Читать книгу "Адмирал Кузнецов. Опальный адмирал - Александр Золототрубов"

— Тридцать лет я честно служил Родине! Мой дед и отец несли службу в русском флоте. Мой дед ушел в отставку контр-адмиралом, отец, командир корабля, погиб в Цусимском сражении. Сам я после Гражданской войны был беспартийным большевиком. В минувшую войну был принят в партию и горжусь этим. Два моих сына — офицеры флота, члены партии… Нет, я не преступник!..

В ночь на 3 февраля был оглашен приговор. Алафузова и Степанова приговорили к 10 годам лишения свободы каждого, Галлера — к 4 годам. Кузнецова понизили в воинском звании до контр-адмирала и сняли с должности начальника ВМУЗов. После команды коменданта «Исполнить!» Кузнецова оставили в зале суда, а троих адмиралов увели под конвоем.

Пришел он домой в смятенных чувствах. Едва вошел в квартиру, как жена бросилась ему на грудь.

— Я тут вся слезами изошла, пока вас там судили… — Она заглянула ему в глаза. — Ну скажи хоть слово, чего молчишь?

— Троих адмиралов посадили в тюрьму, а меня разжаловали до контр-адмирала и сняли с должности. Приехал в Питер с большими потерями, — невесело усмехнулся Кузнецов.

Проходили дни, а бывший нарком ВМФ оказался не у дел. Для Николая Герасимовича это было тяжелой пыткой. Может, позвонить Юмашеву? Но его ждало разочарование.

— Не могу тебя обрадовать, Николай Герасимович, — глухо ответил главком, едва Кузнецов позвонил ему. — Предложил министру назначить тебя на должность, но он отказал: говорит, пусть идет к Сталину…

Вошла жена.

— Переговорил? — спросила она.

— Да. Юмашев помочь мне не может, надо ехать в Москву и идти к Иосифу Виссарионовичу. Ты уж тут побудь с детьми и не волнуйся. У меня интуиция… Все будет хорошо, и должность мне дадут.

Приехал он в столицу под вечер и заночевал в гостинице. Ночь прошла в тревожных раздумьях. Рассвело. Рыжее горячее солнце светило в окна и слепило глаза. Ночью пролил дождь, и теперь над домами стоял серо-молочный туман. «Так часто бывает на море после шторма», — подумал Николай Герасимович. Он стал торопливо одеваться: надо идти к Сталину. Но прежде решил позвонить ему: а вдруг не примет?

— Приходите. — Голос у вождя был глуховатый и, казалось, раздраженный.

Кузнецов вошел в кабинет, где не раз бывал, особенно в годы войны. До боли здесь ему было все знакомо… Сталин сидел за столом и что-то писал, он даже не шелохнулся, когда открылась дверь кабинета. Зловещий признак… Екнуло сердце — неужели пришел зря? Но вот Сталин поднял голову.

— Что вас волнует? — спросил он тихо и как-то по-будничному.

— Меня сняли с должности, разжаловали до контр-адмирала. Что мне теперь делать? Неужели я больше не нужен флоту? — Голос у Николая Герасимовича дрогнул, и, сам того не ожидая, он добавил: — Лучше бы меня упрятали в тюрьму, там бы бесплатно кормили…

Сталин поднялся из-за стола, подошел к нему ближе.

— Я бы предложил вам пойти в подчинение к товарищу Малиновскому, — сказал он. — Ему нужен заместитель главкома войсками Дальнего Востока по военно-морским силам. Там сейчас, как вы знаете, адмирал Трибуц. Но Малиновский не очень-то им доволен. Так как, согласны? Кстати, — продолжал вождь, — не знаю, чем вы приворожили маршала Василевского, но он тоже просил меня дать вам должность.

— Я готов немедленно отправиться к новому месту службы!

