Читать книгу "Хозяин Вороньего мыса - Кэтрин Коултер"

– Замечательно. Поговори со старым Фирреном. Мы захватили с собой овощи из Киева – капусту, фасоль, яблоки, лук, есть и немного риса. Роран пошел на охоту, он, наверное, принесет фазана или куропатку.

– Я приготовлю рагу.

И Ларен исполнила свое обещание. Фиррен, Клив и Таби были на подхвате, а девушка стояла над огромным железным котлом, помешивал длинной деревянной лопаткой тушившееся жаркое из кролика. Викинги расселись у огня, они чистили оружие, а кое-кто продолжал ходить вдоль ограды, высматривая врагов. Небо темнело, Меррик хмурился, но ни с кем не делился своей тревогой. Вскоре он почуял запах пищи, и рот его моментально наполнился слюной. Мужчины, похоже, готовы были вступить в бой с любым врагом за это жаркое. Они постепенно придвигались к огню, не сводя глаз с котла.

Откусив первый кусок, Меррик изумленно прикрыл глаза, а прожевав вторую ложку рагу, заурчал от восторга.

Мужчины молчали, слышались только чавканье и удовлетворенные вздохи.

Ларен посмотрела на них и улыбнулась. Ее желудок заполнился чересчур быстро, и девушка печально созерцала остатки своей доли в деревянной миске. Хотя она приготовила большую порцию, чем гребцы получали обычно, все мясо съели дочиста, и донышко в котле заблестело. Старый Фиррен поглядел на нее и ухмыльнулся, обнажив провалы между зубами.

– Ненавижу свою стряпню, – проворчал он, и мужчины отозвались на его слова дружным смехом. – Брюхо мое нынче поет – Твое брюхо знает лишь самую простую песенку, – воскликнул Олег, – а вот мое верит, что оно достигло Вальхаллы и его теперь услаждают валькирии.

Мужчины вновь расхохотались, и все принялись благодарить Ларен. Меррик признался, что это – лучший пир, какой они устраивали со дня отплытия из Норвегии. Тут вмешался Таби:

– Раньше Ларен ничего не умела. Все делали слуги, и там, где мы жили…

Ларен зажала братишке рот рукой и прошипела.

– Таби, Меррику это вовсе не интересно. Немедленно замолчи.

Мальчик посмотрел на нее, нахмурился, но, словно что-то вспомнив, кивнул.

Меррик улыбнулся и протянул Таби раскрытую ладонь. Малыш поглядел на его руку и медленно, боязливо вложил в нее свою ручонку. Меррик как ни в чем не бывало произнес:

– Моя мать здорово умеет готовить. И проезжие люди, и наша родня надолго застревают в доме, и все из-за ее стряпни. Теперь у нее болят пальцы и ей нелегко столько возиться, однако Сарла, жена моего брата, скоро сможет занять ее место – С минуту он помолчал, потом добавил озадаченно:

– Ты готовишь так же хорошо, как моя мать.

Больше Меррик ничего говорить не стал, подхватил Таби под мышки и отнес его поближе к костру. Мужчины переговаривались негромко, лениво, большинство и вовсе погрузились в молчание, наслаждаясь теплом костра и сытостью.

– Я бы охотно послушал сказку, – произнес Меррик. – Деглин, у тебя найдется для нас новенькая история?

Деглин улыбнулся Меррику лукавой улыбкой, от которой его лицо превратилось в кошачью мордочку. Он поглядел на Таби и спросил его:

– Слыхал ли ты когда-нибудь о великом воине Грунлиге Датчанине? Нет? Тогда садись рядом с Мерриком, и я расскажу тебе эту историю, пока ты не заснул.

Мужчины устроились поудобнее, все они с детства привыкли к необыкновенным историям и любили их.

