Читать книгу "Плати за ошибку, Бес! - Олеся Егорова"

В этот момент телефон завибрировал, оповещая о сообщении. Посмотрел на экран, и увидь я там другое, удивился бы, наверное. Но адрес был тот же, что и в предыдущем смс. Резиденция Дэвида.

— Я убью эту гниду! — Вскочил с кресла, и пошёл к выходу, но Чужой рывком вернул меня обратно.

— Остынь, Бес.

— Остыть? Ты хоть понимаешь?! Он нас положить хотел. И её, и меня. Бари погиб из-за него. И он не остановится, пока не закончит. Предлагаешь подождать его прямо здесь?!

— Я предлагаю дождаться, пока Элена придёт в себя, выяснить у неё, как она оказалась в нашей семье. Что они вообще задумали. И могло ли всё стать простой случайностью. Хотя нет, не могло. Если бы она не понимала кто мы, то не стала бы менять фамилию и так тщательно затирать своё прошлое. Но с этим разберёмся позже. Во всяком случае, за время прибывания на острове она не сделала ничего плохого ни моей семье, ни что ещё более странно тебе. Пока она здесь, ей ничего не угрожает. Потом мы её спрячем, и разберёмся с Дэвидом. Ты разберёшься. А я помогу всем, что будет в моих силах.

Артём с Полиной уехали из клиники через час, а ещё через несколько часов Элену перевезли в палату. Её состояние стабилизировалось, но девушка всё ещё была без сознания. Врачи не давали прогнозов о том, когда она очнётся, а я так и не смог оставить её одну. Весь день просидел возле её кровати, отлучаясь лишь по острой необходимости, оставляя вместо себя двух проверенных бойцов. А потом снова возвращался, и вглядывался в безмятежные черты лица Элены, вновь и вновь вспоминая подробности той самой ночи, когда увидел её впервые, и после которой её жизнь превратилась в ад. А потом сам не заметил, как начал говорить вслух, рассказывая ей всё, что тогда произошло. И пусть Элена меня не слышала, но с каждым словом становилось всё легче, как будто из проколотой раны постепенно выходил гной, который отравлял организм всё это время. Я говорил, погружаясь в воспоминания так глубоко, что уже не разделял черту между воспоминаниями и реальностью. Казалось, я сейчас не в палате клиники, а в том самом доме, где всё произошло. Я словно заново пронизывал всё сквозь себя, чувствовал свои шаги в тёмном доме, ощущал дрожь в руке от только что совершённых выстрелов, слышал бешеный грохот своего сердца, когда на втором этаже дома нашёл первое тело. Это был мальчик лет двенадцати, он спал в своей кровати, по крайней мере так мне показалось вначале. Но что-то заставило подойти ближе, и кровь в жилах заледенела уже навечно. Он был мёртв. Даже пульс не нужно было прощупывать, чтобы понять, что его уже не спасти. Выстрел произвели сквозь подушку, которая валялась в нескольких метрах от кровати, отброшенная убийцей, и заляпанная бурыми пятнами крови. Такими же, как и на лице парня. Я вышел из комнаты, на автомате делая шаги, не в силах справиться с увиденным, зашёл в следующую. Женщина так же казалось спящей, но на этот раз я не остановился возле двери, прошёл сразу же к её кровати, и понял, что и здесь царит смерть. В центре её лба была аккуратная дырочка, а на тумбочке лежали те самые серьги, что сейчас были в моей руке. Врачи их сняли с Элены перед операцией, и отдали мне. Лазурные капли переливались в свете настольной лампы, обрамлённые серебряными ветками с небольшими шипами. Я сжимал их в ладони, чувствуя, как шипы впиваются мне в кожу, прокалывая её, и пачкаются в моей крови. А я не ощущал боли, лишь садистское удовольствие, плавно растекающееся по телу и отторгающее на время боль в груди.

Когда я закончил свой рассказ, Элена всё ещё была без сознания, и в тот момент я наконец понял, что знаю, как наказать Дэвида. Притушил в лампе свет, в последний раз взглянул в лицо девушки, и вышел из палаты. Артур Холл только на следующий день узнает о том, что я покинул город, иначе бы не отпустил. Потому что сюда я больше не вернусь. В аэропорту Майами девушка-кассир с очаровательной улыбкой продала мне билет в один конец.

