Читать книгу "Мудрость беспокойства. Как научиться слушать себя, когда сердце не на месте - Шерил Пол"

Посвятите некоторое время тому, чтобы поразмыслить и записать все моменты своей жизни, когда вам удавалось быть самим собой. Если вам легче вспомнить, когда вы показали себя участливым другом, это нормально. Опять же, тот факт, что вы можете быть им для кого-то другого, означает, что у вас есть потенциал, его нужно только раскрыть.

Вспомните, что вы чувствовали, когда слушали своего друга, что говорили и как он на это реагировал. Если вы не можете вспомнить конкретный случай с другом, подумайте о том, как ведете себя со своим домашним животным: как вы заботитесь о нем, чем жертвуете ради него, как реагируете, когда ему грустно или больно. Всякий раз, когда вы подходите к другому существу с состраданием, вы получаете доступ к той части вас, которую мы называем мудрым «Я» или участливым другом. Поиск этой части и доступ к ней является одним из важнейших ключей к освобождению от тревоги.

Аварийный выход совершенства:

способ избежать ответственности

Существует множество способов избежать боли и, следовательно, ответственности. Мы можем выбрать отрицание. Мы можем назначить себе лечение наркотиками и алкоголем. Мы можем пасть жертвой коварного убеждения, порожденного страхом, что обращаться внутрь себя – это «эгоистично, снисходительно и ни к чему не приведет». Мы избегаем боли, потому что живем в обществе, которое учит нас избегать боли. Мы избегаем боли, потому что не знаем, что обращение к ней – я использую боль в качестве общего термина для обозначения всего неприятного, чего мы хотим избежать, – это один из тайных проходов к радости.

Для большинства людей, особенно склонных к тревоге, одним из стандартных способов избежать боли является уход в безопасные области вашего разума, где боль не может найти вас. Там вы сидите за огромным ткацким станком навязчивых мыслей и плетете свою паутину из «если бы да кабы», где каждая нить поддерживает в вас тревогу о будущем или сожаления о прошлом. Горе не может найти вас там, затерянных, как девушка из сказки «Румпельштильцхен»[20], в самом дальнем углу вашего мысленного замка, прядущих и прядущих свои золотые нити. Вот только нити не золотые. Они могут сверкать, как золото. Они могут манить, как золото. Но нет ничего золотого в том, чтобы застрять в холодных камерах своего ума. Да, в безопасности. Но без жизни, без богатства, без наполнения. Это просто место, куда вы привыкли уходить, потому что вас не учили по-другому реагировать на боль.

На этом ткацком станке наряду с мыслями в духе «А что если я умираю?» или «А что если мне нужно переехать?» в ткань психики вплетаются мысли о побеге в виде надписи аварийного выхода. Они звучат так: «Я никогда не буду матерью» или «Я буду счастлива, когда [получу диплом, заведу ребенка, найду правильного партнера…]» Каждому из нас знаком этот аварийный выход почти так же, как дыхание. И почти всегда он оплетен одной нитью – нитью совершенства.

Все сводится к одному простому, но сильному убеждению: «Если я буду совершенен, я смогу избежать боли. Если буду с идеальным партнером, если найду идеальный дом, город, работу, я смогу избежать боли».

В стремлении к совершенству заложено стремление к определенности. Эго считает, что достижение совершенства – это защита от неопределенности, которая лежит в основе человеческой жизни. Но, разумеется, совершенства невозможно достичь, потому что его не существует. Даже если мы осознаем это, какая-то часть нас будет противиться реальности и все равно продолжит попытки. Мы создаем все более тонкие, тщательно продуманные способы убежать от беспорядка и дискомфорта человеческого существования, от неизбежной реальности того, что жизнь включает в себя боль, потери и в конечном счете смерть.

Боль может войти так же тихо, как перышко, приземлившееся на подушку сердца. Однажды я сидела на улице, и мне пришла в голову мысль: я хочу переехать. Я знаю себя достаточно хорошо, чтобы понять, что это был один из аварийных выходов, появившихся после сентябрьского наводнения 2013 года в Колорадо, которое перевернуло нашу жизнь вверх дном. До наводнения я не решалась на переезд, но после того, как мы потеряли нашу землю и почти потеряли наш дом, я испытала новый уровень неопределенности, которого отчаянно хотела избежать. Теперь мысль «я хочу переехать» или образ идеального дома ходили за мной по пятам.

В тот момент, вместо того чтобы привязаться к этой мысли и потакать ей, выйдя в интернет в поисках нового «идеального» дома (что меня так и подмывало сделать), я сказала вслух: «Идеального дома не существует». Я назвала защитный механизм и тем самым позволила своему горю выйти на поверхность. Иногда горе связано с текущими обстоятельствами, а иногда – с безымянным горем, которое течет, как подземная река, через нашу жизнь. После того как моя психика вызвала иллюзию совершенства, я просканировала свое сердце и нашла источник боли. А вот и он. Дыши.

Я дала этому имя. Я сделала вдох. Я почувствовала. После этого верхний слой защиты утих в довольном урчании там, где все переживания и эмоции живут в гармонии. Дело не в том, что я обошла боль и обрела счастье; скорее, я освободила место для боли за столиком своего сердца и тем самым принципиально изменила привычную фантазию о побеге в какой-то другой идеальный дом, которая стремилась вырвать меня из боли человеческого бытия.

Каждый раз, когда вы называете свою защиту, вы выпадаете из пространства мыслей, где лежит тревога, и попадаете в пространство сердца, где лежит текущий момент. Именно в этом пространстве и через подобные акты принятия ответственности и жизни вместо их избегания начинается исцеление.

График исцеления

Продолжая идти по этому пути, важно назвать еще одно препятствие, которое может помешать исцелению тревоги: наши ожидания относительно графика исцеления. В нашем линейном, ориентированном на достижения обществе – вместе со здоровой дозой стремления к совершенству – мы ожидаем, что, прочитав книгу или посвятив себя практике, мы исцелимся в течение нескольких месяцев. Но исцеление не происходит по расписанию. Оно следует ритму души, зацикленному, изменчивому и таинственному.

Мы учимся и исцеляемся во время взлетов и падений, вращаясь по спирали вокруг центра себя, где обитает наше истинное «Я». Во время фазы роста мы сжигаем слои страхов Эго и соприкасаемся с источником блага, где находится мир и ясность. Наши сердца открыты и живы, и мы можем легко принимать и дарить любовь. В этом счастье человеческого существования, и как же нам хочется, чтобы так было всегда! Но, увы, рано или поздно часть нас, основанная на страхе, который часто проявляется как сопротивление, чувствует, что мы растем «слишком сильно» или учимся «слишком быстро», и взбрыкивает, как бык на родео. И вдруг нам кажется, что мы снова в самом начале пути. Затем наступает стадия регресса, и если у нас нет контекста, исходя из которого можно было бы увидеть наш цикл исцеления целиком, то разум (страх) может легко ухватиться за эту фазу как за свидетельство, подтверждающее историю тревоги.