Читать книгу "Лесная армия - Александр Тамоников"

– Красноармеец Ильин, – представился молодой.

Павел повторил вопрос – время, дата, примерная марка машины. Баранов недоуменно хлопал глазами, мучился вспомнить. Для них все слилось: дни, ночи, идущие через КПП машины, военнослужащие, мирные граждане.

Павел раздраженно махнул Баранову: отойди пока. Второй оказался сообразительнее и на память не жаловался. Паренек волновался, кусал губы, отчаянно хотел помочь. И вспомнил!

Примерно в пять утра, когда заря уже осваивала небо на востоке, с севера подошла полуторка. Время не совсем урочное, но всякое бывает. За рулем сидел сержант с усами, при нем – все необходимые документы. Фамилию Ильин не запомнил, но грузовик перевозил тюки с обмундированием. Шел из Нозыря, со складов материального обеспечения. Пункт доставки – склады мехкорпуса на Волховской. Накладная, путевой лист, красноармейская книжка – с этим стопроцентно было все в порядке. Бывает, что и ночью возят, поскольку днем машины привлекают к выполнению боевых задач. Нечасто, но случается, поэтому Ильин ничего не заподозрил.

Водитель уверял, что к шести утра должен вернуться в Нозырь – и у него совершенно нет времени. А запомнил его Ильин по двум причинам. Во-первых, у водителя было забавное «окающее» произношение, характерное для северных районов: Вологды, Костромы. И второе: машина ушла, но обратно не вернулась.

– Ага, я это помню, – подал голос красноармеец Баранов. – Ты еще удивлялся: вроде так спешил, а обратно чего-то не едет. Может, другую дорогу выбрал? Так их здесь не так уж много, а по Северной улице проще всего…

– А что, с той машиной что-то не так, товарищ майор? – напрягся Ильин. – Мы все проверили, в кузове действительно было обмундирование…

– Впервые его видели?

– Да, лицо незнакомое…

– В машине были пассажиры?

– Да, товарищ майор. Он взял попутчиков в Шабалке – отделение саперов. У них имелся приказ – к утру прибыть в распоряжение саперной роты. Старший лейтенант с ними был – он в кабине сидел рядом с водителем. Мы проверили документы – все чисто. Фамилия… то ли Панин, то ли Паньков, не помню… Офицер просил не затягивать проверку, время поджимало. Пассажиров мы тоже осмотрели, у крайних проверили документы. Они на лавке сидели, задние в тени прятались… – при этих словах скулы у бойца слегка побелели.

– То есть вы разглядели не всех, – констатировал Павел. – Посчитали несущественным осветить лица и проверить документы у всего подразделения…

– Это необязательно, товарищ майор, – вступился за бойца Безуглов. – Старший команды отвечает за вверенный ему состав.

– Они в нашей форме были, – пролепетал боец. – Обмундирование не новое, обтрепанное, хотя и не сказать что уж вконец обветшавшее… Лица тоже наши…

– Сколько их было?

– В кузове человек семь… или восемь. Еще офицер в кабине. И сержант за рулем… но он точно не из их подразделения, просто взял попутных пассажиров… Товарищ майор, что мы сделали не так?

«Видимо, правильно сделали, что не стали их досконально проверять, – размышлял Павел, – а то лежали бы сейчас в морге».

– Все в порядке, Ильин, претензий нет.

– Подождите, товарищ майор… – Ильин опять занервничал. – А вот минут десять назад санитарный фургон проезжал, там труп в сержантской форме лежал, водила спешил его в морг доставить, ссылался на СМЕРШ… Он имеет отношение к той машине?

– Не забивай себе голову, Ильин, – поморщился Павел. – Много будешь знать – быстрее встанешь к стенке. Вы не записываете номера проезжающих машин?

– Нет, товарищ майор, – Ильин удрученно поджал губы. – Такого от нас не требуют, мы же не заводская проходная…

– Номер мы и так узнаем, – бросил в спину Безуглов.

– Да помню я его, – внезапно сказал Ильин.

– Это как так? – не понял Кольцов.

– Цифры хорошо запоминаю, – смутился Ильин. – А еще у меня хорошая фотографическая память. Из Куйбышева я, товарищ майор. Мама с папой служащие, инженеры в научно-исследовательском институте, с детства привили любовь к цифрам, тренировали во мне способности к запоминанию, считали, что в жизни пригодится. Собирался поступать на механико-математический факультет, да война помешала… Фамилии плохо запоминаю, а вот цифры и лица – просто отпечатываются в памяти.

– Говори номер, – потребовал Кольцов.

– «Г‐9–35–12»…

– Хм, молодец. Ошибиться не мог?

– Что вы, товарищ майор… Они у меня в голове в отдельной коробочке. Знаете, сколько там таких коробочек?

– М-да, парень, ты явно служишь не там, где должен, – подметил Караган. – Услышал Отче наши молитвы, товарищ майор?

«Да ничего он не услышал, – подумал Кольцов, – иначе выложил бы их в ряд вдоль обочины».

– Опиши приметы всех, кто находился в машине, – попросил Павел. – Хотя бы тех, кого разглядел.

Паренек стал перечислять.

У сержанта, сидящего за рулем, был шрам на левой скуле, он это точно запомнил, когда лицо осветил. Маленький такой шрам, белый, похож на опарыша, вросшего в кожу. Мужику под сорок, основательный, кряжистый, глаза равнодушные. У офицера правильная интеллигентная речь, темные жесткие волосы, лицо удлиненное, какое-то изнеженное, глаза строгие. У солдат в кузове плотно набитые вещевые мешки, лица наши, славянские. Средний возраст – тридцать – тридцать пять. Вооружены автоматами Судаева…

– Сможешь их узнать, если снова увидишь?

– Конечно…

– Гражданских в кузове не было?

– Вот этого не могу сказать, товарищ майор, виноват… – ответил Ильин. – Бегло осветил только несколько лиц. Там дальше, в тени, еще кто-то сидел…

– Осипов, береги этого парня, – обратился Кольцов к старшине, – пылинки с него сдувай, под пули не посылай… по крайней мере, до соответствующего приказа. Он нам еще понадобится, с его феноменальной, гм, памятью.

– Слушаюсь, товарищ майор! – старшина ничего не понял, но на всякий случай принял стойку «смирно».

Глава 5

Майор Кольцов был в бешенстве. Все подтвердилось! Враг уже двое суток в городе, растекся по укромным местам, к чему-то готовится!

Остаток пути они прошли пешком. Улица Северная пересекала Зыряновскую, Гурьевскую и – пропадала в районе пустыря с оврагом. Склады на Волховской – это северо-восточная окраина. Саперное подразделение – в бывшем клубе в юго-восточной части города. Центральная часть – компактная, там штаб, госпиталь, местная гражданская администрация, военная комендатура…

Полковник Шаманский прихлебывал чай в своем кабинете – при зашторенных окнах и тусклой настольной лампе. Визит не затянулся: краткий доклад, потом – комментарии, приказы, наставления.

Товарищи с мрачными минами поджидали Кольцова в коридоре. Все поняли по его серому лицу.