Читать книгу "В паутине иллюзий - Марина Болдова"

– Обойдусь. Дед где? Вы ужинали?

– Он с Ланой в холле. Ссорятся опять. Не хочет она, Нюш, нас брать. А дед сказал, что одному ему не отдадут! Старый!

– Кир, пусть сами разбираются…

– Так, в детдом же нас…

– Там тоже жить можно, – рассеянно ответила Нюша, вновь вернувшись мыслями к оставшимся в мастерской Марго картинам. – Пойдем накормлю.

Где-то на середине лестницы, ведущей на первый этаж, Нюша резко притормозила. Нескрываемая злоба, с которой жена деда произнесла ее имя, заставила замереть от страха.

– И права Аркадия! Как только эта девчонка в дом вошла – беда за бедой! Ты слеп! Впрочем, как всегда… Зачем вообще вмешиваться в ее судьбу? Кто она тебе? Ну ладно, Кир – родной по крови внук. Понять могу, согласие на опеку дам. Дальше сам. Но ее в нашем доме не будет!

– Лана, тише!

– Хорошо, тише… только что от этого изменится? Все равно ты должен сказать сейчас, что отказываешься от опеки над ней!

– Я не отказываюсь!

– Ну, тогда я ухожу от тебя, Амелин! – Лана спокойно сделала глоток из маленькой чашечки, поставила ее на столик и повернулась лицом к лестнице. – Что ты там стоишь, Анна? Спускайся! Все слышала?

– Какая ты… мегера! Дед! Как ты с этой живешь?! – Кир, обогнав Нюшу, уже был в гостиной.

– Вот! Видишь? – Лана кивнула на Кира. – И ты хочешь, чтобы я возилась с этим… мальчиком?

– Лана, ты же сама сирота! Откуда в тебе столько злобы?

– Ну вот! А я все думаю, когда же упрекнешь! Ну, не отдал ты меня в детдом, спасибо тебе. Мать бросила, смылась, а ты пожалел. Благодетель!

– Никто тебя не бросал…

– Бесполезный разговор, Амелин! Когда же до тебя дойдет – твоя жена и моя мать просто ушли от нас. От тебя и от своих детей. Куда – второй вопрос! Может быть, в секту, как говорили в деревне, а может – к мужикам. Мне лично без разницы. Факт – бросили! И мать Нюшки ее тоже бросила! Как таких матерей назвать? Не нужны дети – не рожай! Вот мне не нужны! И у меня их не будет, Амелин! Ни мальчика, ни переростка-девочки! – Лана небрежно кивнула сначала на Кира, затем на Нюшу. – Выкручивайся сам. Хочешь – развод дам хоть завтра! И женись. Хоть на той же домработнице. Как ее… Вере Антоновне. Деревенская, крепенькая еще такая бабенка! Отличная из нее опекунша получится! Лови идею, Амелин!

Лана накинула на себя куртку и достала из кармана связку ключей.

– Да! Расходимся по-честному! Пентхаус мой, галерея твоя. А родовое «имение» в деревне можешь оставить себе в качестве бонуса, – усмехнулась она недобро.

– Хорошо. Иди, Лана, личные дела можно обсудить и в другом месте, не при детях.

– Лана! Подождите! – крикнула ей вслед Нюша, понимая, что у нее скорее всего больше не будет шанса встретиться с женой деда.

– Ну, что еще?

– У вас есть ключи от мастерской Марго? – выпалила Нюша, глядя ей прямо в глаза.

– Почему ты спрашиваешь? Ты что, была там? – насторожилась вдруг Лана. – Когда?

– Так есть или нет? – настаивала Нюша.

– Даже если есть, тебе не дам.

– Лана, в чем дело? Откуда у тебя ключи от студии? Ты должна их вернуть наследникам. Кто бы они ни были. Давай-ка сюда. – Амелин протянул руку.

Нюша с удивлением смотрела на деда.

– Вот наследникам и верну, – отрезала грубо Лана, открывая входную дверь.

– Стой! Ключи отдай Анне. – Дед кивнул на Нюшу.

– С чего бы это?

– Картины, студию и все, что в ней находится, Маргарита завещала ей. Я присутствовал при составлении завещания у нотариуса, Маргарита настояла на этом. Хотя сам факт создания такого документа мне и показался преждевременным.

