Читать книгу "Ты в порядке. Книга о том, как нельзя с собой и не надо с другими - Алина Адлер"

Булькает, давит, колет, протыкает, защелкивает, жжет, облепляет, затягивает, останавливает, вяжет, стягивает, подчиняет, ноет, замораживает.

Люди ощущают тревогу так по-разному, потому что это комплексное переживание.

Это чувство можно сравнить с ямой, в которую набросаны слои страха, растерянности, беспомощности, отчаяния, неуверенности. И еще страха, страха, страха.

Я не зря упомянула страх несколько раз. Он главный. Иррациональный, проникающий, как дождевой поток, питающий сухую землю тревоги. И он имеет конкретную направленность — откуда и куда, рассмотрим на примерах.

***

Перед тем как щелкнуть выключателем ночника, я просматриваю в своем ежедневнике запись клиентов на следующий день.

Вторник:

10:00 — Галина (семейные отношения);

12:00 — Евгения (тревога);

13:30 — Максим (тревога);

15:00 — Марина (самооценка);

18:00 — Светлана (тревога).

Я могу открыть свой ежедневник на странице с надписью «понедельник» или «пятница», «сентябрь» или «март», и клиентский запрос «у меня тревога» будет с отрывом лидировать среди тем «неуверенность», «измены», «хочу разобраться в себе» и «психотравмы».

Итак, вторник.

В полдень придет Евгения. Три недели принимает успокоительные — пока что натуральные, на травках. Не помогают...

«Вообще, я флегма. Мы в семье все такие. У меня и муж очень спокойный человек, и сын тоже уравновешенный, тихий, — рассказала Женя. — Но в какой-то момент что-то пошло не так, и я занервничала, превратилась в какую-то клушу. Сына постоянно дергаю, переживаю за все. Тревога только нарастает. Все не то, все не так, суетно внутри постоянно. Я чувствую, что не могу с чем-то справиться, а вот с чем — не пойму».

Поискали вместе с Евгенией и обнаружили место запуска ее тревоги. Два месяца назад, в конце школьной третьей четверти, у Жени состоялся разговор с учительницей ее сына:

— Евгения Валерьевна, вы знаете, он у вас такой необщительный, замкнутый мальчик, очень тихо говорит. Хотя дети его любят. А вот мне с ним сложно найти общий язык. Скажите, с ним все в порядке? Я переживаю. Может, его надо показать специалистам?

Женин внутренний бульдог клацнул челюстями.

— Да, он спокойный ребенок, но точно не замкнутый. В кругу близких людей он веселый и болтливый. Видимо, это он пока что с вами такой. Но я верю в ваш профессионализм, вы найдете подход. А ему нужно больше времени, чтобы привыкнуть, — защитила она сына, но сама не успела запахнуться от холодка тревоги.

Слова учительницы зацепили. Женя стала присматриваться к сыну, к себе, ворошить историю его маленькой жизни, беспокоиться за его будущее. Тревога перерастала в раздражение, когда Женя слышала, как другие мамы хвастаются достижениями своих детей.

«Признаки аутизма у детей в 7 лет», «проблемы с адаптацией в школе», «ребенок молчун, что делать», «как научить ребенка общаться» — выстроились фразы в поисковике Жениного телефона. Внутри у Жени поселилась «я-плохая-мать», в супруге обнаружился «невнимательный отец», в работе — «причина всех бед». Досталось и дедушке: «Это он в моего папу такой нелюдимый уродился»...

У тревоги есть свойство: обволакивать человека и просачиваться в каждую молекулу его жизни.

Следующий Максим. «Вы не наш пациент, молодой человек. Не наш. Пока что! — отрезал невролог и засунул "простыню" с результатами анализов в медицинскую карточку. — Это что-то психологическое у вас. Я, конечно, выпишу легкие успокоительные, но не гарантирую, что помогут. А к психологу сходите. И не тяните с этим, а то еще через пару месяцев вас уже лечить придется от тревожного расстройства».

С таблетками Максим стал быстрее засыпать, но с утра тревога снова назойливо облепляла душу. Уже полгода у Максима неопределенная ситуация на работе. Сокращения, реконструкция предприятия, ипотека, семья, двое детей. Максим пока что держится, но ценой постоянного напряжения. «Я на это предприятие как попал после института по распределению, так и проработал там до своих тридцати пяти, дорос до руководящей должности. Поначалу мне сложно было принять, что придется менять место работы. Теперь, кажется, уже привык к этой мысли, но тревога все равно не отпускает».

Из тревоги Максима мы выудили его неуверенность: «а вдруг не получится», «а вдруг я не справлюсь», «а вдруг меня не возьмут», «а вдруг я не сумею показать себя с лучшей стороны и не понравлюсь».

У тревоги есть кодовая фраза: «А вдруг».

Светлана пришла в шесть. Она начала тревожиться с Нового года, а сейчас лето.

— Что вас тревожит больше всего? — спрашиваю Светлану.

— Вообще все понемногу. Я стала какая-то пугливая, настороженная. Но больше всего тревожусь насчет мужа, вернее, насчет его отношения ко мне. Хотя вроде у нас все спокойно…

«Пролистав» события новогодних праздников, Светлана вспомнила один эпизод. «Умная женщина знает, что мужчина гуляет телом, а не душой», — дожевывая куриную ногу произнес ее муж за праздничным столом. Мужчины взорвались смехом, девочки захихикали. Света тоже криво улыбнулась. Но к еде больше не притронулась...

«Ну пошутил и пошутил! Я так сказал, просто чтобы разговор поддержать! Где-то прочитал эту фразу. Не бери в голову, родная», — успокоил муж, когда на следующий день Света решила обсудить с ним смысл сказанного.

В голову не взяла, а чувствам приказать не смогла… Неосторожная фраза мужа легла на давнее травматичное переживание: девять лет назад, будучи в первых длительных отношениях, Света пережила измену любимого и тяжелый разрыв. Встретив будущего мужа, долго училась доверять ему. Тревога раскрутила в женщине подозрительность: «Я делаю ужасные вещи! Просматриваю телефон мужа, пристаю со всякими глупыми расспросами. Он уже злится на меня, а я ничего не могу с собой поделать. Мне тревожно, что он разлюбит меня, уйдет к другой».

У тревоги есть способность: закидывать гарпун в прошлое и вытаскивать оттуда болезненные переживания, которые проецируются на реальную ситуацию, но не имеют к ней прямого отношения.

У Евгении — страх за будущее ребенка.

У Максима — страх быть отвергнутым.

У Светланы — страх потерять отношения.

Прежде чем я нарисую здесь фигурную скобку со стрелочкой, спрошу: вы заметили, что общего у этих страхов?

Страх будущего.

Ваше восприятие реальности просачивается сквозь пальцы и не задерживается в ладонях, потому что вы пытаетесь всмотреться в ЕЩЕ не случившиеся события УЖЕ испуганным взглядом.

Застигнув вас врасплох, тревога бесцеремонно отнимает территорию у спокойствия.

Когда вы получаете реальный сигнал — это может быть фраза, событие, неожиданная неприятная перспектива, чье-то мнение или негативный опыт, чья-то болезнь, смерть, — вы тревожитесь. И это нормально (помните, в главе 1 я рассказывала о чувственном отклике на раздражитель).