Читать книгу "Владимир Мономах. Между историей и легендой - Дмитрий Боровков"

По всей видимости, эта экспедиция была предпринята Мономахом поздней осенью 1078 г. Это была не последняя кампания в этом году, так как далее читаем: «А в ту зиму повоевали половцы Стародуб весь, и я пошел с черниговцами и с половцами, и на Десне захватил в плен князей Асадука и Саука и дружину их перебил. А на утро за Новым Городом (Новгородом-Северским. – Д. Б.) разбили сильное войско Белкатгина, а семечей и всех пленников отняли»[117]. В этом фрагменте следует обратить внимание на то, что в борьбе с одними половецкими ордами Владимир Мономах, по-видимому, делал ставку на другие[118].

Факты, приведенные в «Поучении», позволяют предполагать, что отношение князя к кочевникам на протяжении его политической деятельности не было неизменным. В конце 1070-х гг. он использовал половцев в качестве союзников и лишь позднее стал выступать в качестве организатора сопротивления половецкой агрессии, образ которого был запечатлен на страницах «Повести временных лет». Летопись сохранила упоминание о том, что в 1080 г. по приказанию отца Владимир Мономах предпринял поход на «переяславских торков» – федератов, живших на южных рубежах Русской земли, которые «заратились на Русь», но были побеждены.

Летом 1079 г. получила продолжение борьба за наследство Святослава Ярославича, которую на сей раз возглавил пришедший на Русь с половцами тмутараканский князь Роман, по-видимому оставивший на княжении в Тмутаракани вместо себя брата Олега. Против него выступил Всеволод Ярославич, ставка которого располагалась у Переяславля. Ему удалось заключить мир с кочевниками, которые вернулись в степь, убив Романа по дороге. Вскоре после этого его брат Олег был захвачен некими «хазарами» (вероятно, представителями хазарской общины Тмутаракани) и выслан в Константинополь, а на его место из Киева или Чернигова прислан посадник Ратибор.

Все эти действия выглядят идеально скоординированными и выгодными для киевского князя, подчинившего своей гегемонии все русские княжества, так что складывается впечатление о его тайной причастности к этим акциям, позволившим на короткое время подавить оппозицию «младших» князей. Из Константинополя Олег Святославич был отправлен в ссылку на остров Родос, где, по свидетельству русского путешественника начала XII в. игумена Даниила, провел два года. Затем положение князя-изгнанника улучшилось. Олег был возвращен с Родоса и сумел войти в круги византийской аристократии, женившись на знатной гречанке Феофано Музалон.

Вероятно, с византийской помощью он в 1083 г. вернулся в Тмутаракань, где к тому времени уже не было посадника Ратибора. В 1081 г. его изгнали из города новые представители княжеской оппозиции, которые не имели своих волостей – Давыд Игоревич и Володарь Ростиславич, внук и правнук Ярослава Мудрого. Олег арестовал своих родственников и расправился с хазарами, которые прежде советовали убить его брата Романа и его самого. Хотя Олег отпустил бывших правителей Тмутаракани на свободу, Давыд блокировал торговые пути устья Днепра (в Олешье), совершив нападение на караван византийских купцов. В ситуацию был вынужден вмешаться киевский князь, распорядившийся в 1084 г. привести Давыда в Киев и дать ему Дорогобуж, который был центром Погорины, граничившей с Киевской землей.

Вопрос об изначальной принадлежности этой волости является предметом споров. Большинство исследователей, вслед за С. М. Соловьевым, считает, что прежде эта волость подчинялась волынскому князю Ярополку Изяславичу, а меньшинство поддерживает предположение В. Н. Татищева о том, что Погорина была выделена из состава Киевской земли, но на нее претендовал Ярополк Изяславич[119]. Дальнейшее развитие событий, описанное в «Повести временных лет» под 1085–1086 гг., указывает на то, что киевский князь осуществил этот акт за счет волынского князя Ярополка, что привело к конфликту, хотя между ними существовала общность стратегических интересов, на которую указывал М. С. Грушевский, писавший, что Всеволод Ярославич и Ярополк Изяславич удерживали за собою волости, оспариваемые князьями-изгоями[120], так что вряд ли они стали портить отношения из-за приграничной территории. Тем более учитывая тот факт, что за год перед этим волынский князь был вынужден прибегнуть к помощи киевского князя.