Деглин уже четыре года был скальдом семейства Харальдссонов, он успел изучить своих слушателей. Говорил Деглин медленно, выделяя самые важные места, не сводя глаз с мужчин и наблюдая, нравится ли им его повествование. Низким, глубоким голосом он начал:

– Внимайте все! Это сказание о Грунлиге Датчанине, человеке, который ударом ладони перерубал шею жертвенной коровы. Он был так силен, что боролся с четырьмя быками, а затем закалывал их всех в праздник зимнего солнцестояния. И хотя он был очень силен, тем не менее берег свою честь и никого не обижал незаслуженно. Однажды, когда Датчанин со своими людьми возвращался из похода, ладья попала в плавучие льды, которые могли раздробить суденышко в щепки. Грунлиг спрыгнул на первую льдину и начал ломать ее на мелкие кусочки голыми руками. Дружинники просили его обернуть кисти шкурами и мехами, но Датчанин не прислушался к их совету – он разбил одну льдину, затем бросился ко второй и к третьей, когда же все айсберги превратились лишь в крохотные осколки, безвредные, словно песчинки на берегу моря, Грунлиг поплыл обратно к своей лодке. Он поглядел на свои руки, могучие руки, задушившие свирепого медведя в Ирландии, и увидел, что они стали синими, точно вода на морозе. И тогда он сказал своим людям:

– Мои руки умерли.

Люди Грунлига помогли ему завернуть руки в меха и шкуры, но было уже слишком поздно: Датчанин отморозил руки. Пришла весна, и пальцы у Грунлига скрючились и увяли, они казались теперь лапой какого-то маленького животного, ногти стали синими, словно море, и сила не вернулась в его руки. Все печалились о несчастье, постигшем Грунлига, все, кроме его врагов – те втайне праздновали и ликовали и составляли заговор против него…

Тут Деглин умолк и улыбнулся Таби:

– И это все, что я могу поведать вам сегодня. Таби и остальные слушатели давно обратились в камень, разинув рты, они застыли, наклонившись поближе к Деглину. Теперь все дружно испустили горестный вздох, но не пытались протестовать, потому что знали: ни лаской, ни подкупом им не добиться от Деглина продолжения истории, пока он сам не захочет рассказывать дальше.

– Это – новая сказка, специально для тебя, Таби, – сказал Меррик малышу, который уже свернулся в его объятиях, прислонившись щекой к груди Меррика. – Спасибо, Деглин. Потом ты расскажешь нам еще?

– Конечно, Меррик. А теперь мальчик должен спать. Я не собираюсь расходовать свои слова на наших тупиц, раз у Таби уже глаза слипаются и он не может оцепить мое мастерство.

Ларен быстро проскользнула в спою палатку, сердце ее учащенно билось от чудесной истории, которую она только что услышала, и от тех образов и мыслей, что теснились у нее в голове, от слов, готовых политься из ее приоткрытых уст. Устраиваясь на ночлег между двумя пушистыми волчьими шкурами, Ларен так и не рассталась со своими мечтаниями. Замечательную сказку начал Деглин, но вот как он сумеет продолжить ее…

– Таби ляжет вместе с нами, – объявил Меррик, опуская малыша на подстилку рядом с Ларен. Больше он ничего не сказал, сам устроился поудобнее и быстро уснул.

Когда Ларен закричала, Меррик мгновенно вскочил, сжимая нож в левой руке, а в правой держа наготове меч.

Глава 6

Он склонился над ней так низко, что она чувствовала на лице его горячее дыхание и запах затхлого вина, которое он пил за ужином.

Сперва Ларен не испугалась, просто слегка удивилась, поскольку было уже очень поздно, она давно заснула и не понимала, кому могло понадобиться войти в ее комнату посреди ночи. Лицо мужчины приблизилось к ее лицу, и Ларен слышала, как он пыхтит. Тогда она с усилием раскрыла глаза, чтобы при тусклом свете лампы поглядеть на него. Ларен ясно разглядела чужое лицо и мгновенно испытала такой ужас, что ощутила даже привкус желчи во рту. Словно оледенев от ужаса. Ларен пыталась вскрикнуть, но в горле так пересохло, что девушка не могла даже слабо пикнуть. Его руки уже вцепились в нее, заставляя приподняться. Ларен рванулась, выкручиваясь, надеясь удрать, однако эти руки уже держали ее за плечи, не позволяя шелохнуться, пальцы впились так глубоко, что боль отзывалась даже в костях. Мужчина усмехнулся, и Ларен наконец догадалась, что это не сон и что ее держит человек, который собирается причинить ей зло.