваешь защиту Дамианы? Ты же утверждал, что тело, в которое ты попал, слишком слабое.

— Вы требуете с меня отчета? — максимально отстраненно спросил я. — Но вы потеряли на это право, отказавшись от ученика.

— В моих учениках не было и не будет болванов, позволивших себя убить, — отрезал он.

— Значит, ваше любопытство останется неудовлетворенным.

Айлинг прищурился, явно что-то обдумывая, но отменять свое решение не стал. Как и тратить на меня ресурсы — окружение его фигуры было просто неструктурированной клубящейся темной массой. Проецировал он только себя и именно в таком виде, как был, ничего не убирая и не добавляя.

— Я согласен оставить его неудовлетворенным при условии, что ты оставишь Дамиана в покое.

Похоже, пострадала его профессиональная гордость, ибо Айлинг посчитал, что я прошел в сон Дамиана через его защиту.

— Я смогу рассчитывать на ответную любезность?

— Мальгус, не наглей, — рыкнул он. — Я могу достать тебя даже там, где ты сейчас.

— Я не требую ничего невыполнимого, — возразил я. — Так, пару консультаций при необходимости.

— Не многого ли ты хочешь?

— Ваша репутация стоит дешевле нескольких консультаций?

— Хорошо, — буркнул он, — но с моей стороны условие. Ты не беспокоишь меня по пустякам. Только по серьезным вопросам. Развитие дефектных каналов и источника — вопросы несерьезные.

— Для меня это вопрос выживаемости.

— Ты с ним должен справиться сам, иначе придется признать, что я плохой учитель. Я тебе дал все для решения этой задачи.

Айлинг устроился поудобнее и ехидно заулыбался. Считать ли это шагом к восстановлению отношений учитель-ученик? Пожалуй.

— Хорошо, — согласился я. — Но тогда вы должны непременно сказать Дамиану, что договорились со мной на год, что я не буду приходить в его сны.

— А через год?

Я улыбнулся и развел руками. Через год я смогу окрепнуть так, что действительно пройду через все защиты, и упускать такую возможность не намерен.

После разговора с Айлингом я оказался настолько вымотан, что хватило меня лишь на добраться до кровати, хотя еще пару часов назад я собирался изучать школьную программу. Выяснять, на что делать упор и что Ярослав упустил из виду, нужно было срочно.

Всю глубину незнаний Ярослава мне пришлось ощутить уже на следующий день. Сначала Леонида Викторовна, которая была не только классной, но и учителем математики, вытащила к доске. Нет, у меня самого проблем с математикой никогда не было, но это у меня. Местная манера решений сильно отличалась от принятой у нас, к тому же приходилось еще и совмещать свои знания с местной манерой написания цифр и значков, в которых прежний Ярослав путался, не имея то ли способностей, то ли желания сложить два и два и получить четыре. Поэтому я хоть и решал правильно, но делал это столь медленно, что учительница не удержалась от пары ехидных замечаний. И не только она. Полина Ермолина твердо вознамерилась отыграться на мне за свое вчерашнее унижение и добавляла к комментариям учительницы свои, куда более едкие и неприятно царапающие мое самолюбие. Ее я гордо игнорировал, но игнорировать учительницу никак не мог.

— Елисеев, Елисеев, — вздохнула Леонида Викторовна, — как ты экзамены собираешь сдавать с такой скоростью? Черепахи быстрее решают.

— Главное, я решаю правильно, а скорость непременно возрастет. Сомневаюсь, что вы можете сказать то же о черепахах.