«Да, и это лишний раз доказывает, что она знала, что скоро умрет!» – с ужасом подумала Нюша. Она смотрела, как с лица жены деда сходит насмешливая торжествующая улыбка. Медленно, в упор глядя на Нюшу, Лана сняла с брелока знакомый ключ и кинула в ее сторону. Ключ упал к ногам Нюши. Нюша видела, как его подобрал Кир, почувствовала, как вложил ей в руку кусок холодного металла. Видела, как Лана с силой рванула на себя входную дверь и захлопнула ее за собой. Все это было как на экране, потому что внутри себя Нюша ощущала лишь заполнявшую ее пустоту. Теперь она до конца поняла, что потеряла близкого человека – Марго. «Нас учат потерями. Сила дается только тем, кто остается один. Тогда и страх уходит. А взамен – уверенность. Все будет так, как и должно быть. Одни приходят на смену другим. Всегда. Просто запомни это», – всплыли в памяти ее слова, сказанные на пороге мастерской.

Глава 11

Руфина прислушалась. Щелчок замка входной двери прозвучал в утренней тишине подъезда как выстрел. Она невольно вздрогнула. Спустившись как можно тише на один лестничный пролет, с опаской осмотрелась. «Все-таки домушник из меня никудышный», – подумала, доставая из кармана связку ключей. Стыдно было. Она впервые в жизни так по-крупному обманывала, да что там – собиралась ограбить единственную подругу. Но другого выхода не видела, вечером вещи должны быть у нее. Решение подсунуть Амелину записку с номером своего телефона было спонтанным – она заметила, как тот входит в здание детского дома. Пора было заканчивать эту историю, измучившую ее за долгие четырнадцать лет. Тем более у нее осталось на это очень мало времени.

На самом деле, из Италии Руфина вернулась днем раньше, чем сказала Виктории. Ей нужно было попасть в директорский кабинет в ее отсутствие. Да, папку с личным делом Нюши выкрала она! Рано утром по дороге из аэропорта заехала в детский дом. Открыв дверь черного хода своим ключом, тихо пробралась в кабинет. Но одной этой папки было мало. Зная код сейфа, Руфина открыла и его, надеясь найти там крестик, который Вика сняла с новорожденной девочки, и карту роженицы, ее мамы. И она, конечно же, знала, что погибли приемные родители Нюши, прочла новость в интернете. Жалость к девочке, воспоминания о собственном сиротском детстве заставили Руфину просить зятя поменять ей билет на более ранний рейс. Эмилио, хотя и удивился, выполнил просьбу. Софе объяснять ничего не нужно было – когда-то, еще в детстве, Руфина четко обозначила границы любопытства приемной дочери: если не отвечает, значит, не для ее ушей. Софа и не спрашивала – нужно так нужно. Но Руфина, зная аналитический склад ума девочки, не сомневалась, что та уже связала ее поспешный отъезд с новостью о гибели семьи Амелиных.

…Руфина ни дня не жалела о решении удочерить Софу. Переехав к ней в квартиру, тогда еще небольшую хрущевку, бабушка с внучкой поначалу старались лишний раз не выходить из своей комнаты. Бабушка готовила обеды и ужины в отсутствие Руфины и Софы, убиралась, поливала привезенные из деревни цветы в разномастных горшках, до блеска вычищала ванную. Первой возвращалась из школы Софа. К приходу Руфины домашнее задание было выполнено, помощи девочка не просила, и она долго не подозревала, что у приемной дочери не все ладно с оценками. Лишь к концу первого месяца учебы Руфина заглянула в дневник и ахнула – ряды троек и двоек по всем предметам напугали ее, и она растерялась. «Никудышная из меня мать, Вика!» – пожаловалась она подруге. «Подожди паниковать, причина должна быть для такого стойкого отставания по всем предметам!» – осадила ее та и оказалась права: Софа посещала деревенскую школу редко, лишь в теплое время года, когда можно было обойтись тонкой курткой и резиновыми сапожками. Из зимнего в доме бабушки был старый ватник огромного размера и валенки. Бабушка ходила в школу, отпрашивала внучку якобы по болезни, забирала листок с домашним заданием на неделю и отдавала его Софе. Та как могла делала уроки. Учительница в школе была одна на всех учеников разного возраста, а таковых было немало – двадцать семь человек, поэтому особенного внимания девочке уделить было некогда.