Недоразумения на Волыни начались в 1084 г., под которым в «Повести временных лет» записано: «Приходил Ярополк к Всеволоду на Пасху. В это же время побежали два Ростиславича от Ярополка и, придя, прогнали Ярополка, и послал Всеволод Владимира, сына своего, и выгнал Ростиславичей, и посадил Ярополка во Владимире». Далее упоминается о наделении Давыда Игоревича княжением в Дорогобуже, а под 1085 г. читаем, что Ярополк «хотел идти на Всеволода, послушав злых советников», однако это намерение не осталось тайной для киевского князя, который, узнав об этом, послал против него Владимира Мономаха. Либо мятеж был плохо подготовлен, либо Ярополк не ожидал стремительной реакции из Киева, так что, оставив свою мать Гертруду и дружину в Луцке, бежал в Польшу. «Когда же Владимир пришел к Луцку, сдались лучане. Владимир же посадил Давыда во Владимире на место Ярополка, а мать Ярополка, и жену его (Кунигунду фон Орламюнде. – Д. Б.), и дружину его привел в Киев и имущество его взял». Судя по всему, конфликт между ними не был глубоким: вернувшись из Польши в 1086 г., Ярополк «сотворил мир с Владимиром, и пошел Владимир назад к Чернигову. Ярополк же сел во Владимире»[121].

Более детальная репрезентация событий дана в «Польской истории» Яна Длугоша (1415–1480), который писал следующее: «Князь Ярополк, сын Изяслава, прежнего князя киевского, почтя за великую несправедливость, что Киевское княжество после смерти его отца Изяслава наследовал его дядя Всеволод, собирает войско, чтобы с его помощью напасть войной на Всеволода и изгнать его с киевского стола. Когда Всеволод узнал об этом, он собирает ближний совет и обсуждает, что делать. Один из числа советников подал ему совет, рассуждая так: «Собрав войско, пошли против Ярополка своего сына Владимира, а меня пошли прежде него: я обману Ярополка и одержу над ним победу без оружия». Тот одобрил такой совет, и лживый советник прибыл к Ярополку и сказал ему: «Не доверяй своим советникам и воинам, все они на стороне твоего врага Всеволода и поклялись предать тебя ему. Послушай моего верного совета и беги к польскому королю Болеславу, который некогда восстановил [на столе] твоего изгнанного отца Изяслава, и проси у него помощи». Ярополк поверил коварной и лживой речи и, оставив Русь, бежал в Польшу, держа под подозрением всех своих советников и воинов. Мать свою, жену, сыновей и домочадцев он помещает в крепости Луцке, велев им, чтобы как можно упорнее сопротивлялись врагу, пока он не вернется с польским войском. После того как он удалился в Польшу, к Луцку подошел сын Всеволода Владимир с войском, которому тотчас и безо всякого сопротивления крепость была сдана; в ней он нашел мать, жену, сыновей и домочадцев Ярополка и пленниками увез их в Киев, а домочадцев продал. Польский же король Болеслав, не имея возможности лично оказать помощь Ярополку из-за раздора, возникшего между ним и воинами, посылает, однако, с ним войско из своих польских племен, при поддержке которого тот первым делом идет к Луцку. А сын Всеволода Владимир, не осмеливаясь сопротивляться ему и его силе, посылает послов и примиряется с ним, вернув немедленно или поклявшись вернуть не только Луцк и другие крепости Ярополка, которые ранее захватил, но и все принадлежащее Ярополку. Заключив мир, Владимир направился на свой стол в Чернигов, а Ярополк, наградив польское войско, отпустил его в Польшу…»[122]