Читать книгу "Чудьмирье. Наследие ведьмы - Анна Чайка"

Пролистав до середины, Алексей осознал, что большая часть содержания отведена под перечень преступлений ведьмы и ругательств в ее сторону. Тут же попадались многочисленные теории заговоров, связывающие ее действия с правительством Белого материка, и нелепейшие слухи вроде утверждения, что на затылке Агаты скрыт зубастый рот, помогающий ей поглощать чужую аниму.

Зачитавшись интервью некоего Ксенофонта Ксенофонта, утверждавшего, что однажды он застал ведьму в своей квартире, когда она воровала его правые носки, Алексей не заметил, как отстал. Машинально шагая вперед, он не видел на своем пути подростков, облаченных в белые одежды, и случайно врезался в одного.

− Смотри куда прешь, нетак кривоногий! − вспылил коренастый паренек с красным лицом. Остальные глумливо рассмеялись.

− Прошу прощения, − кисло ответил Алексей, пытаясь понять, что же так взбесило краснолицего. Уж не узкий ли воротник, перекрывший ему доступ к кислороду?

Одеты эти подростки были весьма необычно. Белые рубашки, такие же брюки и обувь, белые закрытые платья у девчонок, и на каждом из них красовалась одинаковая волнистая накидка, прикрывавшая плечи и спину. Сзади золотая вышивка в виде силуэта рогатого зайца.

− Кто вообще этот сброд в приличные места пускает? − буркнул краснолицый, поворачиваясь к друзьям. − Мне иногда кажется, что ковен перегнул палку с равноправием. Я прав?

Подростки в белом посмеивались и тихо перешептывались, разглядывая невзрачный − после всех злоключений − наряд Алексея. Он не сразу понял, что наткнулся на птенцов, будущих профессиональных волшебников. Странное слово, которым краснолицый его наградил, противно резануло по ушам. Нетак? Что это значит?

Ответ пришел сам собой: неправильный, корявый. Не маг.

− Ал, вот ты где! Ты мне как раз нужен, − перед ним возникла Нина, на лице ее застыло напряжение. − Идем скорее.

Птенец тотчас переключился на новую жертву. Он подошел к ним и демонстративно принюхался, втягивая воздух широкими ноздрями:

− А я-то гадаю, чего это мокрой псиной запахло? А тут оборотень из конуры выполз. Решила в кои-то веки научиться читать? − Он навис над окаменевшей девчонкой. − Ну, так для начала тебе нужно смыть дорожную пыль, в которой ты валялась утром!

Алексей мог стерпеть любые оскорбления касавшиеся его самого − такое частенько случалось в прежних школах. Но сейчас перед глазами резко потемнело. Он почти на ощупь нашел чернильницу, которую кто-то оставил на читальном столе. Оттеснил подругу, − и рука сама перевернула стеклянный флакон над головой злорадствующего птенца.

Чернила струйками потекли по пунцовому лицу, затекли за воротник, оставляя сизые следы на белоснежной накидке. На широком носу повисла одинокая капля. Птенец судорожно задышал, пытаясь осмыслить произошедшее. Его помутневший взгляд уперся в Алексея.

− Единственный, кому следовало бы принять охлаждающий душ − это ты, − мягко сказал Алексей.

Нина громко охнула за его спиной.

Глава 6. Обещание, голос из камня и всемирный заговор

− Ты… ты… ты − разлепил дрожащие губы ученик мага.

− Тебя заело? − спросил Алексей, дивясь своему спокойствию. − Но как тогда ты извинишься за свою грубость?

− Ал, прошу, не надо, − взмолилась Нина.

− Ты!!

Товарищи попытались остановить краснолицего, но он оттолкнул их руки и полез в поясной мешок. Оттуда была выужена пирамидка из синего материала с символами, смутно знакомыми Алексею. Должно быть, он видел их в материалах матери.

Вокруг пирамидки возникло блеклое пятнистое свечение.

− Платон, может не стоит здесь… − начала ученица с копной рыжих волос, но Платон ее не слушал. С кривой улыбочкой он сжал пирамиду в ладони. На миг Алексею показалось, что свечение целиком охватило фигуру птенца. Из ниоткуда возник водяной столб. Он рухнул им с Ниной на головы, чуть не сбив при этом с ног. Посетители библиотеки, не участвовавшие в соре, закричали, когда до них долетели брызги.

− Нетаки паршивые, это только начало, − прошипел Платон, собираясь колдовать еще. И тут ему на голову плавно опустилась чья-то рука.

Позади стояли двое. Сотрудница библиотеки, разглядывавшая устроенный им бардак тремя прищуренными глазами, и мужчина, чье присутствие заставило всех птенцов испуганно притихнуть.

− Начало чего, мой дорогой подмастерье?

− Наставник Теофраст, − прошептал Платон, глядя на мужчину, чья рука продолжала лежать на его мокрых волосах. − Поймите, все не так, как кажется! Это они начали, они первыми стали!..

− Первыми стали использовать элементаль воды в закрытом помещении? − подсказал он запинающемуся ученику. − Давай-ка его сюда.

Птенец поник и покорно опустил пирамидку в сухопарую ладонь своего наставника. Тот, в свою очередь, моментально очистил его голову от подтеков чернил щелчком пальцев.

Их с Ниной спаситель был высок, крепок, из под ярко-синего кепи выбивались кудри цвета потемневшей меди. Такими же были и задорные напомаженные усы. Одежда отличалась стильной небрежностью, как у европейского денди.

− Ауреол Теофраст, − прошептала Нина. Алексей уже слышал это имя. Магистр, любящий бальные танцы и судачливых тетушек.

− Мне очень жаль, Навия, − сказал магистр трехглазой библиотекарше. − Он останется и все здесь уберет. И будет возвращаться сюда, и делать уборку каждый день вплоть до нашего отъезда в Тайнбург.

− Погодите-ка! − вновь завелся Платон, но его остановили жестом.

− Ну, уж нет. Немедленно извинись перед этим мальчиком и этой девочкой, которых ты сначала оскорбил, а потом попытался обдать кипятком, − затем Теофраст не без иронии добавил: − Даже не знаю, хорошо ли то, что ты не научился этому за два года обучения в Камнеграде. Ну, чего утих?

Платон уставился в лужу на полу:

− Я… я вроде как сожалею.

− Громче и искреннее, подмастерье Сухимов.

− Мне жаль, ясно? Извините!

− Ты ведь понимаешь, как низко опустился, используя квадру на существах, ею не владеющих? − продолжал магистр. − Какой имидж ты создаешь всем нам?

Кто-то из птенцов осуждающе цокнул языком.

− Да, − пробормотал Платон. − И мне, правда, очень жаль.

Нина и Алексей холодно кивнули, выжимая края одежды. Ауреол Теофраст повернулся к ним. Как бы Алексей не старался, он так и не смог определить возраст стоящего перед ними мага. Что-то между сорока и семидесяти пятью.