— Ну что ж, желаю вам успехов на новом месте службы! — Сталин выждал минуту. — Почему вы не сказали суду, что я разрешил вам показать в Кронштадте союзникам немецкую подводную лодку и снять чертежи с новейших немецких торпед? Или вы забыли об этом?

— Нет, не забыл, товарищ Сталин. — Кузнецов вздохнул. — Я не хотел ссылаться на вас. — Он умолк, подбирая нужные слова. — Меня бы суд не понял…

Без стука в кабинет влетел Берия. Увидев, что Сталин не один, он шагнул чуть назад, но из кабинета не вышел. Сталин стоял к нему спиной и, видимо, не услышал, как скрипнула дверь. А Кузнецов, увидев Берию, вмиг ощутил его холодный, острый взгляд из-под пенсне. Замешательство Кузнецова заставило вождя обернуться.

— Что вам надо, товарищ Берия? — жестко спросил Сталин.

— Хотел доложить вам об одном деле…

— Я занят, — грубо прервал его Сталин.

Берия молча толкнул дверь и вышел. На какое-то время воцарилась гнетущая тишина. Сталин помрачнел лицом, как будто его накрыла черная туча. Он постоял с минуту, потом снова зашагал по кабинету, о чем-то размышляя. Наконец заговорил:

— У Берии нашлось еще какое-то дело. Сколько их уже было, этих дел?! Я устал от них… — Он подошел к столу, взял трубку и стал набивать ее табаком. Кузнецов видел, как у него дрожали пальцы. — На Дальнем Востоке у нас, как и на Балтике, два флота — пятый, с главной военно-морской базой во Владивостоке, и седьмой — с базой в Советской Гавани. Посмотрите опытным глазом, как на деле сказывается это разделение Тихоокеанского флота. Адмирал Юмашев говорил, что нами принято положительное решение. А вы были против. Теперь у вас мнение изменилось?

— Товарищ Сталин, вы учили нас в любой ситуации говорить правду, и только правду, — произнес Николай Герасимович. — В годы войны я так и поступал, хотя мне было порой ох как нелегко! И теперь скажу правду: мое мнение не изменилось, вы уж извините. Я уверен, что через год-два жизнь покажет, что делать это нам не следовало. И там, и на Балтике должен быть один флот, одно командование. Тогда проблемы боевой подготовки флотов можно решать гораздо успешнее.

Сталин нахмурил брови.

— Вы такой же упрямый… — Он пыхнул трубкой. — Не стану с вами спорить, но все же посмотрите на месте, как живет флот. Возможно, мы приняли ошибочное решение, но в одном я глубоко убежден: Советскому государству нужен большой и сильный океанский флот, и мы обязаны сделать его таковым!

«Кажется, теперь мои мытарства кончились!» — обрадовался Кузнецов, выходя из кабинета вождя.

В приемной он увидел… Берию: тот сидел у окна и читал какие-то бумаги.

— Что, получили назначение?

— Еду на Дальний Восток к маршалу Малиновскому заместителем главкома по военно-морским силам.

— Да? — Берия снял пенсне. — Что ж, поздравляю вас… Я собираюсь приехать на Дальний Восток. Надеюсь, у вас для меня найдется хотя бы захудалый катеришко, чтобы объехать бухты? — В его голосе, однако, насмешки не было.

— Приезжайте, будет вам не катеришко, а эсминец, — через силу улыбнулся Кузнецов.

Но Берия уже не слушал его — он вошел к Сталину. «Зловещая личность, — подумал Николай Герасимович. — Не за мной ли все еще охотится?..»

(Уже после войны Кузнецов, вспоминая то тяжелое время, писал: «Несколько лет спустя, когда я был снова министром ВМФ, Сталин однажды на ближней даче за столом как бы невзначай обронил, что Абакумов, министр госбезопасности, предлагал арестовать меня, «дескать, тогда он докажет, что мы шпионы». Сталин не согласился и ответил: «Не верю, что Кузнецов враг народа». Я-то и не знал, что был в такой опасности». — А.З.)