Читать книгу "Шайя - Юлия Меллер"

Цер был в восторге от тех процессов, что ему довелось наблюдать и от их влияния на вкус продукта. Он выпытал у девочки, из чего ещё можно получить дрожжи, и начал экспериментировать. Первым делом он бросился к Дамиру за посудой, потом взялся за сбор растений и теперь ожидал результатов.

— Светлого дня! — поздоровался с увлечёнными ребятами невысокий мужчина.

— Профессор! — воскликнул Цер. − Светлого дня! Идите скорее к нам, Шайя приготовила хлеб! Пахнет ужас как вкусно!

— Я почувствовал аромат выпечки ещё далеко от дома, − улыбнулся гость.

— Светлого дня, профессор, − поздоровалась девочка.

Глава 6. В которой Шайя знакомится с профессором

— Шайя, я очень рад, что ты выздоровела, − сразу же произнёс мужчина.

— Спасибо, господин Ниярди. Чай будете?

— Если тебя не затруднит, − улыбнулся он, осматривая немного изменившееся помещение.

— Мебели у меня ещё нет, но скоро будет! — хвастливо заявила девочка, заметив любопытство мужчины.

— Ты хочешь что-то купить?

— Нет, я хочу всё сделать сама! — малышка указала на умывальник и подставку под таз, смастерённую из бамбука.

Профессор подошёл к приколоченному к дереву ведёрку и прикоснулся к палочке, торчащей из него. Бамбуковая палочка легко стронулась с места и на руки гостя полилась вода. Он заглянул внутрь, посмотрел, что не даёт палочке упасть, потом ещё раз сдвинул её с места. Как только она приоткрывала дырку в ведёрке, то сразу текла вода, но палочка быстро возвращалась на место и подача воды прекращалась. Впрочем, несложно было чуть придерживать эту простенькую заглушку и пользоваться льющейся струйкой воды.

— Хм, интересно, − пробормотал он, приседая и рассматривая, на какую конструкцию был поставлен таз. — Очень интересно. Это вы всё сами сделали?

— Да, так удобнее по-быстрому ополоснуть руки или посуду.

— Шайя, мне жаль, что Шарисса так поступила. Она не имела никакого морального права…

— Да ладно, профессор, — девочка чуть отвернулась. — Всё нормально.

Это был очень щекотливый вопрос, и ей не хотелось его затрагивать. Она понимала, насколько больно было увидеть матери в теле своей малышки чужую душу. Неважно, что иного выхода маленькая прорицательница для себя не увидела. Шарисса потеряла своего ребёнка, и эту боль не смягчат объяснения.

— Нет, Шайя, не нормально, — лицо мужчины приняло горькое выражение. — Если бы ты жила в городе, то заботу о тебе взяло государство, но народ Алани пока вне системы, во всяком случае, на территории заповедника, да и прецедентов не было…

— Господин Ниярди, я не могу жить в городе! Во всяком случае, в ближайшие годы. Это принципиально важно, — заволновалась девочка.

— Твоё предчувствие?

— Дара прорицательницы у меня больше нет. Он перегорел за ненадобностью, но я жива только пока я здесь, − обводя рукою сад, немного приврала Шайя, чтобы избежать ненужных споров.

Профессор сжал кулаки, мысленно негодуя на мать девочки. Он искренне не понимал, как можно было оставить такое чудо? Этот ребёнок с первых дней вызывал в нём сочувствие и тёплые чувства.

Во взгляде малышки чуть ли не с рождения была видна серьёзность и печаль. Ему всегда хотелось взять её на руки, прижать к себе и сделать всё, что угодно, только бы развеять сквозившую в её глазах грусть, и чтобы она засмеялась.

Но здесь не принято было баловать детей и относиться к ним снисходительно. Шариссе не нравилось, что он гулял с её дочерью и давал ей надежду на то, что её дар — не только мучение. Он делал всё, что мог, пытаясь найти тех людей, которым были предсказаны беды, но кроха была ещё слишком мала, чтобы давать более точные наводки для поиска.

Ей всего лишь надо было выстоять и подрасти, чтобы получить знания о городах, о жизни людей, об их профессиях, да даже о погодных условиях на разных континентах, что тоже сузило бы поиски. Это всё помогло бы использовать её дар, но случилось то, что случилось, и стоит поблагодарить мироздание, что девочка хотя бы осталась жива.

— Шайя, ты позволишь помогать тебе?

— Я и сама хотела просить вас, профессор. Пусть не сейчас, но позже я хотела бы учиться.

— Учиться? Но чему?

— Тому же, что и другие дети, − она недоуменно пожала плечами.

— Шайя, я могу удочерить тебя, и ты пойдёшь в школу вместе со всеми!

— Нет, профессор, я не могу покинуть эти земли, − напомнила ему девочка, − но если бы вы кое-что объясняли бы мне и давали материал, который надо понять, то я была бы счастлива.

— Но… разве так можно выучиться чему-либо? Ты ещё слишком мала для самостоятельного обучения.

Девочка вместо ответа вновь пожала плечами, давая понять, что не попробуешь — не узнаешь.

— Если бы я был уверен, что останусь куратором долины… − заволновался Ниярди. − Шайя, я сделаю всё, что смогу, тем более учёба тебе необходима. Я вижу, как изменилась твоя речь, и твоё осознанное стремление учиться поражает.

— А почему вы не уверены в своём будущем? Вам же нравится быть нашим куратором?

— Да, я душой болею за эти земли и за вас всех здесь живущих. Но мне не нравится то, что происходит вокруг заповедника. Давно уже никому не было дела до него, но в последние года всё чаще появляются провокационные заметки, статьи, опросы, что будоражат общество на предмет целесообразности сохранения этих земель и, в частности, странного племени.

Было видно, что всё происходящее сильно задевает мужчину, и он не мог спокойно стоять, вспоминая всё, что слышал за последний год и какие меры начали принимать местные власти, уменьшая дотации и прикрывая программы, целью которых было поднять престиж заповедных мест.

— Мне так жаль, − Шайя коснулась плеча профессора и подвинула ему маленькую чайную пиалу. — Попробуете хлеб, который я испекла?

— Ха, испекла! — возмутился Цер. − Господин Наярди, я упрел, пока вымешивал тесто для него, так что правильнее считать, что это я испёк его! Меня хвалите!

— Ах, вот бы маслицем его помазать, − мечтательно произнесла Шайя.

— Тебе доводилось есть настоящее масло? — удивился профессор, с исследовательским интересом приминая хлеб и следя, как он восстанавливает форму. Потом мужчина принюхался, отщипнул мякиш, взялся за корочку.

— Я не помню, − беззаботно пожав плечами, ответила девочка, − но многое знаю о нём. Когда будет больше свободного времени, обязательно схожу к горам и подою горных овечек.

— Это далеко и небезопасно. В заповеднике есть дикие звери, − забеспокоился Ниярди.

— Она же не одна пойдёт, − Цер показал на себя и добавил: − И с нами прогуляется моя мама. Она нам подманит нужных животных, научит доить, а с нею хищники не страшны. Мама сможет держать их на расстоянии.