Глава 10. Элена

Очень сложно просыпаться с ощущением предательства, с этим вкусом горечи и яда на языке. Когда нет сил плакать, когда не чувствуешь боли, и когда понимаешь, что в этом мире для тебя места нет.

Я очнулась в палате. Ужасно хотелось пить, а конечности не слушались, не было сил поднять даже руку, чтобы нажать на кнопку вызова персонала. То, что я здесь, для меня не было шоком. Я прекрасно помнила, как выходила из бара, как чувствовала страх, и ощущение неправильности происходящего. Словно я что-то делала не так. Помнила боль от кипящих пуль в своём теле, помнила страх в глазах Беса, и то, как он гладил меня по волосам. Это не было, как описывают в книгах, что я проснулась в счастливом неведении, а потом на меня обрушились воспоминания. Мне ничего не снилось, а потому не с чем было спутать реальность, в которую я вернулась. Реальность, в которой мой дядя убийца, а я жалкая слабачка, которая не в состоянии отомстить за смерть родных. Меня все обводят вокруг пальца. Бес, который всем дорог, и которого так любят… Какая мне разница, кто он сейчас. Мне важно лишь то, что однажды он спустил курок, и оборвал жизни моих близких. Я не должна его жалеть, всё это было слабостью, которую следует забыть. С ним всё просто. Забыть. Ненавидеть. Терзать. Но Дэвид… Зачем? Ради компании? Но почему именно сейчас? Почему не раньше, не в любой другой день? Почему он хотел убить нас вместе с Бесом? Столько вопросов, и ни одного ответа… Лишь ощущение пустоты внутри, грызущей твою плоть, и обгладывающей кости. А я слабая, безрукая, бестолковая, и даже жалость к самой себе перестала ощущать в эту ночь навсегда.

Оглядевшись вокруг, я заметила, что кресло придвинуто очень близко к кровати, а плед на нём смят. На столике у кресла стоит недопитая чашка кофе, а рядом с ней мамины серьги, которые были на мне в баре. В коридоре послышались быстрые, тяжелые шаги, словно кто-то очень торопился, а буквально через секунду дверь распахнулась. Я успела закрыть глаза и выровнять дыхание, прежде чем вошедший в комнату человек, постояв несколько секунд у кровати, опустился в кресло. Это был Бес. Не нужно было видеть, чтобы понять, что это он. Я успела выучить звук его шагов, его запах, его прерывистое дыхание, и не было и доли сомнений, что рядом со мной он. Послышался звон фарфора, и звук сглатываемой жидкости, слишком громкий в этой мертвенной тишине палаты. Он не собирался уходить, а я не хотела видеть его лицо. Даже на секунду, даже ради того, чтобы вцепиться ему в глотку зубами, и вырвать оттуда проклятую трахею, всё ещё позволяющую ему дышать. Он просидел так долго, и я вдруг поняла, что мы с ним поменялись ролями. Ещё вчера он притворялся слепым, а сегодня я претворяюсь спящей. Только у каждого из нас были свои мотивы, которые мы никогда не откроем друг другу.

— Прости меня, Элена. — Его голос оглушил меня, и захотелось закрыть уши, чтобы не слышать его. По крайней мере не сегодня, не сейчас. — Я не знаю, пришла ли ты мстить, или каким-то образом ты не знаешь, кто я такой, но мне так хочется сказать тебе правду, хоть ты и не услышишь её. Она давит на меня. Я не могу уже жить с этими мыслями, они разрывают мне голову своей тяжестью. Я так виноват перед тобой, и перед ними…

Он знал. Понял, что я их дочь. Та, которую он пощадил. И что же теперь? Что ему нужно от меня? Прощения? Нет! Он никогда его от меня не получит! И слушать его сейчас было мукой. Хотя нет, я лгала, я хотела этого, впитывала жадно каждое слово, и по мере того, как он говорил, моё сердце разрывалось на куски. А когда он закончил, я еле сдержалась, чтобы не кричать во всё горло одно единственное слово. «Ложь!»