Читать книгу "Правила игры в любовь - Ева Ночь"

Тогда он выдохнул. Вдохнул. Это Танька. Ей не дашь в зубы. А то, что сплетни ходят, так это и не удивительно.

— Она сейчас… нормальная, — выдавил из себя и взял Эль за руку.

Они жили бедно, но вполне прилично. Им в наследство от дедушки с бабушкой досталась большая квартира. Всё, что было в ней, осталось почти без изменений. Ну, возможно, какие-то мелочи пропали, не имеющие истинной ценности: мать всегда пила на то, что зарабатывала.

С тех пор, как она ушла из музыкальной школы, работала, кем придётся: и гардеробщицей, и уборщицей, и посудомойкой. Нигде толком не задерживалась. Её не выгоняли — уходила сама. Никак не могла нагреть место. Беспокойная душа металась, стыдилась, ужасалась. Периодически пыталась вынырнуть, но не очень успешно.

Дважды она лечилась, но всё равно возвращалась к старому — к рюмке.

Отсутствие мотивации — так это называлось. Сын для неё не был якорем, за который она могла бы зацепиться. И Лео это знал.

Временами она его ненавидела. Вспыхивала. Кричала. Слишком уж он напоминал ей отца — мужчину, который её и предал, и продал.

— Мам, мы дома! — крикнул с порога.

Она вышла к ним — худая до прозрачности, всё ещё красивая. Зябко кутала плечи в шаль крупной вязки. Смотрела с интересом, слегка наклонив голову. Не на него смотрела, на Эль, что стояла рядом, как тонкая жёрдочка. Танька тоже не отставала — таращилась на его мать, как на инопланетянку.

— Знакомьтесь, — прервал он гляделки, — это Вера Ефимовна, моя мама. А это Таня.

— Та самая девочка? — мать склонила голову к плечу ещё сильнее.

— Та самая, — подтвердил он.

— Тогда мы выпьем чаю, а потом ты мне сыграешь?

Она спрашивала. Мягко, ненастойчиво, но Танька кивнула. Терпеть не могла, когда приставали с этим «поиграешь», но всё же кивнула, и Король скрестил на удачу пальцы. А вдруг?.. Вдруг Танька сумеет то, чего не смогли другие?..

Он жил этим «вдруг» много лет, мечтая, что однажды всё изменится. И в этот раз он тоже очень верил в чудо.

Глава 15

Лео

Настоящее время

Он успел умыться и побриться, поговорить по телефону в коридоре, а Танька всё спала без задних ног.

Лео смотрел на неё. Любовался. Она ещё в детстве обещала стать красавицей, но то, что вылепила из неё природа, превзошло все ожидания. Тонкие черты. Прямой нос. Ресницы пушистые. Глазищи серые. Русые волосы до лопаток.

Таня осталась тонкой, как тростинка, но уже никто бы не сравнил её с палкой и с мальчишкой не спутал. В ней появилась женственная плавность, некая загадочность.

Выросла. Теперь это незнакомая девушка Таня и всё равно та же Эль. Родная, знакомая до чёрточек, до маленького шрамика на подбородке — еле заметная полосочка, кто не знает и не заметит.

Пока она спала, Лео рассмотрел её во всех подробностях. Как и четыре года назад, в душе его боролись два начала: братское и чисто мужское, какое-то первобытно дикое, собственническое, когда не хочется эту девушку отдавать никому.

Когда ей было девять, он об этом и не думал. Маленькая сестрёнка — иного и быть не могло. Девочка, что позволяла ему дышать.

Да и позже — нет. Она росла, взрослела, переходила из класса в класс. Король гордился каждым её достижением так, словно это ему присвоили какой-то высший чин или выдали вполне заслуженную награду.

Эль позволялось всё. Она беспрепятственно могла гулять по улицам с утра и до утра: никто не тронул бы её и пальцем. Более того: ребята не позволили бы ни одному чужаку прикоснуться к Принцессе. Сразу бы объяснили, а то и накостыляли. Парни на районе были легки на расправу. И да: с его подачи за ней негласно присматривали, потому что «это Принцесса Короля».

И вот сейчас, глядя на взрослую Таню, в душе Лео росли и множились противоречивые чувства. Пока он даже не пытался бороться с собой. Особенно, когда она спит и не может читать по глазам.

Он толком не знал, чем жила Эль эти четыре года. Старался не вникать, хотя отголоски доходили, конечно. Прошлое — это не то, что перевернул страницу и забыл. Сжёг мосты и не оглядываешься. У него не получалось. Прошлое нет-нет, а стучалось, врывалось в его другую жизнь, а иногда и поворачивало реки вспять, как сейчас.

Он знал, что она знакомилась и встречалась с парнями. И что у неё появился жених — знал. Но как-то не был готов увидеть свою Эль целующуюся вечером у подъезда.

Как и прежде, хотелось загородить её ото всех. Никого не пустить. Спрятать за своей спиной, но Лео знал: больше так не получится. Эль выросла. У неё теперь какая-то своя жизнь. И ему нужно уважать её свободу и пространство. И выбор какого-то мужика, чёрт возьми, тоже уважать!

Но сейчас, вот в этот миг, он низменно радовался, что пока может хоть на какое-то время спрятать её ото всех. Пусть она ещё немножко побудет его Принцессой. Ну, совсем чуть-чуть… Очень трудно жить без воздуха, оказывается…

— Просыпайся, Эль, — будит он Таню и позволяет себе прикоснуться к её плечам.

— Ещё чего, — бурчит она недовольно и натягивает одеяло на голову.

— Нет, так не пойдёт, — Лео приходится вступить в борьбу за тряпичную собственность железной дороги.

Эль с ним не тягаться: не та весовая категория. Он мог бы обезоружить девчонку одной левой, но позволяет ей и побрыкаться, и даже пару раз заехать в плечо и живот. Руки у неё слабые. Удары её — всё равно что поглаживания. И это уже совсем не детская возня: незнакомая девушка Таня его волнует.

— Подъём, — говорит он чуть резче, чем нужно. — Умываться, прихорашиваться, пить кофе. Мы скоро приедем, а нам ещё надо поговорить.

Она хмурит брови, закусывает нижнюю губу. А он отводит взгляд, чтобы не видеть румянца на её щеках, соблазнительно поднимающуюся грудь. Господи, у его маленькой Таньки грудь выросла. А он почти извращенец, что замечает это и пялится…

Лео бы передёрнулся от отвращения к самому себе, но знает, что самообманываться незачем: тогда, четыре года назад, он тоже замечал её расцветающую женственность, но не так остро, как сейчас. Всё же она была маленькая, а он запрещал себе даже в мыслях видеть её взрослой. Но то было тогда. Сейчас же…

А сейчас она невеста другого, — одёргивает себя и не поднимает глаз, когда Эль выходит из купе. Не поднимает, чтобы не провожать взглядом, не глазеть на её фигуру, не иметь соблазна посмотреть… на ножки, например.

— Мы едем ко мне, — ставит Таню перед фактом. Вчера он дал понять, что не собирается её отпускать далеко, сегодня хотел лишь укрепить позиции.

Но она всё равно мягко качает головой. В руках у неё чашка с кофе. Тонкие музыкальные пальцы напряжены.

— Я всё понимаю. Наверное. Но, может, вначале в общежитие? Там мои вещи, ноутбук. Я в институте учусь, Лео. У меня сессия на носу. Занятия. Об этом тоже нужно подумать.