Читать книгу "Книга Трех - Дмитрий Билик"

— Спасибо, пожалуй, откажусь. Мне хватило общения с твоим отцом.

— О чем ты?

— У него спроси. Это все?

— Максим, ты не понял! Мой отец Охранитель. И он хочет поговорить с тобой и предложить такие условия, о которых ты не слышал.

— Что ж, и не услышу. Если это все, то не буду тебя больше задерживать.

В какой-то момент мне даже стало жалко Светку. Если сначала она выглядела злой, то теперь откровенно растерялась. Могу допустить, что высокородная не знает всех дел, которые ведет ее папаша. Но мне-то с этого какая разница? Пусть сами вьются в своем серпентарии.

— Чего она хотела? — вбежал в комнату Рамиль.

— В любви признавалась. Хотела, чтобы у отца руки просил. Давайте лучше поговорим о более насущных вещах. Кого в комнату третьим определим?

Думали мы с Рамиком недолго. Услышав, что Тусупбаев ходит по коридору и ищет жилплощадь, мы сразу же… сделали предложение Зайцеву. Тому самому благородному, которого спасли из пожара. Положение у него оказалось тоже незавидным. Бывшего соседа взяли в Башню Артефакторики (он, кстати, поселился с Байковым), а второго и вовсе отчислили. Поэтому Алексей быстренько согласился с нашим предложением… Конечно «благородство» говорило скорее в минус, чем в плюс, но за весь прошлый год я ни разу не вспомнил, чтобы Зайцев проявил себя с какой-то плохой сторону.

— Эх, пацаны, жалко. Я бы с вами пожил. Вообще бы нормально тусовались, — расстроился Азамат, узнав, что в нашей комнате места закончились.

А я лишь понял, что сделал все правильно. Мишка скооперировался с Каримом и Серегой, обычными безродными пацанами. К слову, вполне адекватными, если не считать того факта, что они захотели стать ведьмаками. Максимов и сам толком не смог объяснить, почему отправился в Черную Башню. С его-то возможными вариантами. «Интересно» ему про травы разные узнавать, видите ли.

К концу дня я получил еще несколько приглашений для разговора от различных высокородных. Если быть точнее, то от Куракина, Аганина, Александрова, Тинеева, Смолина и Шиловского. Некоторые говорили загадками, что это в моих же интересах. Другие открыто заявляли, мол, рассматривают мое вхождение в состав их фамилии на весьма выгодных условиях.

— Это не редкий случай, — пожал плечами Байков. — Уникумов почти всегда разбирают в высокородные семьи. Вы — товар ликвидный. Просто обычно все делалось намного тише, чем с тобой.

Я не стал заморачиваться историей с аристократами. Какая разница, что они хотят? Мне это вообще не интересно. Не говори Уваров, как стоит с ними себя вести, я бы все равно не общался с высокородными. Хотя Димон и заявлял, что быть независимым мне не дадут. Но всегда можно было попросить друга «приютить» меня среди Байковых. Только я все еще не понял, на каких правах буду находиться в таком случае.

Сейчас имелись дела поважнее. Получить форму, учебники, сдать телефоны, забрать постельное белье. Школа превратилась в гигантский, разворошенный палкой муравейник. Но я больше всего я ждал именно ее. А увидел лишь утром первого числа.

— Катя, привет.

Зыбунина, появившаяся в самый последний момент, обернулась. Признаться, я почему-то часто думал о Кате летом. Преимущественно перед сном, потея и пытаясь отогнать разнообразные неприличные фантазии. Я надеялся, что и ведьма не забыла меня. Но ее холодное приветствие немного удивило.

— Привет, Максим. Как ты?

— Хорошо.

— Это замечательно.

Она говорила, но ее усталое лицо оставалось полностью безэмоциональным. Будто мы расстались только вчера, причем на плохой ноте. Я вдруг растерялся, не зная, на какую тему с ней разговаривать.

— Ладно, я пойду, линейка скоро. Еще увидимся.

И ушла. А мне осталось гадать. Что же я такого сделал в конце того года? Или наоборот, не сделал?

— Привет, Макс, — проскочила мимо Вика, которая в «гражданской», легкомысленной юбке выглядела совсем по-иному. — Ты на линейку?

— Да. То есть нет. Мне еще забежать в комнату надо.

Врезался я в стройные ряды второкурсников чуть позже. Это еще хорошо, что мы стояли позади первашей и на нас почти не обращали внимания. Напротив виднелся третий курс, среди которых я заметил Филочкина. Мне казалось, что в том году будущих выпускников должно быть больше. К слову, среди своих одноклассников я не досчитался Тасаева, друга Азамата, и еще нескольких человек. А ведь они прошли инициацию и получили распределение в Башни.

— Наконец-то. Где тебя носило? — спросил Байков.

— Тут. Недалеко, — отвечал я ему, а сам искал глазами Зыбунину.

Ага, вот она. Смотрит на преподавательский состав, среди которых ее тетка. И глядит очень уж недобро, словно проклятие плетет. Хотя, кто ее знает?

— Приветствую вас в Терново, — заставил замолчать всех Елизавета Карловна, единственный признак стабильности. За лето она не изменилась. — Мы рады…

— В этом году всего лишь один высокородный, — прошептал мне Байков. — Смолин. Вон, видишь, высокий, черненький.

— Да, не урожайный выдался год, — хмыкнул я. — А то я почти поверил, что все высокородные предусмотрительно родили своих отпрысков одновременно.

— Ну, вообще-то да, — удивил меня Димон. — Все дело в том, что…

С каждым новым предложением нагрузка на мою пытавшуюся отпасть челюсть становилась больше. Нет, я знал, что сила пытается подстроить реальность под мага. Просто не думал, что именно так.

В семьях высокородных редко рождались дети без способностей. Все дело в том, что сами аристократы вкладывали в будущее чадо силу. Свою. Более того, контролировали сам процесс зачатия. К примеру, по давней договоренности одновременно должны были родиться дети Куракиных, Терлецких, Смолиных, Горленко, Аганиных и Тинеевых. Но произошло сразу несколько осечек.

Жена Смолина забеременела со значительным опозданием, а у Горленко и вовсе родилась двойня. На этой почве последние немного повздорили с Терлецким-Старшим, вроде как изначально Светочка должна была выйти замуж за вечно трясущегося Витю. Но тому повезло. Отмазался.

— С родами вообще все не просто. Дети у высокородных появляются на излете лет, когда они наберут полную силу, — продолжал рассказывать Байков. — Тут все просто, чем больше своих способностей аристократы передадут детям, тем больше у них шансов стать сильными магами. Поэтому все очень удивились двойне Горленко. После этого глава их фамилии из патриарха опустился сразу до искусника.

— Кузнецов, Байков, о чем вы говорите? — в глазах Елизаветы Карловны блеснул гнев. — Расскажите, нам всем очень интересно. Про что вы там шепчетесь?

— Про роды, — брякнул я на автомате. И сразу решил исправить положение. — И про зачатие магов.

Мои одноклассники прыснули со смеха, а первокурсники стали оборачиваться, чтобы посмотреть на лучшего комика школы. Да уж, так себе начался год.