Читать книгу "Выйти замуж за олигарха - Мария Жукова-Гладкова"

* * *

Стартовали на Виталином джипе, чтобы всем разместиться в одной машине. Остановившим нас на выезде из города гаишникам (вот ведь не спится людям) Андрюша показал удостоверение, я – свою физиономию, Василий, лечившийся пивом, пригласил в случае необходимости в морге судмедэкспертизы обращаться лично к нему.

– Юль, а вы замуж все-таки вышли или нет? – спросил один из гаишников.

Я покачала головой.

– Но ее несостоявшемуся муженьку привидения мерещатся, – добавил Андрюша. – Вот едем проверять привидения.

– Белая горячка, – уверенно поставил диагноз гаишник, и мы тронулись дальше.

Ворота в заборе, окружавшем олигархический дом (то есть замок), оказались приоткрыты.

– Хм… – сказал Андрюша и явно задумался, сразу вызывать коллег или вначале самим осмотреться. Единогласно было принято решение осмотреться.

Виталя припарковал машину перед входом.

Никакой будки охраны за забором не имелось. Наличествовал парк без статуй, но с бассейном, в котором в ночи поблескивала вода, а также посыпанные красной кирпичной крошкой дорожки.

– А машины-то как тут въезжают? Дорожки вроде бы узковаты, – заметил Василий.

Я высказала предположение, что въезд для машин, парковочная площадка, а вероятнее всего, и гараж расположены с другой стороны. Гараж мог быть и подземным, но въезд в него тоже должен быть не здесь.

– Так, а гости как к нему прибывают? Оставляют машины на дороге, как мы? – не унимался Василий, который ни разу не был в особняках подобного рода, даже к Ивану Захаровичу его не приглашали. Надо будет как-нибудь свозить на экскурсию, например, дрессированного медведя показать. Кстати, а как с животными у олигарха?

Нам навстречу никто не выбежал (ни двуногие, ни четвероногие), никакого лая и вообще каких-либо звуков мы не слышали.

– Вася, какая тебе разница? – ответил Пашка. – Думаешь, если на дороге поставят, так сопрут? Не то место.

Я сказала, что было бы неплохо объехать забор по кругу – такая возможность имелась. От общей заасфальтированной дороги и перед началом забора, и после его окончания отходили такие же ответвления. Я подозревала, что они могут составлять полукруг, огибая забор, или их с другой стороны соединяет еще одна «ветка», а они идут дальше.

– Успеется, – сказал Виталя и первым тронулся по дорожке к крыльцу.

Татьяна предложила завернуть к бассейну.

– Поплавать хочешь? По ночным купаниям соскучилась? Так ночи-то уже холодные. Или ты решила моржеванием заняться? – ехидно спросил Виталя.

– Она хочет взглянуть, нет ли там утопленников, – пояснила я.

– Юля, ты теперь чужие мысли читаешь? – уточнил опер Андрюша.

– Мы обычно одинаково думаем, – сказала Татьяна.

Пашка признался, что подумал то же самое.

– С кем поведешься… – вздохнул Виталя и завернул к бассейну.

К нашему величайшему удивлению, никакое тело там не плавало и на дне не лежало. Правда, листьев нападало довольно много. Плохо работает обслуга у олигарха.

Я опустила руку в воду. Холодная. Интересно, а подогрев тут предусмотрен?

– Может, окунуться, чтобы протрезветь окончательно? – задумчиво произнес Пашка, явно не ожидая ни от кого ответа.

– Успеешь, – ответила я. – И вообще ты поддатый всегда лучше снимаешь.

– Интересно, у олигарха пивком разживемся? – задумался теперь Василий.

Так, никого не встретив и не услышав никаких звуков, мы подошли к дому. Построен он был из неотшлифованного гранита, от этой «неотшлифованности» получался очень своеобразный рисунок. Один знакомый в свое время объяснил мне, что такие «глыбы» специально делает завод, немного сменивший профиль. С заводом работают дорогие дизайнеры, поясняя, какая именно степень необработанности требуется.

Дверь оказалась открыта, словно нас специально ждали. Или на самом деле ждали? Вообще я считала, что тут все должно быть на электронике. Может, Фисташков заранее открыл ворота и парадный вход? Или не он?

Свет в холле не горел, и Виталя тут же включил предусмотрительно прихваченный фонарик. У меня он тоже имелся, и я включила свой.

В холле ни души – ни живой, ни мертвой.

– Кто-то явно разочарован, – хмыкнул Виталя, поглядывая на меня. – Ни одного трупа в пределах видимости.

– Артем! – громко позвала я. – Где вы?

Где-то слева послышался тихий звук, и секунд через тридцать из ответвления коридора появился Фисташков, держа за руку очаровательную длинноволосую и длинноногую блондинку лет двадцати. В руке он нес пульт, при помощи которого включил свет в холле и, как мы вскоре поняли, во всем доме.

– Слава богу, вы приехали! – с облегчением выдохнул олигарх и опустился на один из диванчиков, стоявших в холле. Блондинка села рядом, не произнося ни звука, только радостно улыбалась нам.

Фисташков выглядел… взъерошенно. Он не трясся от страха, но обычно тщательно уложенные волосы сейчас торчали в разные стороны. Нет, они не стояли дыбом, но создавалось такое впечатление, что шевелюра олигарха побывала в эпицентре урагана. Одет Фисташков был в пижаму в тонкую черную полоску на розовом фоне. Девушка была в запахивающемся розовом халатике, открывающем длинные ноги и подпоясанном золотистым кушачком. Меня поразили руки и ноги девушки. Она в прямом смысле была белой и пушистой. Никогда не слышала про эпиляцию? А загар, по-моему, был бы ей очень к лицу.

– Где привидения? – спросила я с самым невозмутимым видом.

– Осмотрите, пожалуйста, дом, – попросил олигарх вместо ответа.

– Где ваша охрана? – спросил Виталя.

– Не знаю. Не отвечают. Я пытался с ними связаться, но… – Фисташков развел руками.

– Где они должны быть? – не отставал Виталя.

Олигарх пояснил, что в доме имеется второй вход – для прислуги, а рядом с ним комната, которую он сам именует «центром управления полетом». Обычно там дежурят два человека – по мониторам следят за происходящим в самом доме и на прилегающей территории, как внутри забора, так и за забором. В доме постоянно проживают кухарка и горничная. Где они сейчас – неизвестно. Возможно, спят в своих комнатах. Обе – глухонемые.

– И она тоже? – Татьяна кивнула на сидевшую рядом с олигархом девушку.

Фисташков кивнул и пояснил, что пришел к выводу: лучше всего окружать себя глухонемой прислугой, причем не знающей никакого языка.

– То есть как? – спросили мы все почти хором.

Олигарх пояснил, что Сильву (кивок на красавицу-блондинку) купили на одном латышском хуторе. Она из большой семьи, живущей фактически тем, что производит. У нее восемь братьев и сестер, все говорящие. Почему она родилась глухонемой, никто сказать не может, да и не занимался никто этим вопросом. Члены семьи плохо говорят по-русски, никто не мог обучить Сильву и языку жестов, поскольку ни с кем из глухонемых она до приезда в Россию не общалась.