Читать книгу "Этот дождь решает всё - Валерия Савельева"

Но божечки, как же приятно видеть недовольство на лице Соломинцева и его напряженные пальцы, сжимающие пояс светлых джинсов. Я ведь его даже карикатурой довести не смогла, а теперь раз – и бесится. Ради такого стоит пережить несколько дней «военного положения».

– Было бы чем хвастаться, – проворчал Соломинцев, отводя взгляд и отступая на пару шагов.

Обиделся? Ревнует друга? У Стаса был такой потерянный вид, что внезапно захотелось послать все конфликты к черту, кинуться за ним и пожалеть. Тоже чаем напоить, например, как делают девочки. Накормить конфетками. И даже поделиться вишневой слойкой из Марининой пекарни – а это, между прочим, для меня самый великий подвиг. Я же не хочу рассорить Соломинцева и Рому, как бы Стас со мной ни обращался. Если они поругаются из-за того, что один относится ко мне нормально, а другой – ненавидит, я буду корить себя, пока не помирю этих двоих.

– Ром, хватит, – пробормотала я, пытаясь освободиться, – иди за Стасом, извинись. Он же расстроился, разве не видишь? Не стоило со мной общаться, я же говорила!

– Не думай об этом, – хохотнул Рома, крепче сжимая руки, и протянул вслед уходящему другу: – Ста-ас! – В комнате повисла неловкая тишина. – Похвастаться есть чем, сам посмотри. Если позволят.

Соломинцев не ответил, одарил нас яростным взглядом и громко хлопнул дверью. А у меня слезы выступили от досады: глупая ситуация, дурак Стас! Я же знаю, ты нужен Роме. Зачем обижаться? Просто Марков сегодня немного не в себе.

– Ты зачем это сделал? – рявкнула я на весь офис.

Марков хмыкнул, разжал, наконец, пальцы и осторожно чмокнул меня в щеку.

– Не переживай, все прекрасно, – заверил он. – Стас потом еще спасибо скажет, считай это «мужской солидарностью».

– Солидарностью? В чем? Чтобы он не просто меня ненавидел, а прибил за то, что увожу друга?

Не переживать не получалось. Я же знала, я же понимала, насколько Соломинцев взбесился. С этим не сравнится даже наша ссора насчет блата.

– Не для этого, Энжи. Я же сказал, я знаю, что делаю, – уверил Рома. – Соломинцев сейчас в раздумьях, ему нужен небольшой толчок, чтобы мозг заработал и тянул команду дальше. Дадим пару дней. Всего хорошего, до завтра.

– Так… это ради работы? – окончательно запуталась я.

Не ответив, Ромка отсалютовал рукой на прощание и скрылся в коридоре. Я тупо уставилась на закрытую дверь.

Никогда, никогда, никогда мне не будет под силу понять парней! Зачем ради стимулирования мозга устраивать подобные представления? Или Рома решил подставить меня? Я уронила голову на стол, ощутимо приложившись лбом о деревянную – или опилочную? – поверхность. Какая же дурацкая ситуация.

Глава 8

Некоторые желания никогда не сбываются. И это я не о своем «хочу сказку, как у Ассоль»: даже такое куда более выполнимо, чем глупая мечта как можно реже сталкиваться с Соломинцевым. На следующий день Рома мне так и не повстречался, даже в столовой, куда я впервые решилась сходить в одиночестве, а вот Стас…

Еще один раз – и вечерние встречи с ним станут традицией. Как и вечерние ссоры.

Держа под мышкой папку с рисунками, а другой рукой сжимая в кармане флешку с незавершенным рисунком, который собиралась пилить вечером, я брела прочь с работы. Рядом с нашим офисом есть небольшой магазинчик, такой, из выродышей сетевых супермаркетов: вроде бы и с лейблом, а места как в кладовке. Узенькие проходы, несколько холодильников и только самые нужные продукты. Невероятный ассортимент напитков, видимо, входил в товары первой необходимости. Из-за него я и решила зайти, все равно до дома еще полчаса ползти пешком по темнеющим улицам. Когда в руках бутылка, которой можно долбануть маньяка, становится не так страшно.

Поздоровавшись со знакомой девочкой-продавцом, я направилась вглубь прохода, придирчиво разглядывая бутылки. Так, чего ты хочешь сегодня, Энж, и как долго собираешься сидеть с рисунком? Молочный коктейль, клубничный мохито или энергетик, чтобы не отключиться прямо на графическом планшете? Не в силах выбрать просто так, я решила подчиниться великому рандому, прикрыла глаза и зашептала считалочку. А что? Считалочка всегда помогает в самых сложных жизненных ситуациях.

– Травишься всякой дрянью, Пигалица? – раздалось над головой в тот самый момент, когда я потянулась за выбранным напитком.

Я вздрогнула, отшатнулась и выронила кошелек. Отделение с мелочью расстегнулось от удара, и монетки весело поскакали по плиткам пола. Но это еще не все: протянутой рукой я умудрилась задеть одну из бутылок… и вся выстройка товаров с верхней полки посыпалась на меня. Из-под удара спас сам нарушитель спокойствия, дернув меня назад за шкирку и едва не задушив.

– Соломинцев, чтоб тебя! – рыкнула я, стараясь откашляться. – Издеваешься? Зачем со спины подкрался?

Я наклонилась, первым делом решив собрать раскатившиеся десятки. Как назло, именно сегодня я надела высокие каблуки и узкую юбку-карандаш. В таком наряде было лишь два варианта действий: или изображать неуклюжую курицу-наседку, клюющую зерно, или выставить напоказ плотно обтянутую тканью филейную точку. Первый вариант отметался сразу, поэтому, наплевав на все условности, я опустилась на четвереньки. Стас присел рядом, с легкостью собрал все монеты, выудив даже последнюю, из-под полки, и вручил кошелек мне.

– Держи, растеряша. – Он поднялся. – И вставай, сейчас все уберем. А то еще немного поползаешь по полу, и я точно решу, что ты пытаешься меня соблазнить.

– Чем это? – пробурчала я, все же вставая и отряхивая колени. Подобрала с пола несколько бутылок, приподнялась на носочки, чтобы поставить их на самую верхнюю полку.

– Вот так ползать перед мужчиной в юбке, которой практически не существует, нечестно.

Я опустила голову, разглядывая юбку. Вполне нормальная: плотная ткань, до колена, с небольшим разрезом сзади. Ничего лишнего, разве что обтягивает сильно. Я в школу когда-то ходила в «юбке серой школьной в клетку». Честно, так значилось на этикетке. В итоге оказалась адски короткая юбчонка, которая выбивала из колеи всех учителей старой закалки. Сейчас бы я такую не надела.

– Чем это? – повторила я как попугай и вскинула на Стаса непонимающий взгляд.

Почему-то он подействовал как катализатор: Соломинцев внезапно переменился в лице и зловеще усмехнулся. Я нахмурилась, поднимая еще несколько бутылок.

– А что об этом подумает твой парень? – приторно сладко поинтересовался Стас.

Приехали. Один раз солгала, теперь не отверчусь до конца жизни. Скоро, как в американских ситкомах, начну по ночам фотошопить себе совместные фотографии с каким-нибудь сетевым красавчиком и хвастаться перед всем отделом. Программистов. Потому что половина наших девочек прекрасно знает, что я одинока.

– Если «соблазниться» пытаешься ты, какая разница, что подумает он? – нашлась я с ответом. – Он мне доверяет.